Сигнал сбора - Форстен Уильям P. - Страница 78

— Не высовывайся! — шикнул на него Эндрю.

Один из тугар на той стороне застыл на мгновение, глядя прямо на него. Затем повернулся и исчез.

Совсем близко послышался топот копыт, и внезапно выросший как из-под земли одинокий тугарин остановил коня на противоположной стороне брода. Прикрыв глаза от солнца ладонью, он долго сидел на коне и наблюдал, презрев опасность.

В воздухе висело напряжение, хрупкое, как стекло. Эндрю чувствовал, как его люди и суздальский полк застыли ожидая его команды, но он хотел подпустить врага совсем близко, к самым окопам, и лишь тогда открыть огонь.

Все больше и больше тугар появлялось на краю леса на противоположном берегу но дальше они не шли. Казалось это противостояние будет длиться вечно. Обе стороны знали о присутствии друг друга, но никто не нападал первым.

Внезапно хлопок мушкетного выстрела разорвал тишину, как крик, разрушивший мирное спокойствие в церкви.

Эндрю встал, ища взглядом нарушителя приказа, и в это время раздался еще один хлопок и еще.

Всадник уже поднял на дыбы свою лошадь, вздымая клубы пыли.

— Проклятье! — выругался Эндрю, но было слишком поздно, весь суздальский полк начал беспорядочную стрельбу. Всадник соскользнул с седла, нога его застряла в стременах, и конь унес его в лес. Слишком далеко. Гладкоствольные мушкеты не могли стрелять на такое расстояние, и он удивился, что в этого тугарина попали.

Низкий голос рога прозвучал с дальней стороны реки.

И сразу небо над рекой потемнело от тучи стрел, выпущенных с противоположного берега.

— Пригнись! — закричал Эндрю.

Сотни стрел, звеня, ударялись о землю вокруг него, и первые пострадавшие попадали в окопы.

— Тридцать пятый, одинокий огонь по произвольным целям! — скомандовал Эндрю.

Сначала поодиночке, а затем со все нарастающим стаккато загремели ружейные выстрелы. Эндрю пробежал по окопам до той позиции, где были вкопаны четыре орудия. Сержант Данливи отдал ему честь.

— Начинай непрерывную стрельбу по лесу с обеих сторон брода, — прокричал Эндрю. — Дай им пищу для размышления.

Секунду спустя четыре орудия выстрелили залпом, и от деревьев на том берегу полетели щепки.

Из линии обороны Суздальцев к северу от брода раздался еще один залп, и, посылая проклятья, Эндрю перебежал через открытую дорогу на их половину.

— Полковник Андерсон! — заорал он, мчась по забитому людьми окопу. Опять ливень стрел обрушился на окопы, и человек рядом с Эндрю закрутился волчком и упал к его ногам. Он перепрыгнул через тело и продолжал проталкиваться вперед.

— Андерсон!

Молодой офицер, бывший всего несколько недель назад простым лейтенантом, с расширенными от ужаса глазами смотрел на своего разъяренного командира.

— Черт возьми, Андерсон, ты же знаешь, что твои гладкоствольные мушкеты с такого расстояния не могут пробить даже стену сарая!

— Люди просто не выдержали и стали стрелять без команды! — ответил тот, в то время как мушкеты продолжали грохотать.

— Останови их, черт побери, мы зря тратим порох! Пусть они приблизятся, пусть они подойдут ближе, черт!

Эндрю застыл в изумлении, когда Андерсон вспрыгнул прямо на бруствер.

— Прекратить огонь! — заорал Андерсон.

— Прекрати… — Молодой офицер упал обратно в окоп, стрела пронзила ему горло.

«Проклятье», — выругался про себя Эндрю.

— Майор Блэк! — Эндрю проталкивался дальше по окопу и увидел толстого бывшего сержанта, который вырывал мушкеты из рук солдат, кричал и наводил порядок в правой части окопа.

— Андерсон мертв! — крикнул Эндрю. — Стив, теперь ты — полковник. Успокой своих людей и прекрати растрату боеприпасов!

Еще одна туча стрел, и они пригнулись за бруствером.

Блэк отдал честь и, ничего больше не сказав Эндрю, начал отдавать команды. Спустя минуту дисциплина была восстановлена, люди сидели на корточках, выжидая. Эндрю стал проталкиваться в южном направлении, снова перебежал через дорогу и прыгнул в окоп Тридцать пятого полка.

