Золотые щупальца (часть сб.) - Земский Крыстин - Страница 23

«Ничто? Так ли?» Несколько раз Янка незаметно исчезала из поля его зрения. Однажды он застал ее в баре, о чем-то тихо беседующей с доктором. Едва он вошел, они сразу же замолчали. «А может, мне это только показалось?»

– Завтра пойдем к Лиссэ за дядиным пакетом, – нарушила его размышления Янка.

Предполагалось, что «Анна» простоит в порту три дня – столько времени требовалось под погрузку. Таким образом, времени было более чем достаточно. «Но где хранить пакет во время рейса? Самое безопасное сдать его на хранение капитану», – убеждал Бежан Янку. В конце концов она согласилась, но во что бы то ни стало хотела отправиться за пакетом в первый же день стоянки.

– Не люблю ждать, – оправдывалась она, – просто умираю от любопытства.

Ночью теплоход вошел в порт, а около восьми утра катер уже доставил их на берег.

– Давай возьмем такси, – предложила Янка – Зачем зря тратить время. Вдруг это окажется далеко.

Лавка Лиссэ оказалась совсем рядом.

– Земляки – моя слабость, – суетился вокруг вновь прибывших хозяин, буквально обнюхивая их с головы до ног. – У меня все самого высшего качества, – расхваливал он товар, обводя рукой полки, ломившиеся от всяческого добра.

– Мы, собственно, совсем по другому делу, – прервала его Янка. – Я Ковальчик. Месяц назад я получила от вас письмо, адресованное моему дяде. Вот оно, – она протянула письмо в сером конверте.

Торговец недоуменно захлопал глазами.

– Почему же ваш дядюшка не прибыл сам?

– Не смог, – коротко ответила Янка. – Он прислал нас. Мы его доверенные.

– Не смог? – удивился Лиссэ. – Надеюсь, с ним не случилось ничего дурного? – Сарделькообразные пальцы потянулись за платком. Лиссэ вытер вспотевший лоб и опять засуетился: – Одну минуточку. Я только запру магазин. Сейчас, сейчас… Пройдемте наверх, в квартиру. Там обо всем и поговорим спокойненько.

Комната, куда они вошли, напоминала больше склад, чем жилое помещение. Лиссэ притащил откуда-то два стула, а сам опустился в старое, потертое плюшевое кресло.

– Дядюшка ваш по-прежнему любит креветки? – добродушно улыбнулся он.

– Нет, теперь он предпочитает устрицы, – поспешно ответил Бежан.

– Точно. Пароль вы знаете, значит, пакет – ваш. Янка~изумленно посмотрела на Бежана. В глазах ее читался вопрос. Бежан сделал вид, что не замечает этого.

– Знакомцы дядюшки, от которых вы его предостерегали, к вам больше не приходили? – спросил он Лиссэ.

– «Анна» здесь, значит, надо думать, сегодня-завтра зайдут, – ответил тот, вставая и направляясь куда-то за портьеру.

Минуту спустя он вернулся со свертком в руке.

– Вот, прошу проверить и пересчитать. Здесь должно быть полторы тысячи штук, – он протянул сверток Янке.

Она нетерпеливо дернула за шнурок. Слишком сильно – на стол со звоном посыпались золотые монеты. Целое состояние.

У Янки вспыхнули щеки. Она стала считать.

– Почему же все-таки дядюшка не взял монеты с собой, а оставил их у вас? – спросил Бежан у Лиссэ.

Тот неопределенно пожал плечами.

– Ему стало казаться, что за ним наблюдают.

– Но если его приятели приходили к вам за свертком, то они знали, что он оставил его у вас? – полувопросительно, полуутвердительно проговорил Бежан.

– Точнее – предполагали. Но пароля они не знали, и я догадался, что действовали они не от его имени. А без пароля я не отдал бы деньги даже самому дядюшке. Вы все пересчитали? – обратился он к Янке. – Я хотел бы открыть магазин. Для нас время – деньги.

– Сейчас закончу, – ответила Янка. – А это вам за хранение, – она отсчитала двадцать монет.

– За хранение мне причитается пять процентов, – заметил Лиссэ, будто не видя протянутой руки Янки. – Значит, всего семьдесят пять монет.

Янка медленно отсчитала. С явной неохотой.

– В этом свертке целое состояние, и вам ничто не мешало его присвоить. Вы честный человек, Лиссэ! – голос Бежана звучал вполне искренне.

