Наследницы - Адлер Элизабет - Страница 61

— Наконец-то я нашел место, где можно тебя поцеловать, — сказал он и тут же выполнил свое желание.

Ханичайл трепетала в его объятиях; в этом поцелуе участвовали не только ее губы, но и все ее существо, и это было чудесно.

— Попались! — сказала Анжу торжественным голосом, широко распахнув дверь. Она понимающе посмотрела на них, когда они отпрянули друг от друга, и Ханичайл выбежала в коридор. — Застала вас на месте преступления, — добавила Анжу, когда они все вместе были вынуждены вернуться в гостиную.

Закатав ковры, они ставили пластинки и танцевали. Постепенно пары медленно стали скользить к террасе, чтобы прогуляться по саду.

— Должно быть, я старею, — устало сказала тетя Софи Анжу. — Мне хочется лечь спать, а вам, молодым, танцевать всю ночь. Наверное, мне тоже этого хотелось, когда я была молодой.

— Пожалуйста, тетя Софи, почему бы вам не пойти спать, — предложила Анжу. — Мы знаем, как надо себя вести, и я обещаю, что мы вас не опозорим.

— Пожалуй, пойду, — согласилась тетя Софи, вставая с помощью тросточки, так как всю последнюю неделю ее беспокоил артрит. — Только не гуляйте допоздна. Помните, что ничто не делает девушку более красивой, чем хороший сон, — добавила она, целуя Анжу.

Анжу с удовольствием наблюдала, как тетя Софи, хромая, подошла пожелать спокойной ночи хозяину дома и Лауре. Затем она остановилась перекинуться словом с Алексом, сидевшим рядом с Ханичайл. Он галантно поднялся, взял старушку под руку и помог подняться наверх в ее комнату. Когда он снова спустился вниз, Ханичайл, Лаура и Билли строили планы на утро, чтобы еще до завтрака наведаться в конюшни.

— Рассвет — лучшее время для верховой езды, — сказала Лаура. — Особенно когда это скаковая лошадь, а мне просто не терпится покататься на Лаки Дансер.

— А пока я предлагаю соревнование по триктраку, — сказал Билли, и они, разбившись на команды, стали играть на четырех досках. Все были очень удивлены, когда Алекс вышел победителем.

— Просто повезло, — скромно сказал он, но Ханичайл видела, что он был умелым игроком. — Я научился этой игре в юности, — добавил Алекс, — когда проводил долгие часы в море, плавая на грузовом судне.

Он в первый раз сказал ей что-то о своем прошлом, и она ждала продолжения, но он сменил тему:

— Но лучше всего я играю в покер.

— Спорим, что я побью тебя? — с вызовом произнесла Ханичайл.

— Господи, где ты могла научиться играть в покер?

— Ковбои научили меня, когда я была еще ребенком. После ужина они сидели на террасе и играли, а я смотрела, заглядывая им через плечо, и очень скоро поняла, как надо играть. Когда я стала постарше, они позволяли мне играть вместе с ними. Том был единственным человеком, который иногда мог победить меня. Так что берегись.

Затем они вместе с другими парами вышли в сад и стали прохаживаться среди розовых кустов.

— Уже поздно, — с сожалением сказал Алекс. — Мне следует отвести тебя в постель.

— Но мне не хочется расставаться с тобой.

— Всегда наступает завтра, — заметил Алекс, чувствуя себя счастливым, потому что знал, что так оно и будет. Он поцеловал Ханичайл и почувствовал, что не хочет с ней никогда расставаться.

Они вернулись в дом, и Ханичайл с беспокойством спросила:

— Не заметно ли по мне, что я только что целовалась?

— Я на это очень надеюсь, — ответил Алекс с улыбкой, но затем, откинув с ее лица волосы, дал ей свой носовой платок, чтобы она могла стереть с лица расплывшуюся помаду, и снова поцеловал ее в кончик носа.

— Спокойной ночи, Ханичайл, — сказал он, подведя девушку к лестнице, а про себя снова подумал, что сегодня он счастливейший из мужчин и этот день никогда не забудет.

Когда Ханичайл вошла в комнату, Лаура была уже в ночной рубашке.

— Ну? — спросила она нетерпеливо. — Он поцеловал тебя?

Ханичайл покраснела, и это послужило ответом.

— Я знала, что это случится, — торжественно заявила Лаура. — Он весь вечер не спускал с тебя глаз. А Билли приберег наш первый поцелуй на завтра, когда мы отправимся в конюшни. Он сказал, что таким образом скрепит наши судьбы, наши вместе с лошадьми, потому что скоро я буду ухаживать за ними.

