Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Степанцов Вадим Юрьевич - Страница 107

107

* * *

Белки, жиры и углеводыСуть вещества одной природы,И что наука б ни кричала -В них есть единое начало.Мышленье низко и убого,Коль в них не видит силу Бога,Она же нудит их к движенью,К слиянью или к разложенью.Безбожникам и маловерцамНевмочь постичь природу сердцем.Бывало, сядешь на пенечкеВ приятном лиственном тенёчке,А на ветвях ликуют пташки,Мелькают пестрые букашки,И пчелки рядом так и вьются,И в травке цветики смеются.Из тучек облачко заблещет -И сердце пташкой вострепещетИ всё поймет через смиреньеИ в мире благорастворенье.Так чтоб душа не ослаблялась,В прозреньях сладких изощрялась,Устрой в дому своем божницуИ, не жалея поясницу,Поклоны бей, читай молитвы,Чтоб стала мысль острее бритвы,Чтоб разных физиков дерзаньяТы смог охаять от Писанья.На дерзких, брови сдвинув строго,Восстань, как древний вестник Бога,Бичуй неистовую дерзость,Которая есть смрад и мерзостьПред Божьим милостивым ликом;О воздаянии великомНапоминай безумцам грозно:.А коли пасть оскалят песью -Хватай их крепко за волосьяИ, не смущаясь ихним ревом,Лупи их посохом кленовым,Чтоб впредь почтительною дрожьюИх пронимало слово Божье.

* * *

Улица Ленина, бюст Ильича,Пьяная кодла бредет, хохоча.Вдруг предводитель, Педрилов Кузьма,Вынул из жопы пригоршню дерьмаИ прилепил Ильичу к бородеС криком: Тут прогремел оглушительный гром,Вздулся асфальт колоссальным бугром.Крикнул Педрилов: -И провалился сквозь землю подлец.Все остальные от страха тряслись,В небе же молнии грозно вились,И освещал их блистающий бич,Как улыбается в тучах Ильич.

* * *

Я был бы рад окончить жить,Лишь в тишине существовать.Так страшно кем-то дорожить,Так мерзко с кем-то враждовать.И насыщению брюшкаЯ всем предамся существом,Ведь пища истинно сладка,Коль не отравлена умом.Пусть рассосется разум мой -Всей сытой плотью я пойму:Я к жизни истинной самойОт жизни канул в эту тьму.Звено сцепляет со звеном,Полезную рождает слизьВо тьме, в бесчувствии немомНепрекращаемая жизнь.

* * *

Здесь, в южном городе, немало псов бездомных,Но, нищий человек, - я бесприютней всех.Псы ходят медленно. В глазах янтарных томныхЖивет смущение за некий тайный грех.И я едва плетусь, но нет в глазах истомы,Смущение и страх им живость придают.Мне все курортники окрест уже знакомы,И вот по лицам их глаза мои снуют.Мне хочется понять, брезгливость, или жалость,Иль безразличье вы питаете ко мне.Порою в жаркий день сморит меня усталость,И под акацией раскинусь я во сне.И вы, входя в кафе, с презрительною миной,Конечно, взглянете на голый мой живот,На стаю дерзких мух, что ползает щетинойВ надежде заскочить в разинувшийся рот.Порой усядусь я спиною к парапетуИ, глядя на море, так провожу часы,И, шерстью грязною до одури согреты,Здесь, привалясь ко мне, вкушают негу псы.Когда в контейнере с отбросами копаюсь,Не сомневаюсь я, что мерзостен мой вид,Но с вами взглядами я быстро обменяюсь -И взгляд испуганный вам душу уязвит.В душе рождается глухое беспокойство,Которое томит и в пляжном забытьи.О ты, курортников духовное рсстройство,Тобой оправданы все низости мои!Но не для этого я так себя унижу -Мне любо потому бродяжное житье,Что я любимую уж больше не увижу,Но без помех могу здесь думать про нее.