– В нашем деле иначе нельзя. Один мой знакомый однажды об этом забыл. Через месяц полиция выловила его труп в море. Вот так-то… – Через черный ход торговец вывел их на улицу и попрощался…

– Заглядывайте, всегда к вашим услугам…

Когда они вышли на оживленную набережную, Бежан предложил:

– Давай сверток, я понесу.

– Не надо. Я сама, – ответила Янка, прижимая сверток к груди. – А скажи, что за пароль ты ему назвал? Откуда ты его узнал?

– Вот тебе и на! – изобразил изумление Бежан. – Ты же сама мне его сказала. На пароходе.

Янка сочла вопрос исчерпанным и не стала вдаваться в подробности. Лиссэ деньги отдал – значит, не о чем и говорить.

– Я пройду сейчас на пароход и спрячу деньги.

Бежан сразу подметил это «я». Не «мы», а именно «я».

– Ну, в каюте их не спрячешь. Надо отдать капитану.

– Ничего, что-нибудь придумаю.

– Как хочешь, – не стал настаивать Бежан.

Когда они поднялись на палубу теплохода, она ушла, не сказав ни слова. Бежан вернулся в город. «Действительно, не исключено, что сообщники Ковальчика опять явятся в лавку Лиссэ. Пожалуй, стоит за лавкой понаблюдать. А вдруг удастся кого-то опознать!»

Бежан отыскал неподалеку кабачок. Заказал кружку пива и сел у окна. Однако через четыре часа он решил отказаться от дальнейшего наблюдения: никто из команды теплохода в поле его зрения не появлялся. И вдруг, когда он совсем уже собрался уходить, на углу показалась знакомая фигура. Янка? Да. И притом не одна. Рядом с ней шел Валяшек. Бежан выскочил на улицу и последовал за ними. Пройдя пару кварталов, они скрылись в подъезде какого-то дома. Спустя несколько минут вслед за ними туда входил и он. Преградившая вход тучная, густо размалеванная, весьма преклонных лет дама, спрятав сунутую ей банкноту, жестом указала на вход в ресторан и на лестницу, ведущую вверх.

Сначала он заглянул в ресторан. Среди зеркал, дешевой позолоты и цветочных кадок – столики. Официанты во фраках. Клубы дыма. На эстраде какое-то представление.

И вдруг он увидел Янку. Она сидела за столиком под пальмой. Одна. «Где же доктор? Не отправился ли наверх к девочкам?» – мелькнула у него мысль. Характер этого дома не вызывал никаких сомнений, – Бежан отступил за дверь. Поднялся по лестнице. Длинный коридор. По обеим сторонам номера. «Комнаты свиданий?» Крадучись он двинулся вперед. Внезапно из какого-то темного угла коридора до него совершенно явственно донеслись слова, произнесенные на чистейшем польском языке!

– Как здоровье Анны Кок?

– У бедняжки мигрень. Завтра в семнадцать приходи за посылкой.

Прижимаясь к стене, Бежан двинулся на звук голосов.

– Лады. Количество прежнее? – послышался новый вопрос.

Голоса были где-то совсем рядом. Еще шаг, второй… Удар. В глазах вспыхнула ослепительная молния, и Бежан без звука свалился на пол.

Глава XXV

– Я – «Маргаритка», я – «Маргаритка», вызываю «Розу», – Врона поправил наушники и поднял боковое стекло.

– Я – «Роза», я – «Роза», перехожу на прием, – послышался голос Погоры.

– Подопечный следует на «вартбурге» в сторону Варшавы. Движемся за ним. Какие будут указания?

– Не прозевайте на этот раз. Жду донесений. – Погора выключил рацию.

– Хорошо ему говорить: «не прозевайте», – буркнул Врона, обращаясь к Рудзику. – Посидел бы сам на нашем месте! Хотел бы я посмотреть, что он сумел бы сделать в тот раз.

А «в тот раз» дело было так. В четверг после обеда, спустя два дня после второго визита железнодорожника, Котарский извлек из тайника инструкцию и значок. Потом, как обычно в это время, он вернулся домой. В пятницу до трех часов дня просидел в общинном совете. Оттуда вернулся домой и больше в этот день никуда не выходил. Вечером Врона зашел к Котарским «на огонек». Хозяин был явно не в духе, у Котарской – заплаканные глаза, и вообще отношения между ними заметно натянутые. Поняв, что попал не вовремя, Врона не стал засиживаться и поспешил откланяться.