— Он сделал тебе предложение? — удивилась Ханичайл.

— Уже несколько раз. — Лаура с удовольствием потянулась и легла в постель. — Ну разве мы не счастливейшие из девушек? — спросила она сонным голосом. — И все благодаря лорду Маунтджою.

Готовясь ко сну, Ханичайл надеялась, что будет такой же счастливой, как и Лаура.

Билли ждал Лауру в конюшне еще задолго до восхода солнца. Его конь, черный как смоль гунтер с беспокойным взглядом по кличке Монстр, нетерпеливо бил копытом, стремясь поскорее на волю. Билли почистил его щеткой, потрепал по холке и пошел взглянуть на своего нового жеребенка, у которого пока еще не было имени, но на которого Билли возлагал большие надежды.

Жеребенок был очень красивым. Взяв щетку, Билли стал чистить его, и молодое животное вздрагивало от удовольствия. Билли с радостью подумал, что они уже полюбили друг друга.

— Вот ты где, — произнесла Лаура, стоя в дверях и наблюдая за Билли. — О, Билли, — сказала она, забыв о том, что всю дорогу бежала, чтобы поскорее получить поцелуй, — какой же он красавец.

— Ведь правда? — спросил Билли, отступая назад и с гордостью оглядывая жеребенка. — Ты только посмотри на его длинные ноги. Чувствуешь их силу?

Лаура провела рукой по бокам жеребенка, ощущая, как играют его мускулы, потом похлопала его по шее и быстро поцеловала в нос.

— Красавец, — сказала она, — настоящий красавец.

— Это не имя для жеребенка, — рассмеялся Билли. — Надо придумать какое-нибудь другое.

— Я только подарила ему первый поцелуй, — сказала Лаура, внезапно вспомнив, зачем пришла сюда ни свет ни заря.

— Ты хочешь, чтобы я подарил ему второй? — спросил Билли, обхватив ее руками за талию.

— Не обязательно, — ответила Лаура.

Билли поцеловал ее. Когда он оторвал свои губы от ее, Лаура открыла глаза и улыбнулась.

— Знаешь, как мы назовем его? Крек-оф-дон. О нет, лучше Дон Крекер.[6] Когда он станет призером, мы посмотрим друг на друга и вспомним наш первый поцелуй здесь, в конюшне, перед самым рассветом.

— И второй, — согласился Билли, снова целуя Лауру.

— Всем доброе утро, — раздался вдруг голос Алекса, и Билли и Лаура отпрянули друг от друга.

— Мы здесь, Алекс, — отозвался Билли. — Заходи и скажи нам, что ты думаешь о моем новом жеребенке. Лаура только что назвала его Дон Крекер.

Пока Алекс восхищался жеребенком, грумы оседлали лошадей, а на дорожке, ведущей к конюшням, появилась бегущая Ханичайл. Как и на Лауре, на ней были желтый свитер, брюки для верховой езды и сапожки, и Алекс подумал, что она выглядит такой очаровательной и естественной, словно была здесь не впервые.

Они пожелали друг другу доброго утра и вместе полюбовались жеребенком.

Ханичайл вскочила на Игл Риджа, и радостное возбуждение от предстоящей езды на таком великолепном животном в это раннее туманное утро заставило ее громко рассмеяться.

— Если бы Том мог меня видеть! — крикнула она Алексу, скачущему рядом с ней.

Затем она и Лаура, пригнувшись в седле, устроили настоящие скачки.

— Словно пара жокеев, — с гордостью заметил Билли. — Вы только посмотрите, как скачут эти девочки.

Позже они позавтракали на террасе, а после отдыхали, читая газеты и играя в крокет.

Затем Билли организовал соревнование по теннису, и, к удивлению Лауры и Ханичайл, Анжу, великолепно смотревшаяся в короткой белой юбочке, устроила настоящий спектакль, отбивая мяч с такой яростью, словно ей хотелось уничтожить противника, а не просто победить его.

После игры Алекс и Ханичайл, взявшись за руки, гуляли вдоль берега. И потому, что они так сблизились и были в такой гармонии друг с другом, и потому, что Ханичайл чувствовала, что Алекс все поймет, она рассказала ему, что с ней произошло, когда Джек Делейни вернулся, чтобы забрать ее, как и предсказывала Элиза.

6

Проблески зари (англ.).