Путешествие на Запад. ТОМ II - Чэн-энь (Чэнъэнь) У - Страница 16

16

Но тут нашего Сюань-цзана подстерегала беда. Он подошел к пагоде, и его взору открылась удивительная картина:

Перед ним открывались скалы,В десять тысяч чжан высоты,Упирались вершинами в небоУдивительные хребты.Уходили вглубь их породы,Пики высились до небес,У дороги теснились деревья,Спал в ползучих лианах лес.Колебались под ветром травы,Даже тень их была длинна,В синих тучах вода копилась,Угасала порой луна.А поваленные деревьяПерекидывались мостом,Засыхали, свиваясь, лозыНад прозрачным горным ручьем.По ветвям обезьяны сновали,С гор слетали стаи сорок,Подымался бамбук багряный,Охраняя горный поток.Глянешь издали – видишь иней,Словно в храме трех островов,А вблизи – с красотой ПэнлаяСостязалась прелесть лесов.Здесь чудесные пели птицы,Лили сосны густой ароматИ гуляли дикие звериУ дверей подземных палат;А кругом зеленели травы,Распускались цветы у воды.Это – знаменье, что ТрипитакеЗдесь нельзя пройти без беды.

Вскоре Сюань-цзан очутился у ворот пагоды, на которых висела пестрая бамбуковая занавеска. Замедлив шаги, он приподнял занавеску и вошел внутрь. И что же он увидел!

Развалясь поперек кровати, сделанной из камня, здесь спал безобразный на вид дух.

Разверзта пасть. Синеет темный лик,И отвратительный белеет клык,А цвет волос взлохмаченных багрян,Как будто кто-то вылил в них румян.И загнут нос, как попугая клюв.Звездоподобен взор его, блеснув,А ноги скрученные сплетены,Как корни, что сползают с вышины.Был желтый шелковый халат на нем,Как риза, весь в узоре золотом,И оборотень меч в руках держал,И лезвием огнистым угрожал.На камне этот злобный дух сидел,Был камень ложа гладок, чист и бел.Лукавый дух был – небольших чинов:Таких, как он, не счесть, что муравьев.Он старым был – таких не счесть, как пчел,Но сколько он величья приобрел!Все звали его старшим и отцом.Он каждый месяц угощал винцомИ разливал на новоселье чай.Когда же власть являл он невзначай,В одно мгновенье, облетал он мир…Даосы – жизни варят эликсир,Удавы и драконы в чаще спят,И птицы в диких зарослях свистят.Где боги обработали поля,Родит там перлы белые земля;А здесь ведет в пещеру тесный вход;Хотя неглавный ад пришельца ждет,Но якша Ню-тоу правил в том адуВсем мимо проходящим на беду.

Увидев это чудовище, Сюань-цзан от страха даже оступился: тело его ослабло, ноги подкосились. Он хотел тут же скрыться, но дух, который все знал, все видел и все слышал, открыл в этот момент свои огненные глаза и крикнул:

– Эй, ребятки, посмотрите, кто это там у ворот?

Один из духов, вытянув шею, выглянул и, увидев лысого монаха, бросился докладывать об этом своему повелителю:

– Великий князь, за воротами какой-то монах. У него круглая голова и полное лицо. Уши его свисают прямо на плечи! Кожа у него нежная. Замечательный монах!

Услышав это, волшебник рассмеялся от удовольствия.

– «Когда мухи садятся змее на голову, это все равно, что пища сама лезет в рот», – сказал он. – Вы вот что, ребятки, схватите его да тащите сюда поскорее. А я уж вас поблагодарю как следует.

Не успел он договорить, как его подчиненные бросились выполнять приказ. Сюань-цзану хотелось бы сейчас стрелой лететь по воздуху, однако от страха он едва волочил ноги. К тому же горная дорога была крута и опасна, а лес утонул во мраке. Духи быстро схватили Сюань-цзана и потащили обратно.

Когда дракон застрянет на мели,То потешаются над ним и раки;Когда покинет тигр дремучий лес,То на равнине рвут его собаки.Пусть встретят даже добрые делаРазличные преграды и препоны,Но кто в таких же затрудненьях был,Как Трипитака, к цели устремленный?

Положив монаха у входа, духи вбежали внутрь.

– Великий князь! – радостно воскликнули они. – Мы притащили монаха.

Между тем старый волшебник уже успел бросить взгляд на Сюань-цзана. Гордо посаженная голова монаха и его величавая осанка произвели на волшебника отличное впечатление.

«Благородные монахи, несомненно, люди высшего порядка, – подумал он про себя, – и с ними действовать просто нельзя. Если я не проявлю все свое могущество, он может и не покориться мне».

И он тотчас же принял грозный вид. Огненные усы и борода его стали торчком, кроваво-красные волосы поднялись дыбом, глаза вот-вот готовы были выскочить из орбит.

– Тащите его сюда! – загремел волшебник.

Все духи-прислужники в один голос откликнулись:

– Слушаемся! – и тут же втащили Сюань-цзана. Не зря говорит пословица: «Когда идешь под низким карнизом, приходится нагибать голову». Так и Сюань-цзану ничего другого не оставалось, как сложить руки для приветствия и совершить перед волшебником поклоны.

– Откуда ты явился, монах? И куда путь держишь? Выкладывай все начистоту да поскорее!

– Я – Танский монах, – отвечал Сюань-цзан. – По повелению Танского императора иду на Запад за священными книгами. Проходя через эти горы, я счел своим долгом прийти приветствовать вас, но своим приходом как будто обеспокоил вашу милость и очень прошу извинить меня. Когда я достану на Западе книги и вернусь в Китай, я на вечные времена занесу в историю ваше имя.

Выслушав его, волшебник только расхохотался.

– Я так и думал, что ты – птица высокого полета, – за явил он, – и не ошибся! Ты пришел очень кстати! Сейчас я тебя съем! Это чудесно! Ведь я мог прозевать тебя. Но, видно, суждено было нам встретиться, а тебе попасть ко мне на стол. Теперь-то уж я не отпущу тебя! Ну-ка! – приказал он своим подчиненным. – Связать монаха!