Последнее приключение Флинкса - Фостер Алан Дин - Страница 34

— А что это такое? — насытившись и облизываясь, спросил Флинкс.

Вандерворт пришла в неописуемый восторг от его вопроса, который давал ей возможность раскрыть небольшой профессиональный секрет.

— Это слизняк-псевдоплазмодий. Флинкс тотчас перестал облизывать пальцы. Вандерворт же еще шире расплылась в улыбке.

— Это слизистая плесень, молодой человек. Во рту Флинкса стало противно.

— Боюсь, я вас неправильно понял.

— Псевдоплазмодий — создание наподобие амебы. Странные, однако, эти слизистые формы. Если их соединить вместе, то они ведут себя как единое целое, но если их разъединить и как следует встряхнуть, ну, например, в воде, они разбиваются на отдельные скопления, способные поддерживать жизнедеятельность. — Она жестом указала на полупустую вазочку. — Мы еще не решили, как назвать этот продукт. Впрочем, реклама и маркетинг не входят в круг моих обязанностей. Я уверена, что их назовут как-нибудь вроде «лакомых кубиков» или что-то в этом роде. «Лакомые кубики» из «сладких кладовых» Длинного Тоннеля. Словом, какая-нибудь слюнявая дребедень, лишь бы угодить публике. — Вандерворт произнесла эти слова едва ли не со злостью. — Уж наверняка их не станут рекламировать, как слизистую плесень.

— Насколько я понял, смысл выпускать этот продукт есть, — пробормотал Флинкс.

— Еще бы. Ведь это же сапроб. Он существует за счет разложения органического вещества. Некоторые из ему подобных — паразиты. Эти же, — Вандерворт указала на вазочку, — легко поддаются воздействию. Они, можно сказать, процветают, питаясь всякой дрянью. Ну чем вам не практичный источник получения продуктов? Совершенно новый пищевой продукт, приятный на вкус и достаточно аппетитный с виду, да еще и полезный. И все, что требуется для его производства — немного мусора и сырости.

— Он и в естественном виде произрастает там? — удивился Флинкс.

— Нет, милейший, но кое-что весьма на него похожее, — растет. Мы лишь сделали более насыщенной окраску, ускорили рост и значительно изменили естественный вкус. И теперь готовимся через пару месяцев начать его производство, правда, первое время в ограниченных количествах. И разумеется, не здесь. Тут у нас исследовательская база, ей она и останется. Сейчас к западу от нас приспосабливаются две крупные еще нетронутые пещеры. Поначалу кубики будут продаваться, как предмет роскоши, вроде Сплетения Вердидион. Но постепенно мы планируем наладить массовое производство.

«Все дело в названии», — размышлял Флинкс, разглядывая вазочку со слизистой плесенью.

Содружество было наводнено продуктами, к которым никто даже бы не прикоснулся, догадайся он об их происхождении. Собственно, ради этого и существует реклама — сделать так, чтобы вы не устояли перед совершенно ненужной вам, бесполезной ерундой.

Если бы Вандерворт позволила, Флинкс с удовольствием уничтожил бы все содержимое вазочки.

— Клэрити упомянула кого-то по имени Макс. Он тоже генный инженер?

— Нет, Макс наш ведущий миколог. Вы не подумайте, что мы тут занимаемся одними грибами и плесенью. Подземный мир Тоннеля полон удивительных биоформ. Вы даже не представляете, какое разнообразие царит в этой кромешной тьме. Здесь немало млекопитающих или их ближайших родственников.

— Я уже видел поплавков и фотоморфов. Вандерворт одобрительно кивнула.

— Здесь еще встречаются такие виды, которые таксономисты даже затрудняются отнести к тому или иному семейству. Это дальние родственники глубоководных обитателей на Земле или на Кашалоте. Их предки населяли участки поблизости от выхода серных паров. Сульфиды служили пищей бактериям, которые жили в жабрах этих созданий или же переваривались специальными органами. Микробы расщепляли серные соединения на отдельные компоненты, а полученную в результате реакции энергию использовали для синтеза углекислоты, белков и жидкостей. Когда же океаны на Тоннеле отступили, обнажая известняк и возникающие в нем пещеры, эти обитатели морских глубин даже и не думали вымирать. Вместо этого они переселились на сушу, начали дышать воздухом и превратились в источник пищи для других видов. Многие из них занимают под землей ту же экологическую нишу, что и хлорофилловые растения на поверхности. Нам казалось, что мы обнаружили здесь довольно простую пищевую цепочку, но вместо этого наткнулись на нечто совершенно удивительное и запутанное. Но эта система как нельзя лучше подходит для опытов по генной инженерии.

