Крым бандитский - Чернецов Константин - Страница 32

Отвлекающий маневр удался на время.

Но не надолго.

Конечно, невозвращенный долг-мотив очень серьезный, и у Дзюбы существовали все основания полагать, что Виктор Викторович сообщил о нем приближенным — а значит, «башмаки» долг выколотят, возьмут с кровью, если потребуется. Примеров уже было больше чем достаточно, и беспредельщик не мог не подумать о последствиях. Но представляется, что деньги были только поводом, пусть даже очень серьезным, но причина все-таки была в другом.

Именно и лично Виктор Викторович и своими словами, и своими действиями стал для Дзюбы воплощением всего, что противостояло и неуклонно вело к погибели.

Дзюба так и называл Виктора Башмакова — своим главным противником, своим врагом «до последней крови».

Собственно, кровопролития уже были, и не раз в прошлом люди Башмака решительно указывали «дзюбам» на их место.

Именно с враждой старшего Башмака и Дзюбы был связан оставшийся в памяти симферопольцев взрыв на одной из улиц города в 1993 году, когда в результате неосторожного обращения со взрывчаткой погибло несколько человек, находившихся в легковой машине. Части их тел пришлось собирать на мостовой.

Как предполагается, бомба предназначалась Олегу Дзюбе. Тактика упреждающих ударов была уже освоена, а не раз декларированные намерения Дзюбы («всем рога посворачивать» и стать первым в Крыму) Башмаков знал, но, поскольку в то давнее-недавнее время в этом клане местные бандиты еще только осваивали пиротехнику, жертвой взрыва оказались сами его организаторы.

Первое же по-настоящему серьезное покушение на Дзюбу было совершено в сентябре 1993 года.

Часов около шестнадцати машина с авторитетным беспредельщиком, водителем и двумя товарищами припарковалась на стоянке у одной из городских поликлиник Симферополя, находящейся на окраине. Здесь довольно длительное время практиковал врач-китаец, о чудодейственных способностях которого по крымской столице ходили легенды. Какими недугами страдал сорокалетний авторитет, достоверно не известно, однако он неоднократно прибегал к услугам китайского целителя.

На этот раз сеанс оздоровления чуть было не закончился для Дзюбы роковым образом.

Олег Николаевич пробыл в поликлинике около получаса, вышел в сопровождении товарища и сел в машину. Именно в этот момент из ближайших к стоянке кустов раздались автоматные очереди (как выяснилось потом, стреляли из «АКМ», который был брошен неподалеку).

Прицельный автоматный огонь с небольшого расстояния скосил трех пассажиров машины, но сам авторитет каким-то чудом успел выскочить из автомобиля и, прижимая к телу простреленную руку, петляя и лавируя между прохожими, побежал по улице по направлению к центру города.

Киллеры (автоматчиков было двое) не рискнули преследовать свою жертву или стрелять вдогон на достаточно многолюдной в это время улице, и это дало возможность легко раненному Дзюбе уйти.

Уходить тогда пришлось, впрочем, достаточно далеко. «Башмаки» всерьез взялись за конкурента: были нанесены весьма чувствительные удары по его предприятиям и людям. Один за другим были расстреляны или зарезаны несколько его боевиков, разгромлен офис «фирмы», пока не было заключено перемирие.

Мог ли Дзюба сдаться, отступить, оставить всякие попытки если не реванша, то мести?

Все, кто знал Олега Николаевича, считают это невозможным. «До последней крови» — это была не пустая угроза, Дзюба чаще разбрасывался пулями и гранатами, чем словами.

У него оставалась верная боевая группировка, настоящие мастера черных дел, оставалось несколько подельщиков, оставались деньги и оружие, наконец, оставался он сам.

И оставались, не могли не оставаться, тайные связи с людьми, которые тоже, пусть каждый по своим причинам, жаждали убрать верхушку сильнейшего на то время бандитского сообщества.

Вспомните еще раз, «все знали всех», никакого неосвоенного пространства в Крыму уже не оставалось, очередной передел зон влияния и собственности надвинулся вплотную, а перед криминальным альянсом Башмакова и ХЛПК никто из конкурентов не устоял бы.

…Непосредственно после того, как прогремели автоматные очереди, оборвавшие бурную жизнь Виктора Викторовича на выезде из села Укромное, Дзюба вообще исчез с горизонта, улетел со всей семьей в Германию.

Почему — долечивался после ранения? Скрывался от каких-то еще преследователей? Не желал попасть в «мясорубку», не на шутку раскрутившуюся после убийства Башмакова?

А может быть, Виктор Викторович отправился на тот свет не совсем без помощи господина Дзюбы?

Именно так и рассудили «башмаки», иначе не объяснить ту настойчивость, с которой они продолжали преследовать недруга своего покойного вожака.

За полгода, прошедшие после бегства в Германию Дзюбы, его группировка заметно сдала и серьезной угрозы для «башмаков» уже не являла, несколько боевиков переметнулись к конкурентам, а киллеры (о чем, конечно, «башмаки» не знали), обретались то в российской, то в украинской столице. И обстоятельства складывались так, что у «башмаков» за зиму образовались куда более актуальные и опасные противники. А вот бандитская месть сроков давности не знает…

Очередной, последний тур охоты на Дзюбу развернулся в начале 1995 года. И ставка была сделана на то, чтобы добраться до Дзюбы любой ценой, даже не останавливаясь ни перед большим риском, ни перед возможностью убийства невиновных, в том числе семьи Алика, включая детей.

Двадцать первого января 1995 года Олег Николаевич вместе со своей женой Ольгой, дочерью Аленой и двумя охранниками спустился по трапу самолета, прилетевшего рейсом из Франкфурта-на-Майне, в киевском аэропорту Борисполь.

В 14.15 при выходе из здания аэропорта на площадь двое неизвестных в масках открыли по ним огонь из пистолетов.

Обливаясь кровью, упали оба охранника Дзюбы. Авторитет Алик не ожидал нападения, поэтому допустил вопиющую ошибку: руки охранников были заняты поклажей, они не успели даже достать оружие.

Впрочем, парни были только ранены, как и жена Дзюбы.

Сам Олег Николаевич тоже получил три ранения — в голову, руку и шею, — но они были неопасные, пули лишь оцарапали авторитета. (Как оказалось впоследствии, это было уже результатом недостаточного профессионализма, «служебной ошибки»: один из киллеров перед ликвидацией выпил сто граммов «Абсолюта», видимо для храбрости, и поэтому промазал.)