Правила чужой игры - Фомичев Алексей Сергеевич - Страница 66

– Ты что делаешь? – закричал Виктор. – Совсем охренел?!

Сделал было шаг вперед и замер, глядя на ствол. Сдавленным голосом прошипел:

– Ты пожалеешь, парень, что вообще сегодня за руль сел! Я не я буду!

Из-за поворота выскочила полицейская машина, завывая сиреной и бросая по сторонам желто-синие блики мигалки. Подлетела к нам, резко затормозила. Виктор глянул на них, на лице возникло брезгливо-испуганное выражение.

– Стоять! Руки вверх, оружие бросить! – Из машины выскочили двое патрульных. В руках пистолеты, стволы смотрят на нас.

Виктор плюнул, медленно поднял руки на уровень плеч. Мой «курц» повис на указательном пальце, второй рукой я достал удостоверение. Но, видимо, полицейских уже ввели в курс дела, на меня они только бросили цепкий взгляд и переключили внимание на Виктора и лежащего амбала. Тот не подавал признаков жизни, застыв бесформенной массой.

Один полицейский, ловко завернув руки Виктора, надевал наручники, второй присел возле амбала, пощупал пульс на шее, чуть повернул его лицо к себе, оттянул веко.

– Готов, что ли?

– И ладно. – Я показал ему удостоверение. – Отвезите их в отдел. Пусть оформят групповое вооруженное нападение с целью покушения на убийство.

Полицейский на «корочки» даже не взглянул, отряхнул руки и встал.

– Нам позвонили из горотдела. Мы знаем, кто вы… – В его голосе я уловил нотки уважения и изумления.

– Отлично. Я завтра заеду, допрошу сам.

Патрульный кивнул, вытащил радиостанцию, бросил несколько слов. Вызвал «скорую» и вторую машину. Я подошел к Виктору. Тот стоял возле «БМВ», широко расставив ноги. Второй полицейский обыскивал его.

– Значит, до завтра, альфонсо ты наш. Поговорим в другом месте.

– Ты! Кто ты такой, черт побери?

Гонор из его голоса исчез, пропали лощеные манеры и величавость. Зато взгляд выдавал нешуточный испуг. Допер наконец, что налетел не на того.

Я махнул рукой полицейским и пошел к машине. Несмотря на разрядку, злость не прошла. Плохо.

Катя сидела на месте, прилипнув глазами к зеркальцу заднего вида. Глаза стали как блюдца, прелестный ротик с чувственными губками приоткрыт, кулаки сжаты.

– Ну что, в путь?

– Как ты смог?.. Кто ты такой?

– Тот, с кем ты обещала провести незабываемую ночь.

Джип резко стартовал с места, последнее, что я увидел, это подъехавшие машины «скорой помощи» и полиции.

…Разборка с сутенером нисколько не успокоила Катерину, она продолжала судорожно сжимать сумочку и то и дело поглядывать в зеркало заднего вида. Может, успела пожалеть, что выбрала меня. Виктор по крайней мере зло знакомое, а что я за фрукт – не ясно.

Мы проскочили Базарную площадь, на которой стояли сразу три огромных рынка – вещевой, продуктовый и радиорынок. Свернули на тихую улочку, где невысокие двух-трехэтажные дома почти не видно за деревьями и кустарниками, миновали огромное здание государственного банка и вновь выскочили на центральную улицу. До моего дома осталось немного.

– Кто ты такой? – повторила через десять минут вопрос Катя. – Ты из полиции?

– Я из бюро добрых услуг. По вечерам помогаю молодым девочкам с панели вставать на путь истинный.

– Я не шлюха!

– Да? – Я демонстративно тронул ухо. – Видимо, со слухом что-то… Значит, не ты недавно говорила…

– Ничего я не говорила! И вообще мой дом мы проехали!

– Значит, от своих слов ты отказываешься? Лады, пусть так. – Я притормозил у обочины. – Все, свободна!

Катя недоверчиво смотрела на меня. Рука тронула рычаг замка на дверце и замерла.

– Ты… отпускаешь?

– Йес, мэм. Топай куды хошь. У твоего дорогого Виктора наверняка есть друзья. О его проблемах скоро узнают и придут к тебе с вопросами. Вот и споешь им о странном парне, который помог удрать от сутенера. Думаю, беседа будет протекать в теплой и дружеской обстановке…

Она молчала. Я попал в точку, ей придется отвечать перед прежними хозяевами. А так как подобные типы имеют обыкновение задавать вопросы с помощью кулаков, то нетрудно представить последствия сего рандеву.