Его воины сражались так, как умеют сражаться только закаленные в боях ветераны. Зарядив ружья, они высовывались из окопа, тщательно прицеливались, стреляли, затем соскальзывали вниз. Рекруты-суздальцы с восторгом наблюдали за ними и учились. Уже был разработан определенный порядок действий. Двое или трое заряжали ружья и передавали их опытным стрелкам, которые выстреливали патрон за патроном. Сквозь дым Эндрю видел, что они действовали эффективно, и вскоре тела тугар уже усыпали берег.

Прислонившись к дереву, Музта наблюдал за сражением.

— У них два формирования — янки к югу от брода и, по-видимому, русский скот к северу, — сказал Музта, глядя на Кубату.

— Интересно, почему только одна половина стреляет?

— Либо они хотят подождать, пока мы ответим, либо берегут свой порох. И третья возможная причина — их оружие, как и наши луки, может иметь разную дальность стрельбы.

— Если это так, наши луки могут стрелять дальше, чем их оружие.

— Мы теряем десятки воинов там, к югу, — прокричал Кубата, перекрывая шум битвы, — а на севере только единицы. Может быть, дело в умении, а может быть, в отсутствии оружия. Мы пока еще не видели других, но разведчики справа докладывают, что на дороге видно облако пыли.

— Значит, они ждут здесь подкрепления. Мы должны действовать быстро.

Четыре резких хлопка прозвучали с вражеской стороны, и через мгновение маленькое деревце в десятке футов от Музты упало, расщепленное на две половины. Музта и Кубата удивленно посмотрели друг на друга.

— Ужасное изобретение, — бросил Музта. — В чем же слава, если сражаешься с таким оружием в руках?

— Не думаю, что их заботит слава, — ответил Кубата.

— А что их большой корабль?

— Он в тысяче шагов вниз по реке, как раз за поворотом — похоже, чего-то выжидает.

— Ладно, — сказал Музта, — собирай побольше воинов против их правой стороны. Мне нужны там тысячи. Когда придет время, мы атакуем!

Ливень стрел, казалось, с каждой секундой нарастал. Все больше и больше людей падали на дно окопа, некоторые тихо, другие с криками, третьи просто ждали минуты затишья, чтобы отойти назад.

— Полковник Кин! — Эндрю поднял голову и увидел молодого Суздальца, сидящего верхом на клайдсдейле и заглядывавшего к нему в окоп.

— Идиот, прячься в укрытие! — закричал Эндрю.

— Сэр, генерал Шудер докладывает, что он подойдет в течение часа.

— Скажи, чтобы он поторопился! — проревел Эндрю и юноша, не показывая страха, отдал честь, пришпорил коня и поскакал обратно на юг.

Артиллерия продолжала лаять, лес вокруг него наполнился запахом черного пороха, напоминающим о тухлых яйцах. К нему примешивался запах дыма от горящего кустарника, так как оружейная стрельба вызвала несколько пожаров, которые все разрастались.

— Продолжайте действовать так же, — прокричал Эндрю и снова побежал на север. Данливи, работавший как безумный, широко улыбнулся пробегавшему мимо Эндрю, его люди умело обращались со своими орудиями.

Перебежав дорогу за низкой баррикадой из бревен, он снова оказался в суздальских окопах. Люди смотрели на него мрачно. Он знал, что, возможно, самое трудное — это лежать под огнем и быть не в состоянии ответить, но с этим ничего нельзя было поделать. Блэк поспешил навстречу ему.

— Им очень тяжело, — прокричал командир Суздальцев. — Некоторые уже пытались убежать. Помоги мне Бог, полковник, я застрелил одного из них. Нужно было прекратить панику.

Эндрю никогда не мог заставить себя сделать это, для него это было нечто неслыханное даже в пылу битвы. Но здесь все было по-другому, им во что бы то ни стало нужно было удержать этих людей на позициях.

— Они идут!

Эндрю выглянул из окопа. С громким топотом по дороге приближался одинокий всадник, державший над собой знамя с конским хвостом. За ним, как будто из разверзшихся ворот ада, высыпала несметная орда по десять всадников в ряд. Стоя высоко в стременах, похожие на демонов, тугары надвигались на них сплошной тучей; от их дикого улюлюканья у Эндрю мороз пробежал по коже.