Рай земной - Хенке Ширл - Страница 14

– А как донья Эстрелла? Насколько я слышал, она намного чаще бывает при дворе… и при короле. – Голос его звучал елейно, но оскорбительно.

Магдалена стремительно повернулась к нему, в болезненной ярости стиснув зубы. Она подняла руку и дала по его красивому надменному лицу жгучую пощечину.

Он с силой схватил ее нежное запястье и рванул девушку к себе.

– Значит, тебе не нравится, когда я сравниваю тебя с твоей знаменитой мамашей!

Ее пылавшее лицо говорило само за себя – она знала, что он прав в своих обвинениях против Эстреллы Вальдес.

– Повторяю мой вопрос, Магдалена. Почему ты решила подружиться с моим отцом? Какой план зреет в твоей хитрой, явно образованной головке? Придворная политика… или святая палата, в которой ты служишь?

– Ты завлек меня сюда, соблазнил и надсмеялся надо мной только потому, что думаешь, что я плету интриги ради своих родителей! – Голос ее сорвался, а слезы унижения горячим потоком хлынули из глаз. Она попыталась вырваться из его рук.

Улыбка его была снисходительной.

– По правде говоря, я очень желал того, что ты так явно предлагала. Ты очень мила, а я не столь расчетлив, как представители рода Вальдесов. Но, возможно, ты судишь меня по собственным меркам?

– Ты невыносимо оскорбляешь меня, – сквозь стиснутые зубы сказала она, маленьким кулачком стирая слезы, а другой рукой пытаясь вывернуться из его хватки. Она остановилась лишь для того, чтобы подобрать свои туфли и платье, а потом опрометью выбежала из комнаты.

– Мы еще встретимся, Магдалена Вальдес! крикнул он ей вслед. Слова его разнеслись по пустой гостиной, и его охватило странное чувство, словно он потерял кого-то близкого.

Однажды, когда он мальчиком участвовал в соколиной охоте со своим братом Матео, его любимый сапсан был жестоко растерзан большим ястребом, и его надо было убить. Эта интриганка, распутница, маленькая Вальдес не имела к этому никакого отношения. Но почему он вспомнил об этом именно сейчас?

Ему не надо было поддаваться своей страсти и запутываться в ее паутину. Ему претила всякая связь с ее семьей. Нравы нынешнего времени были слишком опасны для таких интрижек – если это было простой интрижкой. Она казалась такой искренне неопытной перед тем, как он взял ее, а потом такой глубоко возмущенной и исполненной ярости, что почти убедила его в собственной невинности. Смешно! Она же не девственница! И все же такая умная маленькая лгунья, очевидно, одурачила его отца, который не смог в ней разобраться. Он вызвал слугу и приказал приготовить ванну. Ему надо освежиться и заодно обдумать все, прежде чем он заведет разговор о Магдалене Вальдес с Бенджамином и Серафиной.

Магдалена сбежала вниз по лестнице во внутренний дворик, замешкавшись ненадолго, чтобы надеть туфли. Не обращая внимания на распущенные волосы, струившиеся по спине, она пробежала мимо фонтана к задним воротам, которые вели к стойлу, где ее вместе с конюхом терпеливо поджидала Блоссом. Она перекинула свои пышные юбки через спину маленькой лошадки, уселась на нее и, ударив каблуками, пустила кобылку вскачь в сонную полуденную жару по пустынным улицам. Слуга встревоженно бросился за ней.

Бенджамин рано вернулся из дома Руиза, оставив Серафину с ее подругой Софией, Обе женщины собирались побродить по базару, поглазеть на те или иные безделушки. Он тепло улыбнулся в уверенности, что жена его сможет найти какой-нибудь особый подарок для Аарона, который он смог бы забрать с собой в свое предстоящее путешествие в качестве талисмана. Судя по его последнему письму, этот молодой повеса со дня на день может вернуться в Севилью. В считанные недели он отправится в Индию. Надо молиться Богу, чтобы андалузец оказался прав в своих расчетах, и Аарон будет вне опасности.

Пока он сидел, погруженный в эти мысли, его карета подкатила к конюшне, и он увидел андалузца. Аарон уже дома! Войдя во двор, Бенджамин заметил оружие и одежду Аарона, разбросанную вокруг фонтана. Этот дьяволенок вечно злил свою мать тем, что в жаркие дни всегда погружался в прохладную воду. Но, по крайней мере, его сын не все скинул с себя, прежде чем окунуться! Бенджамин быстро пересек двор и поднялся по широким низким ступеням, которые вели к галерее, где были расположены комнаты Аарона.

