В конце времен - Мансуров Дмитрий Васимович - Страница 60

Когда я вынес сундук на белый свет, точнее говоря, в ночную мглу, то успел чудом избежать столкновения с отрядом войск графа, которые ошиблись всего на один дом и ждали в засаде вокруг него. Я не сразу понял, в чем дело, когда увидел тройное кольцо оцепления вокруг соседнего заброшенного дома. Поначалу я подумал, что они решили взять банк и ограбить карточный притон, поскольку ни одному агенту еще не везло в карты. Их сразу вычисляли и приставляли к ним самых лучших шулеров, которые обыгрывали их до последней нитки. Но агенты тихо переговаривались, и я, временно замаскировавшись под четвертое кольцо окружения, прислушался к их разговорам: мне стало интересно, что случилось? И тут-то я и узнал, что они пришли по мою душу. На мое счастье, третье кольцо и не подозревало о неожиданном пополнении, и я, оставшись незамеченным, сумел вовремя скрыться.

Как они просчитались с домом, я не понимаю: агенты всегда отличались повышенным вниманием к мелочам. А тут такой промах. Что ж, он спас мне жизнь и позволил перестать притворяться союзником графа. Отныне и он, и я шли раздельными дорожками, которые могли соприкоснуться только единожды: во время финального для одного из нас боя. Я не думаю, что мне выпадет шанс победить графа в честном бою – он слишком хитрый для того, чтобы биться честно. Но я знаю точно, что к тому времени сундук, о котором он так долго мечтал, будет надежно перепрятан, а то и вовсе открыт, и я буду знать, что в нем находится.

Я понял, что граф прибыл в наше царство не для того, чтобы устроить нам светлую жизнь, нет. Ему был нужен этот сундук, только сундук и ничего более. Всё, что он когда-то говорил, на самом деле фикция, грандиозное запудривание мозгов, и помочь нам теперь мог только Бог или чудо, потому что мы сами помогли графу занять высший пост, и теперь дотянуться до него голыми рукчми невозможно.

А мне теперь предстоит долго и хорошо прятаться, чтобы граф не заполучил сундук и то, что в нем находится, в свои загребущие руки. Возвращаться домой не имеет смысла: любой ребенок знает, что агенты первым делом будут ждать подозреваемого у него дома. Надо сразу бежать из столицы, пока агенты не очухались и не поняли, что дом, который они так тщательно стерегут, заброшен ровно настолько, насколько выглядит. И что последний раз живая душа появлялась там задолго до моего и их рождения. Лишь бы у них хватило терпения посидеть здесь еще пару часов и только после этого заинтересоваться: почему я так долго вожусь?

Я удобнее перехватил сундук, он оказался не особо тяжелым, и направился к воротам из города, намереваясь покинуть его прямо сейчас. Я успел. Но кто-то увидел, потому что вот уже несколько месяцев меня преследуют.

Я скрывался у незнакомых людей, я ночевал в заброшенных деревнях, и каждую ночь, каждый день старался найти ключ к замку и понять, где у него скрытый механизм. Я решил, что не стоит подбирать буквальный ключ, потому что сзади были петли. Что мне мешало их срезать, ведь я вовсе не намеревался сохранить сундук для потомков! Это делали раньше, меня не интересует его коммерческая стоимость, мне надо спасти собственную жизнь, и я не буду придерживаться старых правил. Не понимаю одного: почему никто из открывавших сундук не пытался сделать то же, что намереваюсь сделать я? Мне нужно подобрать хороший точильный камень и стереть петли, потому что молоток не оставляет на сундуке ни одной царапины. Металл очень хороший, просто гордость охватывает за старых мастеров. Сейчас так не делают, всем надо побольше и побыстрее. Недаром кто-то говорил, что халтура – это самоубийство с целью личной наживы.

Именно тогда я познакомился с двумя людьми, которые тоже были в бегах. Они утверждали, что знали одного из тех, кого граф объявил своими личными врагами.

– Уж не Кащея ли Бессмертного вы видели? – ехидно спросил я, полагая, что встретился еще с двумя сумасшедшими. Но оказалось, что они повстречали в лесу того самого священника, странствующего по белу свету. Он не сказал им, что воюет с графом, но по его глазам было видно, что граф вызывает в нем немало злости. Он говорил им, что тоже ищет сундук и этот сундук позволит прекратить их мучения, но единственное, что нужно, – не дать ему попасть в руки графа».

– Узнаю старину Бога, – пробормотал Кащей, представляя, как тот разговаривает с путешественниками.

И вот тут выплывает одно весьма интересное обстоятельство: если мир наполняется разными ужасами и кошмарами, но Бог не имеет к этому никакого отношения, значит, кто-то третий вмешивается в ход истории и пытается перекроить спор по-своему.

– «Мы затеряемся в чужих краях, и я надеюсь, что сумею встретиться либо с самим священником, либо с Кащеем – священник тоже утверждал, что он существует на самом деле и что он не такой злой, каким его описывают сказки и особенно россказни графа. Я был бы рад отдать сундук даже ему, несмотря на то что вера в его сказочную злость у меня не пропадает. Но что может так сильно их разнить? Кащей, насколько я знаю, сам по себе большой злодей. Он не может без того, чтобы не похитить принцессу или царевну из-под носа влюбленного царевича, а потом не потребовать за нее приличный выкуп: во всех сказках только об этом и говорится и нигде не упоминается его любовь к сундукам. Впрочем, я не буду разбираться в том, что здесь правда, а что вымысел. Мне достаточно того, что я точно знаю: Кащей – враг графа, и я могу на него рассчитывать. Может, и на самом деле так сделать: ведь путешественники видели далеко на севере его замок. По сказкам, он живет именно там, если не выбрался в люди и сам не занимается поисками сундука.

Кажется, я перестал соображать, где правда, а где ложь? Где обман, а где приукрашивание фактов?

Путешественники сказали мне, что священник уже был в этом царстве, но их пути-дорожки разошлись, и теперь они не знают, где его искать. Мне остается надеяться на то, что я сумею его найти. Теперь я знаю его описание, но сундук всё-таки постараюсь открыть сам. А еще они мне сказали, что в лесах хишных зверей стало намного больше, и они, бывало, устраивали великие побоища, убивая приезжавших путешественников и постоянно дежуря у границ царства».

Волки внизу беспокойно заерзали.

– «Я вспомнил, что не слышал ни одного доклада о том, что хищники нападали на пограничников, нет, они как будто знали свое место для охоты и нападали только на крестьян и за пределы царства не перебегали. Да и зачем, если еды у них и здесь достаточно? Мне рассказали много жуткого об этих хищниках. По ночам, как говорили чудом сумевшие выжить, эти многоликие твари были волками. А на рассвете обращались в хищных птиц и настигали и убивали тех, кто ускользнул от них ночью. Надеюсь, мы избежим встречи с ними, когда будем выбираться из царства. Мы подобрались к самой границе, и осталось немного, чтобы очутиться в нормальном мире, где граф нас не достанет.

Мы остановились в заброшенном гостином доме, и я надеюсь, что уже завтра мы сумеем пробраться через границу»… Это всё!

Доминик с тревогой посмотрел на Кащея и Ларриана.

– Это не про наших волков он написал, а?

А за окном начинался рассвет.