Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Степанцов Вадим Юрьевич - Страница 69

69

Петербург, 10-я линия – Бологое, «Заимка»

Вечный зов

В распивочной с названьем “Вечный зов”Немало съел и выпил я немало,Немало встретил швали и тузов,Пока рука моя стакан держала.Но вот я спился, сник и одряхлел –Лежу в кровати со стеклянной уткой.Меня один ты, внучек, пожалел,Зашел ко мне со смачной проституткой.Не проститутка это, говоришь?Ну, все равно, пусть норку мне покажет,За это старый дедушка, глядишь,Историю вам страшную расскажет.Ее поведал мне авторитет,Которого недавно замочили –Дрель в жопу затолкали и включили,Но он общак врагам не выдал, нет.Вот видишь, дочка, дрель в кишках терпел,А ты мочалку показать боишься!Ну, отогни ей трусики, пострел, -Не пожалеешь, байкой насладишься.Да-да, вот так, спасибо! Ну так вот:Жил в давние года один разбойник,Своих он не стеснялся нечистот,И кличка у него была Покойник,Поскольку в той пещере, где он жил,Он испражнялся всюду, не стесняясь.Кажись, я тоже в памперс наложил.Простите, леди, дико извиняюсь!Ну, в общем, он вонял как старый труп,За это получил он погоняло.Идя на дело, он до пят тулупНапяливал, чтобы не так воняло.Покойника учуять за верстуМог каждый путник, всадник и возница,И все же он разбил карету ту,Где ехала брюхатая царица.От ужаса царица родилаПрекрасного ребеночка-принцессу,И тут же от удушья померла,Оставив дочь разбойнику-балбесу.Потрогал он царице хладный лобИ, поглядев вокруг, почухал ухо:Разбились насмерть кучер и холоп,Охранники и бабка-повитуха.Тогда он пуповину пересекОтточенной разбойничьею саблей,Перевязал младенчику пупокИ взял его в мозолистые грабли.“Я никогда детей не убивал,А грудничков не буду и подавно”, -Он девочку в пупок поцеловал,И зажили они в пещере славно.Пила малышка козье молокоИз-под козы, украденной в деревне.А царь царицу позабыл легко,Не ведая о маленькой царевне.Ходил разбойник в чащу на дела,Таскал в пещеру злато и наряды.А девочка тем временем рослаИ старикашке радовала взгляды.Разбойник где-то мыло добывалИ вовсе перестал в пещере гадить,И сам ребенка мыл и одевал,Чтоб лишних глаз в жилище не привадить.Дитя он буквам выучил кой-как,Но так принцесса пристрастилась к чтенью,Что вынужден был неуч и вахлакУчебное ограбить заведенье.Отпраздновали ей пятнадцать лет,Красой и статью вышедшей в царицу,И старику она сказала: “Дед,Так хочется в кого-нибудь влюбиться!”Тут поперхнулся костью старый пеньИ побежал блевать под рукомойник,Но без толку – и умер в этот деньГроза лесов по прозвищу Покойник.Погоревала девочка чуть-чуть,Покойника под деревом зарылаИ, сполоснув в ручье лицо и грудь,Зашла в него и ножки приоткрыла.А в это время некий юный принц,Отстав от свиты, гнался за лисицейИ, на уступ вскочив и глянув вниз,Был ослеплен купавшейся девицей.“Откуда ты, прелестный ангел мой?” –Спросил он, спрыгнув с иноходца в воду,И, скинув одеяния долой,Стал ублажать монаршую природу.Вот как бывало в прежние года:Взгляд, поцелуй, разделись, завертело!А ты, девчонка, просто дребезда,Все хочешь заслонить кусочек тела.Теперь потрогай пальчиками там –Я расскажу, чем завершилось дело:всплыл из ручья большой гиппопотам,и наших малышей зверюга съела.Ну все. Теперь мне стало хорошо.Трусы поправь и убирайтесь, дети.А я погрежу, может быть, еще,О том, что есть любовь на белом свете,О невозвратной прелести годов,Когда я жил, почти не видя света,В распивочной с названьем “Вечный зов”,Где каждый рад был напоить поэта.

Be A Beast!

Эдуард Ишаков и Геннадий Шакаловна охоту по клубам ходили не раз,и различных красоток загрызли немало,помогал им промоутер и ди-джей Саврас.Хоть искусством утонченного обольщенья,как Геннадий и Эдвард, Саврас не владел,но зато убедительные угощеньяв порошках и таблетках в кармане имел.Очень девочкам нравились снадобья эти,и когда бы Геннадий с Эдвардом могли,то с подачи Савраса в таком вот дуэтеотымели б всех лучших девчонок земли.А Саврас – он не очень рубился по траху,он любил порошок и радел за друзей,он работу любил и супругу Натаху,и примерно раз в месяц валялся на ней.На открытие нового клуба однаждыпригласил корешков закадычных Саврас,застолбили ребята по телочке каждыйи влились в танцевально-питейный экстаз.Был вполне себе мил клуб с названием «Стойло»:подавальщицы были одеты в коней,а казаки за стойкой бодяжили пойлодля гривастых лошадок и жирных свиней.Ой, Москва, потонула ты в пьяном угаре,заколбасил тебя удалой расколбас!Клуши, мрази и падали, стервы и твари –всех собрал в своем «Стойле» промоутер Саврас.А когда отыграли ди-джеи два сета,сам Саврас вышел к пульту под крики и свисти расшвыривать стал золотые конфеты,и воскликнул: «Глотай! Налетай! Be a beast!»Каждый папик и шибздик, и каждая сукапо конфетке сожрали (а кто и по три).Грянул гром – и с шипением, визгом и хрюкомстали бестии рваться у всех изнутри:кто-то лопнул – и боровом вмиг оказался,кто-то телочкой с грустью бездонной в очах,и конек-горбунок, матерясь, вырывалсяиз-под кожи упившейся Ксюши Собчак.Костя Кинчев, сидевший над пультом в VIP-зале,оказался березовым вдруг чурбаном,а Валера Меладзе – вином «Цинандали»,бурдючком с водянистым грузинским вином.По танцполу скакали кобылы и телки,и гибриды из слоников и жеребцов,кое-где попадались лисицы и волки,и ласкал олененка поэт Степанцов.Эдуард Ишаков и Геннадий Шакалов,как и прочие, съели халявных конфет,Эдик стал ишаком, а Геннадий – шакалом.А Саврас хохотал и отыгрывал сет:он не ел в этот вечер волшебных конфет!Где мораль этой сказки, вы спросите, братцы?Типа, что, не ходить ни в «Газгольдер», ни в «Рай»?Нет, другая! Идя ради съема на танцы,с полу таблов сомнительных не подбирай!