Поцелуй ангела - Филлипс Сьюзен Элизабет - Страница 64

Она любит меня больше всех, никогда не забывай об этом, малыш.

Клетки Леденца и Честера были выставлены из палатки зверинца, и Картофелина двинулся туда, на свое обычное место, где для него была уже заботливо припасена охапка свежего сена.

Дейзи подошла к Синджуну и, просунув руки сквозь решетку, погладила его за ушами. Тигр не любил, когда с ним по-детски сюсюкают, поэтому Дейзи молчала, стараясь не унижать королевское достоинство старого зверя.

Дейзи очень ценила время, которое проводила с животными От ее забот Синджун буквально расцвел — его оранжевый мех теперь излучал здоровье. Иногда, рано-рано утром, когда цирк располагался на ночь в пустынном месте, Дейзи выскальзывала из уютной постели и тайком выпускала Синджуна из клетки, чтобы большая кошка могла побродить на свободе хотя бы несколько минут. Они вместе топтали покрытую чистейшей росой траву, при этом тигр тщательно втягивал когти, а Дейзи внимательно осматривалась, чтобы издали заметить того, кому не спится по утрам. Дейзи гладила Синджуна, и ею овладела странная сонливость.

Синджун внимательно посмотрел ей в глаза.

— Скажи ему:

— Скажу.

— Скажи ему.

— Скоро скажу. Скоро, Сколько должно пройти времени до того, когда плод начнет шевелиться в утробе матери? Она беременна не больше шести недель, так что зашевелится ребеночек довольно не скоро. Дейзи добросовестно пила противозачаточные таблетки и поначалу списывала имеющиеся симптомы на стресс, но после того как ее вырвало в туалете придорожного кафе, она купила тестовые полоски и узнала правду:

Гладя Синджуна, Дейзи напряженно думала. О беременности надо поскорее рассказать Алексу, но она пока не готова это сделать. Сначала он расстроится — на этот счет Дейзи не строила никаких иллюзий, — но потом, свыкнувшись с этой мыслью, будет просто счастлив. Он должен быть счастлив, твердо решила Дейзи. Он любит ее — просто пока не может в этом признаться, — значит, полюбит и ребенка.

И не важно, что Алекс еще не произнес вслух слов, которые так хотелось услышать Дейзи, в глубине души она знала, что он испытывает к ней самые нежные чувства. Как иначе прикажете расценивать ласковый блеск, появляющийся в его глазах в самые, казалось бы, неожиданные моменты, или явное удовольствие, которое буквально излучал Алекс, находясь в обществе жены?

Дейзи теперь с трудом припоминала, что к моменту их первой встречи Алекс практически не умел смеяться.

Нет сомнений, ему очень нравится быть с ней. Если не считать часов, проведенных вместе в тесном помещении трейлера и в кабине пикапа во время долгих поездок, они проводили вместе гораздо больше времени, чем другие супружеские пары. Часто в течение дня Алекс разыскивал жену, чтобы рассказать интересную историю, пожаловаться на бюрократизм какого-нибудь местного чиновника или просто обнять ее. Их совместная трапеза между дневным и вечерним представлениями превратилась в важный ритуал. А по ночам после работы они предавались любви с такой страстью и свободой, о существовании которых Дейзи и не подозревала.

Она не представляла, как будет жить без него, да и Алекс перестал каждый день твердить о неизбежном разводе, и Дейзи поняла, что он тоже не мыслит дальнейшей жизни без нее. Именно по этой причине она и не спешила сообщать Алексу о своей беременности — надо дать ему время привыкнуть к его любви.

Неприятности начались на следующее же утро. Рано проснувшийся Алекс обнаружил отсутствие жены и, выглянув на улицу, увидел ее на пустыре в компании Синджуна Алекс ничего не сказал Дейзи сразу, но очень расстроился.

В это утро была очередь Дейзи вести машину — супруги стали делить между собой эту обязанность после того, как Алекс удостоверился, что Дейзи не собирается ломать мотор и, кроме того, обожает сидеть за рулем.

— Лучше я поведу машину сегодня, — сказал Алекс. — У меня будут заняты руки, а то так и хочется взять тебя за шиворот.

— Алекс, успокойся.

— Как же, успокоишься тут!

Дейзи недоуменно посмотрела на мужа.

Он ответил ей весьма сердитым взглядом.

