Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Степанцов Вадим Юрьевич - Страница 8

8

Хосе-Гендосио

(стихофильм)

Да будет страшный мой рассказвсем тем придуркам посвящен,которым пара женских глаздороже, чем покой и сон,чем даже денег миллион.В весёлой воровской стране,где власти разложились в лоск,а население в говнесодержит тело, душу, мозг,жил хмырь по прозвищу Гендос.Хосе-Гендосио егопопы в крещенье нарекли.Страшней не знал я никогосреди уродов той земли.Ай люли-люли, гей-люли.Но женщины с ума сошлиот чар немыслимых Хосеи словно розочки цвели,когда он ехал по шоссе.Гендосу уступали все.Умом, деньгами и елдойне выделялся наш Гендос,но нежной тонкою едойвалил он дамочек с колёси, сытеньких, в постельку нёс.Ведь нынче что за мужики?Тот занят, этот раздолбай,готовить всё им не с руки,им всё готовое давайи от TV не отрывай!А вот Гендосио-Хосеи нашинкует, и потрёт,и к самой гнусной колбасетакую специю найдёт,что та становится, как мёд.Он накормил немало дам,и всех к себе расположил,благодаря своим трудампоклонниц много он нажили всех в постельку уложил.Но с красотулечкой однойне мог он справиться никак,он приправлял паштет слюной,пихал в жаркое тёртый мак -и съехал у него чердак.И вдруг красотка не пришла -а он тушил индейский гриб -и весть весь город потрясла:Хосе-Гендосио погиб!Хосе-Гендосио погиб!Объелся в злобе он грибови стал неистово трястись,и распроклятая любовьподкинула беднягу ввысь,а после об землю - хлобысь!Несут Гендоса моряки,за ними женщины идут,в руках детишки и венки,а над покойным саван вздут,как будто кол вбивали тут.Вот так погиб во цвете летХосе, неистовый Гендос,сожрав двойной грибной обед,подох, как чмошник, как обсос.А с дамой что-с? А ничего-с!

Улан (малороссийская повесть)

...Они и в детстве были не способны к верховой езде, а пошли в эту лошадиную академию потому, что там алгебры не надо учить...

Я был плохим кавалеристом,но поступил в уланский полк.В полку, в местечке неказистом,я озверел совсем, как волк.Когда б не дочь телеграфиста,Я 6 вовсе тронулся умом.Хоть малым слыл я не речистым,начать роман решил письмом.А чтобы скудный свой умишконе обнаружить перед ней,я натолкал стихов в письмишко:там Пушкин был, и Фет, и Мей.Я ей про чудное мгновенье,конечно же, упомянули прочие стихотвореньяроссийских авторов ввернул.Хвала тебе, студент Хиронов,меня ты славно подковал!Премногих стоят миллионовстихи, что ты в меня вбивал.Как хорошо, что в обученьек тебе попал я с юных лет!Когда б не к лошадям влеченье,я тоже вышел бы поэт.А дочь телеграфиста, Ганна,смотрю, уже того, бледна,все дни проводит у окна,в надежде угадать улана.И вот однажды я прокралсяпод вечер к Ганне в темный сад,и предо мной нарисовалсяеё задумчивый фасад."О донна Анна, донна Анна! -запричитал тихонько я, -сколь жизнь тобою осиянна,сколь участь счастлива моя!"Смотрю: она заворожённоидет на голос мой в кусты.Шепчу: "О Анна, белла донна!"она в ответ: "Коханый, ты!"Помимо яблони да грушилуна свидетелем была,как наши пламенные душидруг другу отдали тела.Да соловей бельканто дивнымсоюз наш пылкий освятил.И наслажденьем непрерывнымтот май для нас с Анютой был.Июнь был тоже наслажденьем,июль был сказкой без забот,был август дивным сновиденьем...Сентябрь принес нежданный плод.Плоды на ветках заалели,налился силищей арбуз,и у моей мадемуазелипод грудью навернулся груз.Внушив нашкодившей мерзавке,чтоб до поры сокрыла грех,я подал рапорт об отставкеи скрылся в Питер ото всех.А года через два на Невскоммне повстречался ротмистр Шпак,назвал меня жидом еврейскими потащил меня в кабак,и там поведал, как Ганусяпозор таила, сколь могла,да наступила вдруг на гусяи прямо в луже родила.Мальчонку окрестили Павел,он сросся пузом с головой,но Витке, медик полковой,каприз натуры вмиг исправил.Мы выпили за здравье сына,и за Ганусю, и за полк.Тут заиграли два румынасвой флуераш. И Шпак умолк.И в это самое мгновеньеменя постигло озаренье:то Пушкин, Надсон, Мей и Фет -они виновники паденьявсех жертв моих во цвете лет.Моими пылкими устамиони сбивали дев с пути,моими цепкими перстамисжимали перси их в горсти,не устыдясь себя вестиразнузданнейшими хлюстами...Пока пиликали румыны,себе простил я все грехи.Весьма полезны для мужчиныроссийских авторов стихи.