Чародей с гитарой - Фостер Алан Дин - Страница 57

– Мадж… заткнись. И радуйся, что здесь я, а не Клотагорб. Он-то скорее всего просто оставил бы тебя.

Недовольно ворча, выдр умолк.

– Даю слово, – известил Джон-Том гофера, – путешественника и чародея, не желающего тебе зла. Священной клятвой чаропевца клянусь, что не причиню тебе вреда.

Гофер поглядел на дуару.

– Быть может, ты и колдун, только моим людям показался демоном. – Кривой клинок неторопливо отполз в сторону от глотки Маджа.

– Я – Джон-Том.

– А меня зовут Абельмар. – Гофер отвел от глаз лапу и болезненно сощурился в сторону человека. – Мое войско испугалось и света, и твоего обличья. В основном все они кроты и свет для них опаснее, чем для меня. Моя-то родня иногда выходит на поверхность, когда этого требуют нужды города. Коммерции необходимо, чтобы ею занимались и днем. Так мы считаем в Пффейфенмюнтере. – И гофер многозначительно поглядел вниз на Маджа. – Пока в наши пределы не вторгаются воры и головорезы.

– Чертовы враки! – запротестовал Мадж. – Вот избавлюсь от этих вонючих веревок и устрою им вторжение… Такого они тут не видали. Давай, приятель, – потребовал выдр. – Развяжи наконец меня.

Джон-Том не стал обращать внимания на крутящегося на месте и извивающегося выдра.

– Я не хотел вмешиваться, Абельмар. Мой друг утверждает, что на него напали и еще обвинили в краже.

– Я – начальник утреннего патруля в Восточном конце, – пояснил гофер, беспокойно поглядывающий в глубь тоннеля. – Скоро появятся горожане, начнутся ночные дела. Все вот-вот проснутся после дневного сна. И мне будет неудобно, если меня застанут в таком положении. Но я должен выполнить свой долг. – Он выпрямился. – Ваш знакомый обвиняется в попытке кражи. К нашему прискорбию, чужеземцы вечно ведут себя в нашем городе подобным образом. Но нас возмущает не столько кража, сколько вандализм.

– Вандализм?.. – Джон-Том укоризненно поглядел на Маджа.

– Да. Дело не слишком серьезное, но, если пустить его на самотек, оно вполне способно погубить наш уютный город. Вы можете себе представить, Джон-Том, как возрастут налоги, если незнакомцы начнут растаскивать по кускам общественные сооружения?

– Врет, снова врет, приятель. Чтоб у него эти длинные зубы повыпадали, – возразил Мадж уже с меньшей убежденностью в голосе. – Зачем это мне корежить его клепаную улицу?

Абельмар вздохнул.

– Наверно, это наша собственная вина, но по сути своей все мы эстеты. Нам приятно каждое яркое пятно в нашем городе, пусть это и создает нам проблемы при встрече со всякими незваными гостями. – Он пнул Маджа в спину. – Но, я вижу, вы все-таки еще не поняли меня. – Теперь он уже привык к факелу Джон-Тома и глядел на него, не моргая. – Посмотри. – Абельмар нагнулся к Маджу.

– Эй, осторожно! – Джон-Том шагнул вперед и поднял нож.

– Не волнуйся, незнакомец Джон-Том, – проговорил гофер, – если мои движения вселяют в тебя опасения, погляди вниз – под собственные ноги. Неужели ты и в самом деле еще не разглядел наши чудные мостовые?

Джон-Том осторожно пригнулся, не выпуская из виду гофера. Повел факелом, попытался разглядеть тесно уложенные бруски. Они неярко отсвечивали – как и возле входа в тоннель, – и лишь когда факел чуть не ложился на них, отражение становилось ярче. Полузнакомые красно-желтые отблески.

– Золото? – неуверенно поинтересовался он.

– Под Пффейфенмюнтером его завались, – ответил гофер с горечью в голосе, – но оно не для тех, кто является сюда незваным и начинает выламывать его из наших дивных стен и мостовых. А правда, красиво, как по-твоему?

– Ну, теперь-то я понял, что это вполне простительная слабость, чувак, – начал защищаться Мадж. – Кто мог подумать, что этим жадным гробокопам жаль простого камня из мостовой.

– Простите. – Джон-Том распрямился и здорово стукнулся головой о невысокий свод. – Абельмар, я приношу извинения за любые нанесенные повреждения.

