Желание жить - Савицкая Наталья - Страница 23

Неран наклонился и рывком поставил меня на ноги.

— Жив?

— Пока еще, — проворчал я, ощупывая одной рукой отбитое правое плечо. Затем оглянулся в поисках второго меча, выпавшего при падении. Хлопнув себя по лбу, я "позвал" его и тут же ощутил прохладную рукоять в левой ладони. Картер схватил меня за руку и отшвырнул в сторону, крикнув:

— Не зевай, — я оглянулся и заметил длинный, выпрямленный волос иштара, вонзившийся в землю. Стоит пояснить, что демон иштар имеет человекообразное тело, только с сильно выпуклыми мышцами и тонкой синей кожей. Его волосы имеют особенность отсоединяться от головы и застывать, образуя длинную иглу, способную пронзить кольчугу, что надета на мне. А так же, убитое этим волосом существо, становилось рабом демона… то есть душа существа попадала в рабство.

Иштар заревел от ярости и кинулся на меня, одновременно бросив две иглы. Я не мог дернуться ни в одну, ни в другую сторону, опасаясь перспективы быть пронзенным и отдать свою душу этому чудовищу. Впереди — набравший разгон синекожий. Неран и Картер возникли передо мной, а Ярис прижался сзади, готовый остаться с господином и в смерти…

Налетевший демон ухватил только пустоту.

Когда я открыл глаза, то первое, что увидел — это сверкнувшие вертикальные зрачки.

— Что произошло? — я вскочил на ноги и огляделся по сторонам, чувствуя себя неуютно под присмотром зеленых глаз бога. Невдалеке от меня обнаружились Неран, Картер и Ярис. Они лежали неподвижно, но были живы, как с облегчением констатировал я.

— Один из магов вызвал демона иштара, заплатив за это жизнью плененной девушки, — сообщил Ерелей, внимательно разглядывая мое лицо. — Знаешь, такая внешность больше подошла бы тому Шиальду.

— Догадываюсь, — буркнул я. — Погоди, что значит, заплатил жизнью?

— Принес в жертву, — любезно пояснил бог. — Это довольно частое явление среди магов. Ни один демон не появится из бездны, если не задобрить его хотя бы одной смертью.

— Вот, здорово, — скривился я. — И зачем же эта смерть им так нужна? Она что-то дает? Ну, там левел повышает?

— Не знаю, что ты имеешь в виду, но жертвоприношение добавляет сил тому, кого вызывают.

— Понятно, — вздохнул я. — Жаль девушку.

— В некотором роде она сама виновата, — пожал плечами Ерелей. — Эта человечка торговала своим телом, и решила заработать побольше, придя к магу. Искать такую никто не станет.

— М-да, — озадачено произнес я, бросая взгляды на каменные стены. Только зрение оборотня позволяло мне хоть что-то видеть в этой темени. — Ладно, это дело прошлое. А сейчас не пояснишь, где мы?

— Я перенес вас в пещеру. Она недалеко от перевала.

— Ты успел вовремя, — я вздрогнул, вспомнив атаку демона. — Еще немного, и меня бы точно не было.

— Я следил за тобой.

— И зачем? — насторожился я.

— Не знаю, — казалось, Ерелей говорит совершенно искренне. — Просто я заметил в тебе странную схожесть. Хоть и не уверен…

— С кем? — тут же спросил я.

— Не важно.

— Ты же обещал ответить на все мои вопросы, — возмутился я.

— Да, но я не говорил, когда я это сделаю, а позже — понятие растяжимое, — хитро улыбнулся бог. Я только фыркнул от негодования, но Ерелей смотрел с таким пониманием и добротой, что обида пропала сама собой. — Послушай, дитя, ты не обязан отвечать за проступки старших, что бы тебе не говорили.

— Ты о чем? — недоуменно поинтересовался я, не обращая внимания на подобное обращение.

— Потом поймешь, — мягко сказал бог. — А пока, если хочешь, я расскажу тебе о битве.

— Давай, — я уселся на каменный пол, предварительно постелив плащ, и приготовился слушать.

— Мы зародились вместе с этим миром, вопреки всем сказаниям, — Ерелей пристроился рядом со мной. Мне пришлось чуть пододвинуться. — Естественно, нашим желанием стало превратить это место в нечто прекрасное, но постоянные сражения с тварями хаоса не позволяли заняться благоустройством мира всерьез. Тогда мы создали печать. Только объединившись, мы сумели заточить хаос в центре Гелии, и перекрыть выход множеством дверей.