Вандерворт откинулась в кресле и выжидающе смотрела на гостей.

— Я позабочусь о том, чтобы вы, молодой человек, получили причитающееся вам вознаграждение.

— В этом нет необходимости.

— Действительно, он не стеснен в средствах, — вмешалась Клэрити. — У него есть свой собственный корабль.

Вандерворт сохранила невозмутимость. Флинкс отметил про себя, что ее брови, аккуратно выщипанные и окрашенные в тон волосам, не дрогнули.

— Свой собственный корабль, говорите? Звучит впечатляюще. Но все же, молодой человек, мы должны что-то дать вам за то, что вы возвратили нам Клэрити. Например, мы могли бы подарить для вашего корабля один или два коврика. Вы ни за что не поверите, какую сногсшибательную цену платят за наше Сплетение Вердидион на Земле или Новой Ривьере. Это был бы вполне подходящий подарок.

— Благодарю, но меня вполне устраивают полы на моем корабле в их сегодняшнем виде. Но если вы так настаиваете на вознаграждении, я не прочь захватить с собой несколько упаковок вот этого.

Он кивнул в сторону нежного псевдоплазмодия. Вандерворт, усмехнувшись, взяла вазочку и вернула ее в небольшую холодильную камеру, расположенную в шкафчике позади нее.

— Я уже говорила, что мы пока не наладили его производство. Но я поговорю с завлабораторией и постараюсь уладить этот вопрос. Если вас это интересует, на наших полках найдется парочка других пищевых биопродуктов, которые наверняка порадуют ваше небо. Пусть Клэрити покажет их вам. Ведь она уже и так нарушила не одно правило секретности.

— Он спас мне жизнь, — напомнила Клэрити начальнице.

— Не принимай близко к сердцу, милочка. Я всего лишь шучу.

Она благосклонно улыбнулась Флинксу. Тот ни секунды не сомневался, что Вандерворт — прекрасная актриса. И ее роль заботливой тетушки прекрасно удалась ей. Флинкс ощущал, что излучаемые ею чувства были куда более профессиональными и жестко просчитанными. Будучи знатоком человеческих страстей, Флинкс не мог мысленно не поаплодировать мастерски разыгранной сцене. Вандерворт же приняла его улыбку за проявление безразличия.

— Вам ведь не интересны наши маленькие производственные секреты, я правильно говорю, молодой человек?

— Я — студент, но иного рода. Любой секрет всегда остается при мне. Меня ведь в первую очередь интересуют знания как таковые. Я не торгую ими.

— Что за странные воззрения! Ладно, коль вы хороши для Клэрити, то хороши и для меня.

Улыбнувшись, она извлекла изо рта наркомундштук, который, как оказалось, вовсе не прилип к ее нижней губе.

— Пусть Клэрити судит о вас, ей виднее. Под ее присмотром вы можете осмотреть весь наш комплекс. Эту малость мы можем вам предоставить без труда. Только обещайте, что на вас не будет никаких тайных записывающих устройств. Как долго вы планируете оставаться у нас?

— Я не знаю, как долго я еще останусь здесь, а с собой у меня нет ничего, кроме того, что вы видите своими глазами, — ответил Флинкс, ничуть не сомневаясь, что его уже просветили на предмет владения недозволенными вещами.

— Что ж, прекрасно. Желаю вам с пользой провести время, — на этот раз Вандерворт улыбнулась Клэрити, и улыбка ее была совершенно иной. — Как вы думаете, милая, сумеем мы подыскать нашему молодому гостю подходящее жилье?

— Конечно сумеем, — ответила Клэрити, что удалось ей сделать со всей серьезностью.

Вандерворт поднялась с кресла, продолжая говорить. Она давала понять, что визит подошел к концу.

— Запомните, молодой человек, она у нас здесь по долгосрочному контракту без права преждевременного расторжения, и теперь, когда вы нам ее вернули, у меня нет ни малейшего желания отпускать ее. Ни по ее воле, ни по принуждению.