– Это неплохо, но вы должны понимать, – настаивал гофер, – если мы допустим подобные поступки и слух о нас разойдется по миру, буквально через считанные дни можно ждать здесь появления целых толп дневных существ. Они погубят и наши общественные сооружения, и дороги… даже сами дома. Для нас настанет конец света.

Он умолк. Позади в тоннеле послышался шум.

– Вот и первые обитатели нашего города устремились на ночную прогулку, – заметил Абельмар, – или же это возвращаются мои трусливые воины, чтобы поглядеть на мои останки. – Он вздохнул. – У меня есть свои обязанности, но я умею считаться с реальностью. Придется нам договориться, друг-чаропевец. Признаюсь, в первую очередь я должен наказать своих трусов, а этот жалкий жулик, являющийся твоим другом, заботит меня куда меньше. Если ты забираешь его отсюда и гарантируешь, что вы оба не вернетесь, а по пути наверх не нанесете повреждений муниципальной собственности, я не стану доносить об этом происшествии Магистрату и оставлю в целости и сохранности горло этого типа, невзирая на то, что он вполне заслуживает другой участи.

– Согласен и благодарен, – отвечал Джон-Том.

– Я тоже, шеф, – Мадж оскалился в сторону гофера. Чуть помедлив, Абельмар разрезал веревки на выдре кривым клинком, а потом пропустил его в петлю на своих коротких штанах. Мадж перебрался поближе к Джон-Тому и потянулся, разминая одеревеневшие лапы.

– А теперь, приятель, поторопись, времени хватит! – пригнувшись, Мадж ухватил один из золотых брусков. – Прикрой меня с ножом, чтоб я успел порассовать их в портки и колчан. – Выдр потянулся за оружием. – Ты выше его, и к тому же у тебя огонь в руке.

Когда выдр подобрал оружие, Джон-Том устало проговорил:

– Отлично, Мадж. Клади золото и пошли.

Ухватив в лапы несколько брусков из мостовой, выдр проговорил:

– Ты че, рехнулся, приятель? У меня в лапах целое состояние. И есть шанс уйти с ним.

– Клади золото, Мадж! – Нож в руке молодого человека угрожающе обратился уже не к гоферу. – Иначе обещаю, что оставлю тебя здесь, в той же позе, что и обнаружил.

– Ни хрена себе, – отозвался выдр и с легкой нерешительностью раздвинул руки.

С негромким звяканьем золотые бруски посыпались на мостовую. Абельмар кивал с удовлетворением на физиономии. Приближался патруль – крики вояк уже можно было разобрать. Джон-Том поглядел в тоннель – в нем уже маячили смутные темные силуэты. В уши были продеты золотые кольца, на длинных рылах покоились весьма темные очки, в слабом свете факелов отсвечивало оружие. Джон-Том попутно отметил, что серп-нож в лапах гофера сделан из золота.

– Ты человек слова, – проговорил гофер. – Среди жителей дня такое не часто встречается. Иди с миром. – Он бросил яростный взгляд на Маджа. – Но если, сэр, я вновь завижу вашу изъеденную блохами шкуру, то велю содрать ее, а остальное бросить пожирателям падали.

Повернувшись к гоферу, Мадж согнул руку в локте.

– А этого не видал, дерьмо? – И обратился к Джон-Тому: – Отлично. Сделано так сделано. Ты свою часть сделки выполнил, посмотрим, чем ответит этот со своими вояками.

– Тогда пошли. – И оба направились вверх по тоннелю.

– Не беспокойтесь, – крикнул им вслед Абельмар, – у моих-то патрульных сейчас дела хватит. – И он обратился лицом к тоннелю. – Явились, значит, трусы!

В вооруженной толпе раздались недовольные вопли. Среди кротов было и несколько гоферов.

– Они же уходят, сэр! – возопил один из кротов, указывая в сторону выхода.

– Когда я разберусь со всеми вами, еще пожалеете, что не можете последовать за ними! – взревел Абельмар, закончив целым потоком ругательств. Их отзвуки сопровождали Маджа и Джон-Тома до выхода.

– Ступай, Мадж, ступай себе. – Джон-Том слегка подталкивал выдра.

– Чего это, приятель, зачем это нам паниковать? Этот офицер щас задаст нахлобучку своему отряду. А кругом вон сколько брусков. – Выдр притопнул лапой. – Подумаешь – ну, возьмем брусок-другой… Кто хватится-то… А мы заработаем. Надо, чтоб этот гнилозубый плоскомордый коп понял, с кем дело имеет. Может быть, стоит…