Игроки и любовники - Коллинз Джеки - Страница 141

Даллас продолжала двигаться только из-за Эла.

Она не имела права подвести его. Он уверен, что они дойдут, уверен, что они спасутся. Вскоре и он поймет – это безнадежно. И тогда разрешит ей лечь и больше не вставать. Скоро… Скоро… Скоро…

– Черт подери! – вскрикнул Эл. – Что это такое?

Даллас посмотрела вперед, но кроме джунглей и реки ничего не заметила.

Эл отпустил Поля, и он всем весом навалился на Даллас, покачнувшись, оба упали на землю.

– Ждите здесь! – взволнованно приказал Эл.

Даллас закрыла глаза. Она не сможет больше подняться.

Эван и Кристина тоже опустились на землю, радуясь передышке.

Эл бросился вперед, разыскивая за извилиной реки то, что увидел. Он не ошибся. В пятнадцати ярдах от берега стояла хижина. Весьма примитивная, насколько он заметил, но сделанная руками человека.

Элу хотелось кричать. Вопить от радости. Они все-таки добрались!

Он поспешил к хижине. Она была пуста. Ее с трудом можно было назвать строением. На четырех подпорках держалась крыша из веток, а пол был из сухой глины. Стен вообще не было, и признаков человеческой жизни тоже. На крыше росла лиана, а с нее свешивалась дохлая змея. Несколько пауков сплели паутину и уютно устроились. В углу замерла ящерица. По полу ползали муравьи.

Эл устало опустился, чувствуя страшное разочарование. Он-то думал… Черт с ним, о чем он думал… Во всяком случае, это крыша на ночь. И наличие хижины доказывало, что они недалеко от людей. Это также подтверждало, что они в джунглях не одни. Когда-то кто-то построил эту лачугу.

Он схватил шкуру змеи и выбросил в джунгли. Она полностью высохла, должно быть, провисела здесь долго. Прежде чем Эл успел подумать о еде, ящерица убежала. Жареная обезьяна, потом – кабан, так почему бы не ящерица? Жаль, что он не подумал об этом раньше.

Он вернулся и медленно повел людей в найденное убежище.

– Конечно, это не «Беверли Хиллз», – подшучивал Эл. – Но лучше, чем спать на голой земле.

Всем лачуга показалась настоящей роскошью. Они доели кабана, и даже Поль пожевал немного. Приступ малярии проходил, но он еще больше ослаб, хотя ясно воспринимал происходящее.

Они обсудили важность находки. Это определенный плюс. Значит, здесь были люди, и они находятся неподалеку от их поселения.

Ночью они заснули с относительным комфортом. И даже разрешили себе снять носки и туфли и дать ногам отдохнуть.

Но среди ночи их разбудили дикие крики Кристины.

– Мои ноги! Мои ноги! – вопила она. От нее метнулась какая-то черная тень. Эл посмотрел на ее конечности. На них были укусы и кровь.

– Скорее всего, летучая мышь, которая питается кровью, – устало констатировала Даллас – Они высасывают кровь… Но их укусы не ядовиты…

Они пытались успокоить испуганную девушку. Даллас намочила тряпки водой и приложила к ранам.

– Наверное, надо надеть обувь, – предложила она, – но сначала вытрясти ее.

После этого Эл не спал. Он лихорадочно думал. Он доберется быстрее, если пойдет один и оставит их в хижине. Воды хватало. Утром он оставит им еду. И пистолет для охраны. Это единственная возможность. Он – самый сильный… И еще может двигаться быстро… А сейчас важнее всего скорость… Если Полю не дать лекарства… Кристина тоже в плохом состоянии… Даже Даллас ослабла. Только Эван может продолжить путь.

Эл с гордостью думал о сыне. Он превратился в настоящего мужчину. Кровь Кингов течет в его венах. А ведь раньше Эван так расстраивал его.

Утром Эл приготовился идти на охоту. Он тихо разбудил Эвана и объяснил, куда отправляется. Эван хотел тоже пойти, но Эл попросил его остаться.

Он двинулся в джунгли, чувствуя себя, как дома, уверенный, что убьет кого-нибудь. Он вскоре набрел на стадо обезьян и неслышно приблизился к ним. Эл поднял пистолет, чтобы выстрелить, но внезапно его осенила мысль. А что он будет делать, когда патроны кончатся? Тогда убить будет трудно. Но все же выстрелил, думая, что решит и эту проблему, когда придет ее черед. Одна обезьяна упала, на этот раз выстрел был точным, и животное оказалось мертвым. Он взял его за ноги и отнес в хижину.

