Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Степанцов Вадим Юрьевич - Страница 88

88

* * *

С утра я гуляю садом,Играю резною палкой.Собачка прыгает рядом,Схожая с креслом-качалкой.В траве, как ладони на роздыхе,Листва, - как свалка оваций.Видно, как в дымном воздухеЧастицы солнца роятся.Я быть стариком согласен:Пусть в муках плоть усыхает,Но мир так радостно ясен,Как только боль утихает.Окрестность ломкая, мелкая,Деревьев пустые кроны;Пушистою рыжей белкоюКурятся дальние склоны.Не так уж мало осталось,Ибо много открылось.Неприхотлива старость,Берущая все как милость.И ныне мне удивительно,Какой я взыскан удачей:Похлопываю снисходительноБрюшной бурдючок собачийИ вижу, словно картину:Мы с собачкою двое,Забор, провода, рябина,Солнце - как меховое.

* * *

Котельной покидая гул,В кусты, в прохладуНа принесенный кем-то стул,Кряхтя, присяду.Траву протершая, бежит,Петляя, тропка,Сюда, где бешено дрожитВо мраке топка.Трясется угольный тупикВ пылу распада.Как хорошо, что я старик:Мне всё - отрада.Сквозь листья солнце облеклоВ подобье сеткиБутылок битое стекло,Сухие ветки.В траве - соцветия лучейНа склянках праздныхПод стенами из кирпичейМясисто-красных.Недалеко уже конец,Близка развязка,Но пахнет пряно, как чебрец,Во мраке смазка.Чему ни приписать добро,Годам, недугу ль,Но копится, как серебро,В подвале уголь.Теперь мне нечего просить,Теперь я зорок.Я жизнь сполна могу вкуситьВ тиши задворок.Но ничего не повторятьИз прежней боли,Лишь черным ногтем ковырятьСвои мозоли.

* * *

Скончаются праздники ночьюИ оттепель ночью умрет,И влаги последние клочьяМорозный рассвет уберет.Как в мыле - строений уступыИ весь переулок кривой.Сосулек буддийские ступыПодвешены вниз головой.Как гомон застолья, умолклоТечение талой воды,Остались лишь мыльные стекла,Морозной уборки следы.Утыкали рвоты цукатыУсохших сугробов безе,И капель иссякли раскатыВ невольной морозной слезе.И в небе холодном и ясномУвидишь лишь бездну тоски,И холод мучительным спазмомСтолице сжимает виски.

* * *

Всё выглядит так незнакомо,Морозом схватившись с утра.Деревьев недвижных изломыЗаполнили чашу двора.Над снегом, над плоскостью белой,Обставленный охрой стенной,Деревьев каркас омертвелыйВисит в пустоте ледяной.Я с этим пейзажем в союзе,Мне нравится холод его.Так сладостна гибель иллюзий,Холодной тоски торжество.Когда холода просветленийСмогли все былое облечь,Обуза ненужных стремленийУпала с натруженных плеч.

* * *

Мудро-насмешливо, чуть свысокаЯ говорю с неразумной толпой, -Кто же заметит, как в сердце тоскаПереплетается с болью тупой.Пляшет в глазах и дрожит на устах,Веки щекочет проказливый смех,Ловко скрывая, как мучает страх,Как я устал от всего и от всех.Я улыбаюсь - а зубы в крови;Громко шучу - чтоб тайком умолять:.

* * *

Для глаза приятных здесь нет ощущений -Район поражен асимметрии хворью.Большие коробки производственных помещенийВ беспорядке расставлены по заводской территории.Застыли железного хлама охапки,Прилеплены к ним в виде лестниц и переходов.Клубятся трубопроводы в удавьей хватке -Уродливо вздутые вены заводов.В лабиринте складов, цехов, заборов,Где так хаотично все расположено,Локомотив, смиряя свой норов,Всего сторонясь, ползет осторожно.Решетчатых окон слепые плоскостиСвоим равнодушьем меня не смутят,Пусть антенны, как гребни из щучьей кости,Мелко дрожа от подавленной злости,Выдирают шерсть из небесных стад.Шлакобетон со мрамором храмаНичем не схожи, но эти стены,Словно Кааба, хранят упрямоПамять, которой не сыщешь замены.Железнодорожная насыпь в снегу шелудивомПокрыта свищами следов оплывших,И в сердце смятенье, как в небе дождливом -Не это ль следы здесь ранее живших?Доски заборов, жесть водостоков,На пустыре - сталь конструкций портального крана, -Помните ль руки юных пророков,Смутно вещавших, умолкших рано?Мой район, я тебя никогда не покину,Твое убожество не прокляну.Динамик, хрипи: .