Приют сердец - Хэтчер Робин Ли - Страница 53

Отряхнувшись, она поспешила закончить утреннюю работу. Скоро проснутся Исаак, Илия и Давид и шумно начнут требовать завтрак. После того, как их отец ушел на перегон скота, Ингрид занималась домашними делами с рассвета до заката.

– Тук, тук.

Ингрид, подняв глаза, увидела Бренетту, смотревшую на нее из раскрытых дверей.

– Входи, Нетта. Ты рано вышла из дома. Садись.

– Вообще-то, сесть надо тебе. Пора немного передохнуть.

Ингрид рассмеялась.

– А кто же тогда будет печь хлеб, стирать одежду и готовить еду?

Бренетта села за стол напротив Робина. Глядя на мальчика, она задумчиво произнесла:

– Удивительно, как он вырос со дня моего отъезда. Все из них. А сейчас у тебя есть еще и Давид, а скоро будет еще и другой. Как ты управляешься, Ингрид?

– С помощью большой любви и веселого нрава, – ответила Ингрид, поцеловав сына в макушку.

– Меган не может совладать даже с одним.

Ингрид поджала губы.

– Боюсь, Меган думает только о Меган.

– Поверишь ты мне или нет, Ингрид, – сказала Бренетта, – она не была такой раньше.

Ингрид фыркнула.

– Она всегда была такой, как ты выразилась, с того момента, как появилась здесь, бедный Рори. Иногда я… – Ингрид присела к столу. – Нетта, ты бы видела его, когда он ждал рождения ребенка. Как будто он первый отец на земле. Как бы злобно и нагло не вела себя эта девица, он обращался с ней, как с хрустальной. Конечно, ее обман ошеломил нас всех. Всех, кроме нее самой. – Она резко остановилась, поняв, что сказала лишнее.

– Не волнуйся, Ингрид. Я знала это раньше. Продолжай.

– Нетта, можно было подумать, что солнце встает и садится по прихоти Старр. Мой Тобиас всегда был страшно доволен, но Рори… Да, Старр значит все для него. В его сердце – пустота, и он пытается заполнить ее любовью к девочке, если ты хочешь знать мое мнение.

– Он настолько несчастен?

С трудом высвобождая свое испачканное тело из-за стола, Ингрид смогла только кивнуть в ответ.

– Но, Ингрид, внешне с ним все в порядке.

– Нетта, ты выросла рядом с ним. Тебе следовало бы знать, как он ухитряется скрывать все эмоции за ничего не выражающим лицом. Может быть, я вижу это потому, что сильно люблю Тобиаса, и для меня все ясно, как на ладони. Рори приехал с Востока с беременной новобрачной, но любил он другую – и любит до сих пор.

– Так долго? – мягко спросила Бренетта. – О, Ингрид, надеюсь, что ты ошибаешься.

Рори вцепился в хвост лошади, и крупный гнедой жеребец потянул его на крутой каменистый склон. Мощным прыжком лошадь вынесла их обоих на вершину. Рори дал передохнуть и себе и животному, пока его глаза пробегали по низине, что-то высматривая.

Когда он год назад вернулся домой, часто думал о поисках Огонька, но Рори чувствовал, что не может захватить ее в плен, так как сам ощущал себя в ловушке. Теперь все изменилось. Он искал кобылу, чтобы преподнести ее Бренетте как подарок в связи с возвращением домой.

След, по которому он шел, был почти свежим. И Рори не хотел отставать. Он вспрыгнул в седло, разворачивая лошадь на восток.

Рори нашел их в середине дня. Ему пришлось проползти на животе вдоль утеса, чтобы поближе рассмотреть их. Первым потрясением стал появившийся новый жеребец вместо Алмен-Ра. Значит, старый вожак умер, подумал Рори, оценивающим взглядом окидывая захватчика. Интересно, что же случилось с Алмен-Ра. В том году ему исполнилось бы девятнадцать лет. Внешне этот жеребец его сын. Хотя он и не был такого же сияющего медного цвета, но унаследовал красиво очерченную голову, сильные ноги, короткую спину, и также широкую грудь своего отца. Он был гнедой, со светло-желтой гривой и хвостом.

Отыскав взглядом Огонька, Рори еще раз удивился. Конечно, он знал, что она стала старше на шесть лет, но совершенно не ожидал, что рядом с ней может стоять жеребенок. Но вот он, перед ним. Это был хорошенький маленький детеныш, примерно трех месячного возраста, не такой рыжий, как его мать, но достаточно яркий. Как искра от огня, подумал Рори, давая жеребенку имя.