– Скотина! – после минутного молчания выдала она. – Пользуешься случаем…

– Вот что, краса неземная! – Я повернул к ней голову и пристально посмотрел в глаза. – Давай-ка договоримся – громкие и ласковые слова оставим в стороне! Я не намерен выслушивать от уличной бляди оценку своего характера. Не хочешь выполнять обещания – вали куда глаза глядят! А нет – сиди смирно и вежливо пунцовей. Румянец тебе идет.

Катя замерла, испуганно прижалась к спинке сиденья, руки сложила на груди. Мой тон и вид не сулили ничего хорошего. А картина расправы над Виктором и его приятелем свежа в памяти. Такой способен свернуть шею и забыть о случайной знакомой через секунду.

– Уяснила? – Неуверенный кивок. – Отлично. У тебя две секунды на размышление. Кумекай…

Видимо, возвращаться к старой жизни она очень не хотела. Потому после недолгого раздумья заняла прежнее положение и со слезой в голосе произнесла:

– Твоя взяла.

Я молча выжал сцепление и покатил по ночной улице к дому. До конца пути она не произнесла ни слова. И только когда затормозил у гаража, спросила:

– Как тебя зовут?

– Артур.

– А клички случайно нет?

– Ну-ну… – Об Оборотне я решил не упоминать. – Нет…

– Жаль… тебе бы подошла кличка Злой.

Я едва не выронил ключи от квартиры. Не знаю как, но она угадала мое погоняло[28] там, дома. В определенных очень узких кругах меня знали как Злого.

Не думал я, что первой женщиной, переступившей порог моей квартиры, станет проститутка. Жизнь иногда преподносит сюрпризы…

– Ванная, туалет, кухня – к услугам. Я пока помою руки, а ты проходи куда хочешь.

Катя осторожно вышла в коридор, глянула по сторонам.

– Неплохое жилье. Ты здесь один?

– Да.

Горячая вода легко смыла пыль и грязь, я вытер руки о большое махровое полотенце и вошел в гостиную. Катя все стояла в широком коридоре.

– Заходи.

– Я сначала в ванную. Можно?

– Иди… полотенца на одной полке, все, что нужно для купания, – на другой.

Она исчезла в ванной, закрыла за собой задвижку. Послышался плеск воды. Я врубил телевизор, позвонил на базу узнать, что новенького. Новостей не было. Радован уже приехал с вызова, второй взвод отдыхает, а Влад увел своих на ночную тренировку.

Катя вышла из ванной минут через десять. Посвежевшая, похорошевшая, с заново подведенными губами и ресницами. Жилетка расстегнута, грудь отчетливо проступает сквозь тонкую маечку. Волосы красиво обрамляют лицо. Ох блин!

В брюках стало тесно, по спине прошла волна желания. С такой малышкой ночью не будет скучно. Жаль, что леди попала ко мне после многих рук. И не только рук. Ну ладно, сойдет…

Я вдруг заметил, что колготки она сняла. Так! Уже готова к работе.

– Садись рядом. – Я хлопнул по обивке дивана.

Он был необычайно широк, почти не уступал размерами кровати в спальне. Катя подошла ближе. Несколько растерянным и обиженным тоном спросила:

– Что, так… сразу?

– А ты привыкла после двухчасовой беседы? Тебе за что платили?

Возможно, и не стоило так резко с девчонкой, но я еще чувствовал заряд злости, и некоторая его часть относилась к случайной попутчице. Черт ее дернул выйти на дорогу именно в этот момент. Лучше бы я нашел себе подругу в другом месте. Пусть и не такую роскошную…

Катя обиделась. Шлюхи не любят, когда их называют шлюхами. Глаза покраснели, губы задрожали. Она вскинула голову, чтобы слезы не закапали на пол.

– Как вас обслужить, господин спаситель? Что предпочитаете?

Выгнув спину, наклонила корпус, оперлась левой рукой о колено, повернула голову ко мне. Голос искусственно игривый, дрожит. Губы прыгают.

– Что вам нравится? Поработать губками? Или вы предпочитаете попочку?

Она еще больше прогнулась, повела бедрами. Юбка словно живая пошла вверх, обнажая ягодицы. Жилет слетел с плеч и упал на спинку стула.

28

Погоняло (бандитскийжаргон) – кличка, псевдоним.