Путешествие на Запад. ТОМ II - Чэн-энь (Чэнъэнь) У - Страница 62

62

Сунь У-кун встряхнулся, произнес заклинание и водворил выдернутый пучок шерсти на место. Лишь один волосок он оставил в виде собственного подобия, заставив его спасаться от огня. Себя же он обезопасил заклинанием и, сделав прыжок вверх, ринулся к пещере Цветов лотоса.

Все помыслы его были устремлены на то, чтобы спасти учителя. В миг очутился он у пещеры и, спустившись на облаке вниз, увидел множество духов. Боже, во что они превратились! Проломленные черепа, перебитые ноги, израненные тела. Эти несчастные существа испускали душераздирающие вопли. При виде их Сунь У-кун еще больше рассвирепел и, яростно размахивая своим посохом, ринулся вперед, И, увы! Он забыл о своем человеческом облике, который приобрел путем неисчислимых испытаний, и снова превратился в покрытое шерстью звероподобное существо. Покончив с духами, Великий Мудрец ворвался в пещеру. Но и тут все было охвачено огненным сиянием, От страха у Великого Мудреца подкосились ноги.

– Все кончено, – воскликнул он. – Огонь проник в пещеру и все сжег! Теперь уж мне не спасти учителя!

Однако постепенно Сунь У-кун стал приходить в себя и осмотрелся кругом. И вдруг, к своему великому удивлению, он обнаружил, что это не огонь, а золотое сияние. Тут он окончательно успокоился и, присмотревшись повнимательнее, увидел, что сияние это излучает кувшин, сделанный из белоснежного нефрита.

«Какой великолепный талисман! – с восхищением подумал он: – там, в горах, он тоже излучал сияние, я отобрал этот кувшин у духа, но через некоторое время он отнял его у меня и спрятал здесь».

С Сунь У-куном творилось что-то невообразимое. Он схватил кувшин и, забыв об учителе, бросился к выходу. Но не успел он выйти из ворот, как увидел перед собой старого духа, который, держа в руках меч и веер, приближался к пещере с южной стороны. Сунь У-кун хотел ускользнуть, но дух взмахнул мечом и ударил его. Великий Мудрец совершил прыжок в высоту и бесследно исчез.

Оставим его пока и расскажем о том, как старый дух, подойдя к пещере, увидел валявшихся на земле раненых и убитых. Он пришел в полное отчаяние и, устремив взор к небу, тяжело вздохнул:

– О горе! О несчастье!О том, что произошло, сложены стихи:Ненавистный и упрямый,И подобный обезьяне,Из чудесной оболочкиОн спустился в мир страданий.И в таком перерожденьеБыл удел его печальный;Позабыл он, заблуждаясь,Образ свой первоначальный.Словно лебедь, потерявшийНа пути родную стаю,Горько плача, говорил он;«Я тоскую, я страдаю!Потеряв свою дружину,Я плачусь за преступленья,Но когда же я достигнуИскупленья и прощенья!И для странника земногоСкоро ль кончатся дороги,Чтоб вернуться просветленнымВ те небесные чертоги!»

Горю и стыду старого духа, казалось, не было предела. Едва волоча ноги, он с плачем поплелся в пещеру. Здесь все было как и прежде, все вещи стояли на своих местах, поражала лишь глубокая тишина: кругом не было ни души. Это еще больше опечалило старого духа. Он бессильно склонился на каменный стол, поставил свой меч и, заткнув за ворот веер, погрузился в глубокий сон. Не зря говорят: «Радость заставляет человека ликовать, грусть – навевает сон».

Однако вернемся к Великому Мудрецу. Вскочив на облако, он долго в раздумье стоял перед горой, размышляя о том, как бы ему спасти учителя. Наконец он крепко – накрепко привязал к поясу кувшин, решив вернуться к пещере и разведать, что там творится. Очутившись у пещеры, он увидел, что ворота распахнуты настежь. Кругом стояла мертвая тишина. Осторожно ступая, Сунь У-кун вошел внутрь и неожиданно увидел старого духа, который, облокотившись на каменный стол, громко храпел. Из-за воротника у него торчал банановый веер, прикрывая половину головы, а рядом, у стола, стоял семизвездный меч. Сунь У-кун осторожно подошел к духу и потихоньку выдернул у него из-за воротника веер. Однако тут же бросился бежать к выходу. Дело в том, что ручка веера зацепилась за волосы духа, и тот, конечно, сразу же проснулся, поднял голову и, увидев, что Сунь У-кун выкрал веер, схватил меч и бросился за ним вдогонку. Но Сунь У-кун успел выбежать из пещеры. Воткнув веер за пояс, он начал обеими руками размахивать своим посохом и приготовился к бою с духом. Между ними разгорелся ожесточенный бой:

Князь духов был разгневан до предела,И шапка на главе не усидела.Он Сунь У-куна проглотить хотел:«О злая тварь! Смирись, пока ты цел!Весь полон ты насмешкой и обманом,А нынче ты пришел за талисманом!Не счесть мне слуг, погубленных тобой,И потому – начнем смертельный бой!»А Сунь У-кун ответствовал сердито:«Чем только голова твоя набита!Мой жалкий, неспособный ученик,Из-за чего ты подымаешь крик?Со мной, чье имя издавна почтенно,Ты в смертный бой вступаешь дерзновенно?Гранит покрепче дюжины яиц,И ты падешь передо мною ниц!»Меч с посохом по воздуху летали,И жалости враги в бою не знали,Волчком вертелись, бились так и сяк.Являя мастерство своих атак.Учитель шел за свитками Писаний,Чтоб Будде поклониться на Линшани;Из-за него великая враждаВозникла у противника тогда,Подобная вражде огня с металлом;Все пять стихий в смятении немалом –Противники владеют силой чар.Рождает бурю мастерской удар;Уж в небе солнце начало садиться,А на земле все так же битва длится.Все ж наконец, совсем лишившись сил,Владыка духов первым отступил.

Раз сорок схватывались противники. День клонился к вечеру. Наконец дух понял, что ему не устоять против Сунь У-куна. Мы не будем подробно рассказывать о том, как он бросился бежать на юго-запад, к пещере Поверженного дракона.