— То есть, — я внимательно посмотрел на задумчивое лицо бога — хаос все равно не может выбраться, даже если печать открыта?

— Пока не может, — печально сказал Ерелей. — До поры до времени перегородки будут удерживать его… да… до поры, до времени…

— И?… — я поторопил слишком уж погрузившегося в свои мысли бога.

— После заточения хаоса, мы больше трех веков очищали мир от его тварей. Некоторых уничтожить было крайне сложно. Гарварт тогда погиб, — бог-оборотень прикрыл глаза. — Он был моим другом, но пожертвовал собой, чтобы избавить мир от последнего круга демонов — высших из иерархии хаоса. Это еще раз доказывает, что всех нас можно убить, просто других намного сложнее, нежели остальных.

— А куда деваться? Ничто в этом мире не вечно.

— Верно, — вздохнул Ерелей. — Мы не могли покинуть этот мир. Хоть и считаемся богами, но мы привязаны к этому месту. Некоторые пытались преодолеть барьер, удерживающий нас здесь, но потерпели неудачу. Остальные же взялись за благоустройство. Все, что ты видишь вокруг; все места, где ты побывал — мы создали своими силами.

— Постой, — я выделил из слов мужчины главное для меня. — Ты сказал, что вы считаетесь богами, а разве вы не боги на самом деле?

— Я не знаю ответа на твой вопрос, — Ерелей опустил голову и посмотрел на свои руки. — Мы были рождены самим этим миром, как и остальные расы, так что стоит ли нас называть богами? Скорее мы помощники этого мира, созданные для присмотра за всем живым на Гелии. Мы сами ее дети. Порой я ощущаю ее боль… как сейчас.

— А что с ней происходит? — удивился я. — Это все из-за печати?

— Терпение, мой друг, — улыбнулся… все же я предпочту называть его богом. — Мы не создавали эльфов, оборотней, людей. Это работа Гелии. Она сотворила их по нашему подобию, а затем мы разделились и приняли покровительство каждый над своим народом.

— Вы были первыми правителями, — догадался я. — Я где-то читал о первых королях, но там слишком смутно упоминалось о том, кем они были на самом деле.

— Ты правильно догадался. Мы правили несколько веков, устанавливая границы земель, законы и правила. Но затем предоставили расам жить так, как они захотят, оставив надежных приемников.

— Слушай, а какая у тебя ипостась? — насторожился я. Ерелей не выдержал и расхохотался, потом взял мою руку и взглянул на кольцо, переданное мне отцом.

— Узнаю этот перстень. Сколько ему веков… Практически ровесник вашей расы. Его, как и корону, я оставил вам, передав власть твоему пра-пра-пра… и т. д. дедушке. У каждой расы есть такое кольцо, но они забыли о его происхождении. Например, у людей настоящее кольцо было потеряно и сейчас они пользуются новым. Так же существует множество подобий со своим значением, и только у вас, да еще, пожалуй, у эльфов, такое кольцо единственное в своем роде.

— Это конечно интересно, но ты не ответил на вопрос, — напомнил я.

— А ты не догадался? — улыбнулся бог.

— Волк?

— Именно.

— А почему все короли меняют ипостась на волчью? Дело в короне? Но как это возможно?

— Если честно, я сам не знаю, — развел руками Ерелей. — Наверное, дело в том, что я вложил частичку себя в этот знак власти. Только прямой потомок моего преемника может взять корону и надеть. И во время коронации, эта частица принимает своего нового короля, делая его хоть в чем-то, но похожим на меня. Я не хотел так делать, но что получилось, то и получилось…

— М-да-а-а, — протянул я. — Думаю, отцу необязательно знать это.

— Ты прав, — подмигнул бог. — И я надеюсь, что ты сохранишь наш разговор в тайне.

— Обещаю, что больше никто не узнает об этом… хотя… — я вспомнил про Барона, который сейчас внимательно слушал наш разговор, и не захотел обманывать.

— Хотя?… — поднял бровь бог, ожидая продолжения.

— Будет знать еще один мой друг, — я со вздохом поднял рукав и представил глазам Ерелея недовольную морду кота. — Ерелей, это Барон. Барон, это Ерелей — бог-покровитель оборотней.