Физиогномика - Форд Джеффри - Страница 36

Понимая, что все это — видения, я все же продолжал мечтать, теперь уже об Арле. Я освободил ее, и она меня простила и полюбила. Все это казалось так просто и так неизбежно. Я обнял девушку и хотел уже поцеловать, когда стук в дверь заставил меня очнуться. От неожиданности я едва не упал со стула.

— Пакет для физиономиста Клэя! — объявил голос. Голова плыла, и я нетвердыми шагами добрался до двери, приоткрыл ее ровно настолько, чтобы взять посылку, и снова захлопнул.

— Благодарю, — крикнул я сквозь дверь, но снаружи было тихо. Пакет из оберточной бумаги был перевязан веревочкой. Ни имени, ни обратного адреса. Я положил его на стол и некоторое время рассматривал. Наконец, когда действие красоты почти прошло, решился вскрыть. Из-под обертки выпала записка, написанная рукой Создателя.

Клэй.

Присылаю обещанный рог демона. Держись подальше от тех, что еще держатся на голове. На всякий случай прилагаю вещицу, которая поможет тебе защитить себя. Не гуляй по ночам, пока не минует опасность.

Драктон Бету, Создатель.

В пакете оказался твердый черный рог демона. Зажав его в руке, я подумал, что он может пригодиться как оружие. Дальше, в отдельном свертке папиросной бумаги, обнаружилось кое-что более полезное в этом смысле — мой старый дерринджер, заряженный и с запасной коробкой патронов. В карманах плаща, который я надел, отправляясь на ночную прогулку, лежал пистолет, рог и скальпель. Огнемета мне не достать но и без него было намного спокойнее выходить под звездное небо вооруженным.

Я легко пробирался сквозь море возвращающихся по домам рабочих. Кое-кто узнавал меня и приветствовал поднятым пальцем. Запомнив знак, я тоже протягивал к ним средний палец, подогнув остальные. Меня переполняли добрые чувства, и показалось обидным, что в ответ они не улыбались, а отводили взгляд и, поджав губы, отворачивались. Мне захотелось вдруг стать одним из них, жить простой жизнью молодого садовника и его невесты.

24

К заводу я добирался уже по пустым улицам. Здесь, в самой старой части столицы, не было газовых фонарей на каждом углу, не было и светящихся витрин. В этом фабричном районе идеи Создателя воплощались в металл. Войны не случалось уже тридцать пять лет, однако военный завод за это время утроил выпуск продукции. Нужно было обладать великим гением Создателя, чтобы найти место для хранения выходящих отсюда ракет и снарядов. За стеной грохотал пресс, а в окнах переливалось огненное зарево.

В двух кварталах от завода располагался пакгауз, о котором говорил солдат на ярмарке. Низкое здание без окон протянулось на целый квартал и уходило в глубину его, на сколько хватало глаз. Вход перегораживали тяжелые деревянные ворота, замкнутые цепями. Я легко проскользнул в щель между створками и, сжимая в правой руке дерринджер, щелкнул зажигалкой.

Бесконечные ряды больших клетей уходили во мрак от освещенного огоньком круга. Между рядами стояли тележки, нагруженные мотками проволоки, деталями и инструментом. Зажигалка вдруг погасла, и мне не сразу удалось снова зажечь ее. Наконец, подняв маленький светоч над опалубкой клети, я разглядел получеловека, созданного Белоу из метала и плоти. Он был вскрыт и погружен в глубокий сон. Я потратил больше часа, заглядывая во все лица подряд в поисках Каллу, но все-таки нашел. По-видимому, его уже успели залатать после того боя. Теперь великан выглядел гораздо лучше. Наросты кожи на груди и шее уменьшились, а руки выглядели такими же могучими, как тогда, в провинции. Я поднес огонек зажигалки к его открытым глазам, пытаясь уловить признаки жизни. Огонь едва не опалил ему ресницы, но наконец зрачок начал сокращаться, а потом взгляд заметался из стороны в сторону.

Еще пять минут — и дрожь прошла по всему телу. И тут зажигалка погасла совсем. В темноте мне слышно было, как сотрясались стены клети. Я едва не бросился бежать от этого звука, но он скоро оборвался. Стало тихо.

— Каллу, — шепнул я.

