Рано или поздно - Адлер Элизабет - Страница 26

Мисс Лотти одарила ухажера внучки улыбкой.

— Конечно, я помню мистера Кэссиди. Он играет в сериале о нью-йоркской полиции.

Дэн услышал шумный вздох Элли.

— К сожалению, нет, мэм. Но я был нью-йоркским полицейским.

— А, вот сейчас действительно вспомнила. Детектив из отдела по расследованию убийств. — Она указала на стул: — Надеюсь, вы окажете любезность и попьете с нами чаю?

— Элли пригласила меня.

— Замечательно. — Дрожащими руками Мисс Лотти налила ему чаю из серебряного чайника. — Надеюсь, вы любите «Эрл Грей» и булочки. — Повернувшись к Элли, она произнесла театральным шепотом: — Мне нравятся его глаза, они как у Лабрадора. Таким можно доверять. — И обратила к Дэну сияющее лицо. — Какая жалость, вы не были на моем дне рождения! Подали изумительный торт. И шампанское.

— Ба, Дэн купил винодельню «Быстрый конь», — напомнила Элли. — Ему приходится много работать, чтобы привести ее в порядок.

В ветхой памяти Мисс Лотти что-то щелкнуло и встало на место.

— Да, но ведь это ранчо считается несчастливым, — удивленно сказала она, отхлебнув чаю и не заметив предостерегающего жеста Элли. — Впрочем, сельское хозяйство в любом случае — напрасное занятие. Все зависит от погоды и везения.

Дэн и ухом не повел.

— Мисс Лотти, Элли пообещала посмотреть на мои владения ближе к вечеру.

— Неужели? — Она внимательно глянула на внучку. — Хм… Дэн Кэссиди, должно быть, в вас и впрямь что-то есть, коли вы смогли разлучить ее с кафе. Ведь у нее на уме одно — работа. — Она повернула голову к Элли: — Ты должна привезти молодого человека в «Приют странника». Я побеседую с ним более обстоятельно.

Элли бросила на Дэна взгляд «я-же-тебе-говорила», он разулыбался.

В противоположном конце зала Бак осушил бокал и сделал знак официанту принести еще один бурбон «Джим Бим». Он наблюдал, как троица весело беседует, и злоба сжимала ему сердце. Путь в их мир ему был заказан. Выпив залпом бурбон, он сказал себе, что еще немного — и Элли будет принадлежать ему. Маленькая хитрая улыбка шевельнула его усы. Пора приступать к следующему пункту плана.

Глава 25

Бак подъехал, как и обещал, ровно в пять. Элли ждала на галерее. Она переоделась в джинсы и белую футболку. Волосы, зачесав назад, перетянула голубой резинкой.

— Надеюсь, не заставил вас ждать? — Он протянул ей огромный букет превосходных роз. Элли с удивлением приняла и поблагодарила.

Он обвел глазами сад, террасу, огромный фонтан, где вода мелодично лилась из бронзовых дельфинов, аккуратные цветники, зеркальные пруды, старые раскидистые деревья, изумрудные лужайки. Покачал головой, как бы не веря, что подобный рай действительно существует:

— Чудо!

Элли, польщенная, улыбнулась:

— Для меня это вообще самое лучшее место на земле, я здесь выросла.

Она тайком бросила взгляд на часы. В шесть ее будет ждать Дэн, желательно побыстрее отделаться от гостя.

У парадного входа Бак почувствовал дрожь, его словно током пробило. Он переступал порог дома, откуда его выволокли в смирительной рубашке. «Ты добился своего, — прокричал внутренний голос. — И снова владеешь миром».

Чуть слышно насвистывая «Дикси», он последовал за Элли.

Сняв и аккуратно положив в нагрудный карман пиджака темные очки, он огляделся и пригладил волосы.

Ничего не изменилось. Те же итальянские ковры и фламандские гобелены, та же антикварная мебель. Тот же огромный портрет Уолдо Стамфорда в полный рост. И то же благоухание от сухих цветочных лепестков в плоских горшках. Даже белые розы в высоких хрустальных вазах показались ему прежними.