Голос сына окликнул его, эхом раздаваясь в длинной комнате:

– Отец! Я так и думал, что ты быстро вернешься! – Одетый в чистые рейтузы и башмаки, в кожаных доспехах поверх льняной рубашки, он выглядел свежим и бодрым, готовым пуститься в путешествие и не похожим на человека, только что вернувшегося из дальних стран.

– Почему ты в полном военном снаряжении? Надеюсь, тебе не надо срочно уезжать? Твоя мать будет страшно расстроена, – обнимая сына, сказал Бенджамин.

Аарон помрачнел:

– Она не пришла с тобой? Я надеялся, что мы хоть недолгое время проведем вместе. Мне надо сегодня же уезжать в Палос. Городской совет готовит снаряжение для предстоящей экспедиции. Три корабля; по правде говоря, только один большой, а два других каравеллы для провизии, но адмирал уже с мая торгуется за них. Близится август, и мы должны вскоре отплыть, чтобы поймать северо-восточный ветер с Канарских островов.

– Но ты же не занимаешься обеспечением провизии для матросов. Для чего тебе так рано ехать в Палос?

Лицо Аарона стало жестким от гнева.

– Со слов королевской комиссии можно заключить, что один из мотивов, из-за чего была снаряжена эта экспедиция, – свобода от расследования преступлений. Кристобалю нужен человек, который будет проверять рекрутов и следить за их поведением на последней стадии подготовки. А поскольку я инспектор флота, то, это моя работа.

– На сколько ты можешь задержаться? – возмущенно спросил Бенджамин, когда они спускались по лестнице во двор.

– Конечно же я не уеду, пока не попрощаюсь с матерью, Анной и маленькой Оливией. Я возвращался домой через Барселону. Так славно было снова повидаться с Матео и Рафаэлей. Мы о многом переговорили, пока я от них не уехал. Как плохо, что мы живем так далеко: мой брат и его жена в Каталонии, наши дядя и тетя – во Франции. А теперь я должен уезжать и оставлять вас здесь, в Севилье… – вздохнул Аарон.

– И все же тебе надо ехать с генуэзцем. Мы все с этим согласились. Мы заберем твою мать с базара, а потом поедем к Анне, чтобы всем вместе попрощаться. А пока расскажи мне о Матео и дяде Исааке.

Двое высоких людей рука об руку прошли через золотисто-зеленый шатер из деревьев. Они были настолько поглощёны беседой, что не замечала полуденной жары, от которой дрожал воздух.

Уставшие Бенджамин и Серафина вернулись, когда в небе низко висела луна, льющая свет на пальмы возле их дома.

– Молю Бога, чтобы он спас его, – сдавленным голосом произнесла Серафина. Она провела весь долгий день и вечер, не отводя глаз от мужественного лица сына. Анна пролила столько слез, что огорчила брата, отравлявшегося в свое большое путешествие. И вот теперь, когда Аарон уехал, мать позволила себе расслабиться.

– Наш сын выжил и избежал худшего, что могли сделать мавры, – напомнил ей Бенджамин, – не говоря уже о том, что он преуспел среди завистливых военных советников короля Фердинанда. Из похода в Индию он вернется, покрытый славой. Не бойся, любимая.

– Да, я знаю, что он сильный, отважный и умный, – таков же, как и его отец, но ты всегда думаешь, прежде чем что-то сделать. Аарон же такой нетерпеливый, что я удивляюсь, как ему удается так преуспевать. Ты только вспомни те страшные шрамы, что он получил на той ужасной войне.

– Он солдат. Это нелегкая жизнь, но он выбрал ее, и она ему подходит. Ты можешь представить его врачом, ухаживающим за больным?

Легкая улыбка затрепетала на губах Серафины, и она покачала головой:

– Нет. Но сейчас, когда война закончилась, он свободен от дворцовых интриг. Для него лучше, если он поедет с этим картографом и пошлет сокровища Востока.

– Ты устала. Сегодня у нас был долгий трудный день. Иди отдыхать. Я прогуляюсь и немного поразмышляю.