Тишина. Я щелкнул зажигалкой — впустую. Горючее кончилось. Я снова и снова звал его по имени.

— Это я, Клэй, — твердил я. Темнота пугала все больше, и когда раздался его голос, меня просто отбросило от клети. Я промчался вдоль невидимого ряда, натыкаясь на углы клетей и спотыкаясь о тележки, и тут меня догнал его вопль, повторявший то же слово, которое он выговорил вначале хриплым шепотом. Крик «Рай!» прокатился по пакгаузу, и я услышал, как зашевелились другие изделия Создателя.

Мне удалось наконец нащупать створки ворот и протиснуться в щель. Первым моим движением было вышвырнуть проклятую зажигалку. Потом я пошел прочь скорым шагом в такт собственному хриплому дыханию. В смятении свернул не на ту улицу и прошел два квартала, прежде чем спохватился, что не вижу военного завода. Надо было поворачивать назад, но я уже не помнил, откуда пришел. Тогда я свернул наугад и зашагал еще быстрее, чувствуя нутром, что направляюсь совсем не туда, куда следовало бы. Кажется, вдалеке мелькали огни центральных улиц, а может и не они.

Мне уже казалось, что я шагаю ночь напролет, когда на углу темной улицы передо мной засверкала яркая вывеска бара. В открытое окно лилась музыка и шум голосов. Мне было уже не до опасений, что меня заметят в неподходящее время в неподходящем месте. Я прошел прямо к стойке и заказал сладость розовых лепестков, чтобы смыть из памяти эту уродливую насмешку над жизнью, скрип и плач несмазанных колесиков разума.

Кто-то из посетителей махнул мне, и я помахал в ответ. Глотал лепестки и пытался расслабиться. Бармен спросил, не с заводов ли я. Я объяснил, что пришел из центра.

— Так я и думал, — воскликнул хозяин. — Вы ведь Клэй, верно?

— Физиономист первого класса, — признал я и сделал большой глоток.

— Я про вас читал, — сказал он. — Вы были в провинции.

Я кивнул.

— Я слыхал, как раз где-то там и есть рай, — сказал он.

— Да, — сказал я.

— Еще я слыхал, в лесу под Латробией живет баба с тремя сиськами, — сказал он и засмеялся. — Там я тоже был, — отвечал я, — но чего не видел, о том врать не стану.

Бармена так восхитил мой ответ, что он выставил мне вторую порцию за счет заведения. Потом он ушел обслужить других гостей, а я остался сидеть, уставившись в зеркало за стойкой.

Моим нервам требовалась большая доза успокоительного. Я допивал третий стакан, когда в зал с визгом ворвалась женщина.

—Демон! Демон!

Хозяин бросился к ней и принялся утешать.

— Демон на улице! — выкрикнула она.

К моему удивлению, большая часть посетителей оказалась при оружии. Закон строго запрещал рабочим носить пистолеты. Однако я, следуя примеру остальных, вытащил дерринджер и устремился на улицу. Мы инстинктивно выстроились в два ряда: первый на коленях, второй во весь рост. Я оказался в середине первого ряда. Из глубины улицы на нас надвигалась черная тень.

— Не стрелять, — приказал бармен, стоявший слева от рядов, вооруженный бутылью «Шримли» двадцатипятилетней выдержки. — Подпустим его поближе.

Тень неуклонно приближалась, словно не догадываясь о нашем присутствии. Я услышал лязг механизма раньше, чем увидел лицо. Каллу шел за мной. Вспомнив услугу, оказанную им Батальдо, я прицелился прямо в лоб великану. Бармен вскинул вверх свое оружие и выкрикнул:

— Готовсь!

Мы выстрелили почти в упор, с каких-нибудь десяти шагов, и пули отбросили его назад, но он не упал, только промычал что-то, как внезапно разбуженный человек, и снова шагнул вперед. Бармен заорал: «Заряжай!», но я встал и попросил прекратить стрельбу.

— Это не демон, — сказал я им.

— А кто же еще? — выкрикнул кто-то.

— Просто человек, который тоже ищет рая, — сказал я. Тогда они опустили оружие, а Каллу подошел и встал рядом со мной. В его комбинезоне было не меньше двадцати дыр, и под ними, на плечах и груди, конечно, были раны, хотя и без крови. Лица пули не задели.