Элли водила экскурсии по особняку бессчетное количество раз. Члены исторического общества, антиквары, сотрудники журналов, туристы… Она не хуже музейного работника излагала историю дома и каждого предмета в нем. Надеясь, что Бак не заметит, она повела его на максимальной скорости, тараторя:

— Известняк для пола был взят из карьера неподалеку от Бордо. Этот камень понравился моему прадеду теплотой и цветом. Чуть розоватым. Дубовая лестница относится к эпохе английского короля Якова. Она из английского замка, а большой камин — копия венецианского, семнадцатого века — был изготовлен прямо здесь, на месте, итальянскими мастеровыми. Они пользовались фотографиями. На Рождество, — она мечтательно улыбнулась детским воспоминаниям, — его всегда топили большими поленьями. На стенах и вдоль перил развешивали гирлянды и венки из свежего лавра и остролиста. У подножия лестницы стояла огромная елка, а под ней лежали подарки. Для местных прихожан Мисс Лотти готовила горячий пунш и рождественский пирог.

Глаза Бака впитывали каждую мелочь. Он размышлял, легко ли сломать раму высокого застекленного окна и отодвинуть старый шпингалет. Все зависело от того, насколько эффективно действует охранная система.

— Здесь, должно быть, целая армия слуг, — вырвалось у него.

Элли пожала плечами:

— Так было прежде, сейчас у Мисс Лотти — лишь экономка Мария. Да две женщины приходят пару раз в неделю, чтобы убраться. Вам следует учесть, мистер Йенсен, если выв конце концов приобретете большой дом, его содержание обойдется гораздо дороже, чем покупка.

Он засмеялся:

— Учту!

Они вышли на террасу, и Элли повела его к старой леди. Он быстро надел темные очки.

— Ба, — мягко сказала Элли, — это мистер Йенсен. Я только что показала ему дом.

Бак стоял перед своей гонительницей, женщиной, которая украла у него двадцать с лишним лет жизни. И не боялся, что она его узнает. «Посмотри на нее, — насмешливо проговорил внутренний голос. — Как она стара и слаба. Теперь эта стерва в твоей власти. Настала твоя очередь повеселиться».

Мисс Лотти очнулась от дремы, поспешно выпрямилась и с испугом осмотрелась. Очки сползли на нос, а книга, которую она читала, валялась на полу. Лабрадор вскочил и громко залаял.

— Рад познакомиться с вами, мэм. — В образе галантного джентльмена Бак чувствовал себя превосходно.

— Не знала, что у нас гости, — сказала Мисс Лотти, поправив очки. Бак наклонился, поднял и положил книгу на столик. Пес негромко зарычал.

— Бруно, перестань, — удивилась Элли. «Что с ним случилось?»

Лабрадор зарычал. Бак сделал несколько шагов назад.

— Извините, — промолвила Мисс Лотти, — я, кажется, заснула средь бела дня. Со мной такое бывает.

Элли подала ей книгу.

— Отдыхай, ба, не будем тебе мешать. Пойдемте, мистер Йенсен, закончим осмотр.

Бак уверенным шагом последовал за ней. В его походке было что-то неуловимо знакомое, Мисс Лотти могла поклясться, что его знает. Но вспомнить старая леди не успела. Прикрыв глаза, она снова задремала. Видимо, сегодня переутомилась.

Элли распахнула дверь в библиотеку.

— В детстве у меня была привычка вечером тихонько встать с кровати и незаметно пробираться к бабушке. Думала, она меня не замечает. Но Мисс Лотти, конечно, прекрасно все видела. Я сидела здесь, — она погладила полированный подлокотник китайского кресла, — и наблюдала, как она пишет за столом. Тогда кресло казалось мне огромным, оно поглощало меня целиком.

Бак вспомнил орущую рыжеволосую девочку. Вспомнил ужас в ее глазах.

— Таких кресел пара, — продолжала Элли. — Они семнадцатого века, привезены из Китая, сделаны из вяза. Мы называем их «тронами мандарина», они куплены в Шанхае, в поместье богатого чиновника. А письменный стол итальянский, инкрустирован древесиной редких тропических пород. Ковер турецкий восемнадцатого века. Теперь он выцвел от солнца, но был очень красив.

На виске у Бака нервно пульсировала жилка. Он видел место, к которому его прижимали лицом. В носу свербил затхлый запах ковра, в глазах кипела киноварь, похожая на кровь. Он кричал, бился, а Шарлотта Парриш возвышалась над ним. Надменная, бесстрашная. Хозяйка всего сущего.

«Ну ничего, теперь я хозяин ее судьбы». Бак сделал глубокий вдох и выдох и вернулся из прошлого в настоящее.