Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Степанцов Вадим Юрьевич - Страница 90

90

* * *

Конторские стены безжизненно-серы,Но я погляжу - и отмечу с любовью:К ним лепятся густо кондиционеры,Похожи на ульи и птичье гнездовье.Сверну по дорожке за угол конторы -И шумом хозяйственным все оживится:Как пчелы, гудят здесь электромоторы,Резец над металлом щебечет, как птица.Иду лабиринтом фабричных кварталов,Где цех - как собор, чья торжественна месса:Вещают здесь преображенье металловОрганные вздохи кузнечного пресса.И пусть, гидравлической мышцей блистая,Промышленность тяжкую длит литургию, -Под курткой любовь, как птенца, укрывая,Вступлю я в места, для меня дорогие.На ящик присев в достопамятном месте,Где кабель свернулся в траве отсыревшей,Где, смяты, ржавеют полотнища жестиИ шатко склонился забор поседевший,Где стая листвы перелетной осеннейОбсела кустарника голые прутья,Слежу за ползущей над сбродом строений,Волокна теряющей облачной мутью.Мы некогда здесь же сидели с друзьями,Но в сочной траве извивалось ленивоДыханье жары золотыми ужами,И не были листья по-птичьи пугливы.Они рассыпались медовым фонтаном,Чириканье птичье ручьем источали.Как юность, мудры, - мы за спором пространнымТого, что мы счастливы, не замечали.И ржавчина шероховатая эта,И путаность трав нашу юность впитали.Любовь, ты присвоишь любые предметыНа чахлых задворках в фабричном квартале.И я на побелке построек дворовыхУвижу - недаром же были дожди:Сплетение трещин, от влаги лиловых,Похоже на вены на женской груди.

* * *

В автобус ночной как в теплицу войду,Где в белой листве - испарения стужи;Меж лапчатых листьев вгляжусь на ходуВо тьму, что играет огнями снаружи.В ущельях уступчатых явит мне тьма,В игольчато-циркульном свете фонарномЗнакомые скверы, деревья, дома,Но чем-то неведомым, чем-то кошмарным.И вновь я пойму, что не в силах понятьЗакон, по которому прежние вещиСмогли несказанную суть воспринятьИ сделались так отрешенно-зловещи.Я вновь перемену постичь не готов,С которой по-новому в сумраке живыШеренги сугробов, деревьев, кустов,Пустынная вытянутость перспективы.И даже припав к этим зимним камням,До срока я буду расслышать не в силах,Как цедится жизнь, непонятная нам,Скачками мельчайшими в каменных жилах.В недвижно светящихся окнах мелькнетЛетящая тень, словно край покрывала,И дом в безучастии снова замрет,Скрывая под камнем структуру кристалла.Но знаю, что скоро исполнится срок,И, жизнь заповедную жадно вбирая,Раскроется с трепетом сердца цветок,А люди подумают - я умираю.

* * *

Низвергаясь мерно в провалыИ из хлябей вновь возносясь,Судно шло, - но вдруг зазвучалаОдинокой струною связьС дальним берегом, и напеваЛад таинственный был таков,Что мы поняли: королева,Это твой неотступный зов.Он донесся в несметном хореВолн, поврозь разевавших рты.Нас не ты посылала в море,Но обратно нас кличешь ты.И в безмерном нашем простореНам пришлось в твои руки впасть,Так что сильные духи моряПотеряли над нами власть.Претерпели мы в море много,Но, впервой так страстно скорбя,Ныне вспомнили мы тревогу,Скорби мрак в глазах у тебя.И пространство казалось прежним,Вновь толкались толщи стекла,Но теперь мы шли к побережьям,От которых ты позвала.И, за разом раз неизменноПовергая в пучину ход,Мы в хламиде воды и пеныВосставали из хляби вод.И, валы круша неуклонно,Вспоминали в шатких морях:Тонко кованная коронаЗолотится в темных кудрях.

* * *

Дозволено убиваться,В сторонке тихо страдать,Нельзя в вашу жизнь врыватьсяИ просто голос подать.Рассудок шепчет упрямоВ картежном гаме страстей,Что вы - зловещая дамаВ колоде жизни моей.У дамы пиковой мастиДовольства сердце полно:Внушать подобные страстиНе каждой даме дано.И дама вздыхает тяжко,Улыбку пряча в цветок:Ведь он погибнет, бедняжка,Такой азартный игрок.Занятно то, что я сохнуОт ваших скромных красот,Но я так просто не сдохну,Живучий, словно осот.Корявый, в изломах муки,Я крепну день ото дня,И рок обдирает руки,Пытаясь вырвать меня.Замкнулся ваш бедный опытВ родне, в убранстве жилищ.Не слышен вам хриплый шепотВ земле моих корневищ.Так хрипло зовет работа,Так нежно прощаюсь я, -Ведь я вас любил за что-то,Глупышка, дама моя.