— Пообещай, что никогда больше не станешь выпускать Синджуна из клетки.

— Мы были за городом, вокруг ни души, так что перестань, пожалуйста, волноваться.

— Такой ответ не очень похож на обещание.

Отвернувшись к окну, Дейзи с пристальным вниманием стала оглядывать бескрайние поля Индианы, раскинувшиеся по обе стороны двухполосного шоссе.

— Ты заметил, что Джек и Джилл в последнее время проводят вместе довольно много времени? — заговорила Дейзи после недолгого молчания. — Вот будет забавно, если они поженятся!

Джек и Джилл — смешно, правда?

— Перестань увиливать и дай мне слово не подвергать себя бессмысленному риску. — Алекс отхлебнул кофе из глиняной кружки.

— Ты что, всерьез полагаешь, что Синджун сможет напасть на меня?

— Он тигр, а не кошка, хотя ты и ласкаешь его. Дикие животные непредсказуемы. Тебе не следует его выпускать, ты поняла? Ни при каких обстоятельствах!

— Ты не ответил на мой вопрос. Ты действительно думаешь, что он способен напасть?

— Это может произойти случайно. Я понимаю, намеренно он тебя не тронет — нет, зверь слишком сильно к тебе привязан.

Но существует масса цирковых историй, когда даже дрессированные животные бросались на людей. А ведь Синджун не дрессирован.

— Но он же со мной. А знал бы ты, как он ненавидит свою клетку. Я же говорила, что никогда не Выпущу его на волю вблизи жилья. Ты же сам видел, что вокруг не было ни единой души.

Если бы там слонялся хоть один человек, я бы ни за что не открыла клетку.

— Ты и так ее больше никогда не откроешь, так что дискуссия закончена, — подытожил Алекс и поставил пустую чашку на пол кабины. — Что Произошло с моей женой? Помнится, она искренне считала, что цивилизованные люди не поднимаются с постели раньше одиннадцати.

— Она вышла замуж за циркача.

Услышав его раскатистый смешок, Дейзи сосредоточила свое внимание на дороге. Кажется, Алекс посчитал вопрос о прогулках с Синджуном решенным, не заметив, правда, что Дейзи так ничего ему и не обещала.

Хедер открыла дверь вагончика и шагнула в ночь. Слегка приподняв подол желтой ночной рубашки, она ступила босыми ногами в мягкую высокую траву. Шапито уже свернули, но Хедер было настолько плохо, что она не обращала внимания на знакомую картину полуразобранного цирка, — ее сейчас интересовал только отец. Брэйди сидел у входа в вагончик и курил сигару — грех, который он позволял себе только раз в неделю.

Удивительно, но рядом не было ни одной женщины. Ни ассистенток, ни местных женщин, которые постоянно увивались за Брэйди на каждой стоянке. Хедер была глубоко противна мысль о том, что ее родной отец занимается с ними сексом, хотя она понимала, что он это делает. Во всяком случае, он делал это так, что она не видела, чего не скажешь о ее милых братцах.

Хорошо, хоть отец следил, чтобы они поменьше выражались в ее присутствии.

Отец не замечал, что Хедер вышла из вагончика, и сделал еще одну затяжку — в темноте разгорелся маленький красноватый огонек, осветивший лицо Пеппера. Хедер не ужинала, однако ей казалось, что ее сейчас вырвет. Тошнота подступала к горлу всякий раз, когда Хедер вспоминала, что ей предстоит сделать. Как было бы хорошо заткнуть пальцами уши, чтобы не слышать голос совести. Но он с каждым днем звучал все громче.

Дошло до того, что Хедер перестала спать и есть. Сокрытие преступления стало горшим наказанием, чем признание.

— Папа… э-э… можно я поговорю с тобой? — В горле застрял ком.

— Я думал, ты давно спишь, — Я не могу спать.

— Опять? Да что с тобой происходит?

— Это… — Хедер ломала руки. Она превратится в ничтожество в глазах отца, как только все ему скажет, но что делать?

Она не могла жить дальше с таким моральным грузом — легко было подставить Дейзи, да нелегко теперь исправить положение.

Будь Дейзи последней сукой, Хедер наверное, чувствовала бы себя по-другому, но она оказалась самой чудесной на свете женщиной. Иногда девочка жалела, что Дейзи не поймала ее сразу. Сейчас все было бы далеким прошлым.