Выпрямившись, он поспешно скрылся из вида, подойдя к своей лошади. Он нашел ее. Теперь начиналась настоящая работа.

Бренетта сидела под плакучей ивой, когда Меган отыскала ее. Дневная жара угнетала, ей хотелось побыть одной. Она совсем не обрадовалась, заметив подходящую к ней Меган.

– Дома еще жарче, – сказала Меган, – но это слабое утешение, не так ли?

– Да, весьма слабое.

Меган расправила пышные юбки вокруг себя, спускаясь на траву.

– Ты дома уже больше недели. Как тебе здесь после Европы?

– Я предпочла находиться здесь.

– Ты, должно быть, шутишь! Мне так хотелось оказаться на твоем месте.

Ты заняла мое место до того… со Стюартом, не удержалась от мысли Бренетта.

– Меган, это была не экскурсия. Я уехала туда, чтобы спрятаться.

С выражением полной невинности на лице – в конце концов, подумала Бренетта, разве она не изучила мастерство обмана до последней тонкости? – Меган спросила:

– Почему ты разорвала помолвку? Я не знаю причин.

– Просто я обнаружила, что недостаточно люблю его, – ответила она. Недостаточно для того, чтобы жить с его ложью и обманом.

– Ты разбила его сердце, – продолжала Меган. Зачем мы притворяемся? Почему мы ведем себя так, как будто не существовало того разговора, и ты не говорила мне, что беременна от Стюарта? Меган, кому еще ты причинишь боль?

– Возможно, его сердце и испытало боль, но сомневаюсь, что оно разбилось. Уверена, к этому времени он уже полностью оправился, – произнесла она вслух.

Бренетта выглянула между ветвями и увидела кормилицу, направляющуюся к горам. На спине она несла Старр, а в руках держала корзинку.

– Куда идет Нежная Лань? – спросила Бренетта. Меган пожала плечами.

– За ягодами. Или на сбор корней и трав. Кто знает? До тех пор, пока Старр с ней, меня это не волнует.

– Она кажется такой ласковой, – задумчиво сказала Бренетта.

– Конечно, но все это – притворство. Она думает, что одурачит меня, но я то знаю, что происходит.

– Что такое, Меган.

– Она охотится за моим мужем, но не знает только, что мне плевать. Может забирать его, по крайней мере, на ночь, чтобы он оставлял в покое меня.

Бренетта постаралась скрыть шок, зная, что именно такой реакции и ожидает от нее Меган.

– Конечно, нельзя ожидать, чтобы дикари вели себя как цивилизованные люди. Они ничего не знают. Совсем как негры у нас дома, – закончила Меган.

– Дикари! – воскликнула Бренетта. – Меган, Рори – намного образованнее, честнее и умнее большинства мужчин, которых я встречала по обе стороны Атлантического океана. Я никогда не поверю, что он обманывает тебя.

Меган собиралась отпарировать, но в этот момент их внимание привлекла какая-то суматоха. Рори скакал к загону с лошадью на поводу. Ройбин, бежавший впереди, возбужденно кричал.

– Огонек! – воскликнула Бренетта, вскакивая на ноги, рванулась к ним. Она подбежала к загону как раз в тот момент, когда Рори отпустил повод.

– О, Рори, ты привел Огонек! Как чудесно! Она даже красивее, чем раньше!

– Да, еще красивее. Совсем как ее хозяйка.

– Хозяйка?

– Бренетта, она – твоя.

– Моя? – эхом отозвалась Бренетта.

– Разве ты не помнишь, малышка? Я подарил ее тебе несколько лет назад.

Бренетта остановилась рядом с ним, прислонившись к ограде загона.

– Но я отпустила ее на свободу.

– А я снова привел ее к тебе, – сказал он громче. – Но,– добавил он, – жеребенок предназначен для Старр. Пораженная чувствами, Бренетта руками обвила его шею и порывисто сжала в объятиях.

– Спасибо, спасибо тебе!

– Разве не смешно? – язвительные слова Меган как холодной водой окатили ее.

Бренетта отошла от Рори.

– Меган, взгляни, он привел Огонька, – сказала она, стараясь спрятать неожиданно покрасневшее лицо, отворачиваясь к лошадям.

– Уверена, что это просто замечательно.

– Меган, пожалуйста, – сказал Рори, подтягивая ее поближе к ограде. – Посмотри на жеребенка. Он для Старр. К тому времени, как он будет готов скакать под седлом, она подрастет, чтобы сесть на него. Прекрасный жеребенок.