Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Степанцов Вадим Юрьевич - Страница 80

80

* * *

Мощью абсид вертикаль вознеслась,Арки вобрав, каннелюры, фигуры,Но нераздельно с ней тяжесть слиласьВ бедную двойственность архитектуры.Всё в вертикаль, от крыльца до креста,Властно вобрав, над порталом навислаФормализованная красотаИ соразмерность, замкнувшая числа.Линии так воедино слилисьИ таково всех деталей сложенье,Что неподвижность возносится ввысьИ напряженно внимает движенью.Пусть облака испытует онаИ громогласные звездные хоры,Но крошится, тяжестью сокрушена,Корчится в трещинах кладка опоры.Взгляд опьянен кочевой высотой,Но отмечает, скользнув с небосклона,Как беспощадно слоновьей пятойМрамор густой продавила колонна.Плоть постигает помимо умаТяжесть, до дна размозжившую глины,Известняковые ребра холмаС хрустом прогнувшая до сердцевины.Мастер, познавший ущербность трудов, -Не безуспешными были боренья:Рухнула тяжесть, как плотный покров,Тяжко осела к коленам строенья.Именно ты это зданье воздвиг -Кто его двойственность знал изначала,Кто беспредельную косность постиг,Неизменяемость материала;Ты, кто доверился только делам,Кто свою жизнь беспощадно и прямоОпределил как строительный хлам,По завершеньи ссыпаемый в ямы.Где бережливых оградок обмерВыделил хрупкие клетки уюта,Сверху безумные хари химерМрачно взирают из центра волюты.Мусор ремонта, сухие цветы,Страсти, сомнения, поиски веры -Здесь, где траву разгребают крестыПод немигающим оком химеры.

* * *

В полете десять раз подрядОкурок мой опишет сальто.Внизу засасывает взглядТрясина влажного асфальта.Волшебной палочкой у ногСковало утро сотни зданий.Взгляни на то, как город строг,На отрешенность очертаний.Между уступами домовСиянье образует дымку,И вновь, сонливость поборов,Я превращаюсь в невидимку.От чуждых взглядов я укрытВ обыденную оболочку,Ведь ни один не различитВ мозгу возникнувшую строчку.Пусть тень вы видели мою -Вам не понять ее значенья.Я из деталей отольюБлестящий слиток обобщенья.Сминают зелень тополейСеребряные пальцы ветра -Так заключу я суть вещейВ изысканные рамки метра.Любовный крах и суд глупцов -Лишь прах дорожный, не иначе:Я четким сочетаньем словСражаю насмерть неудачи.

* * *

Сперва железо ржавое на крышеСлоистой язвой ржавчина проточит;Затем цепочкой капли, словно мыши,В сухом чердачном хламе затопочут;Затем они зачмокают невнятно,Сочась из швов на потолке беленом,И на побелке возникают пятнаЗанятней тучек в небе полудённом.И, убаюкан мерною капелью,Я в них впиваюсь полусонным взглядом,Чтобы увидеть их виолончелью,Листом кувшинки или женским задом.Глядеть так сладко из-под одеяла,Чтоб капель назреванье и паденьеВыкручиванье лампы мне являло,И поцелуи, и процесс доенья.Обои словно клеены на выростИ складка вспучивается за складкой,И острым жальцем ласковая сыростьМне лижет аденоиды украдкой.И серебрится наподобье плюшаИссосанная гнилью древесина,И белые оборочки и рюшиЯвляет плесень дерзко и невинно.Паркет, как роженица, изнывает, -Вот снова, вздувшись, доски закряхтели;Стремительно жилище догнивает,Но я не поднимаюсь из постели.Бессмысленна унылая забота,Которая тягается с судьбою:Судьба всегда вдруг совершает что-то -И все решается само собою.Личинкой нежась в коконе постели,В бульонной атмосфере теплой плоти,Я знаю: мудрость в этом нежном теле,Противящемся тягостной заботе.

* * *

Ворча возбужденно и злобно,Урча раздраженно и дико,Раздуюсь я вдруг - и утробноИсторгну подобие крика.Клокочуще-рваные звукиПомчатся по улицам сонным,Чтоб с маху, расставивши руки,Приклеиться к стеклам оконным,Чтоб вскоре от хрупкой преградыСо звучным отклеиться чмоком,Чтоб, канув на дно листопада,Под пенным рыдать водостоком.И всё, что меня раздражало,Скончается в чудище этомСо сбивчивым лепетом жалобХолодным осенним рассветом.Никто в освещенной квартиреЕму не отвел закуточка,И, легкая, носится в миреРодившая крик оболочка.Но ночью, секущей ветвямиПрипухлости лунного лика,Я снова отправлюсь путямиБесплодно погибшего крика.И где его всхлипы ослаблиВ расстеленном кружеве пены,Пью с губ своих чистые каплиИ грею ладонями стены.