Невероятно, даже странно, но он почти наслаждался жизнью. А если еще удастся вывести всех отсюда… И он это сделает. Голыми руками. Он нашел им крышу и еду, и скоро, Эл был уверен, найдет для них медицинскую помощь.

Он уже многого достиг. А ведь в прошлом он был испорченным человеком, который мог поднять трубку и потребовать чего угодно. Эл не мог припомнить, когда делал что-нибудь сам. Теперь жизни четырех людей зависели от него. И если это в человеческих силах, он спасет их.

Он рассказал Даллас о намерении идти в одиночку.

Она кивнула, в прекрасных глазах читалось отчаяние.

Эл сжал ее руку, его переполняли любовь и нежность к этой женщине.

– Если за два дня я ничего не найду, то обязательно вернусь. Обезьяны хватит на это время. Все будет хорошо. Продержишься?

Ей удалось слабо улыбнуться.

– Если ты просишь…

– Я оставляю вам пистолет.

– Я люблю тебя, – ласково прервала Даллас. – Что бы ни случилось, я люблю тебя.

– Когда выберемся отсюда, мы с тобой все наверстаем. К черту работу, мы с тобой будем отдыхать, заниматься любовью и прекрасно проводить время по крайней мере год. Как тебе это нравится?

– Очень…

Он наклонился и поцеловал ее. Страстно и долго. И внезапно почувствовал, что хочет Даллас. Вот черт! Если он не потерял это чувство после всего того, что пережил, значит, еще не сдается. Он выживет и спасется. И все они тоже.

Он подошел к Полю и сказал:

– Держись, брат! Я скоро вернусь. Мы тебя накачаем таблетками, и ты опять придешь в норму. Ты еще организуешь для меня массу контрактов. Ты же знаешь, что без тебя я пропаду.

Поль схватил Эла за руку и напряженно зашептал.

– Забудь, что я говорил. Я не хотел… Ты сможешь это забыть?

– Я ничего не помню.

Поль кивнул, лицо дергалось, глаза еще больше запали.

– Если я умру… – медленно сказал он. – Я хочу, чтобы ты позаботился о моих детях. Хочу…

– Перестань молоть чушь! Как только тебя подлечат, ты сразу поправишься.

– Конечно, – устало согласился Поль. – Я это понимаю. Но если я умру… дети… обещай, что они будут жить с тобой… Я не хочу, чтобы они оставались с Мелани… Ей на них наплевать… Обещай мне, Эл.

– Обещаю, обещаю. Решено. Но, по-моему, ты никуда не собираешься?

– И Линда… Позаботься о Линде…

– Боже?! – Эл шутливо поднял руки. – Может, лучше продиктуешь завещание?

Поль еще крепче схватил брата за руку.

– Не расстраивайся, – прошептал он.

Эл кивнул, боясь открыть свои истинные чувства.

– Именно это я и собираюсь сделать, братик.

Кристина спала. Эван сидел рядом и отгонял мух от ее неподвижного тела.

– Присмотри за всеми, – строго сказал Эл. – Слышишь меня?

– Да, папа. Можешь на меня положиться.

Эл посмотрел на сына, словно не узнавая его. За двенадцать дней на его глазах Эван превратился в мужчину. Он больше не казался тощим, скорее, худым и мускулистым. Лицо сильно загорело, кожа слезла, а вместе с ней исчезли и прыщи.

Элу хотелось обнять его. Но он сдержался и двинулся по берегу реки, стараясь идти как можно быстрее. Он обязан это делать. Все полагаются на него.

День в хижине прошел, как во сне. Они лежали в сомнамбулическом состоянии, потели днем и дрожали ночью.

Эван освежевал и приготовил часть обезьяньего мяса. Выло плевать, какого оно вкуса, лишь бы оказалось съедобным, и люди заполнили пустые желудки.

У Поля температура то поднималась, то падала. Ему не хотелось есть. Не хотелось двигаться. Начиналась рвота.

Кристина тоже чувствовала себя скверно. Она все время тихонько плакала и стонала от боли в руках.

Даллас страшно ослабла и чувствовала тошноту. Она заставила себя поесть мяса, но потом, корчилась от боли в желудке и была вынуждена выйти из хижины, чтобы заложить два пальца в рот.

Эван следил за всеми. Прижимал пистолет. Он не мог никому помочь, но был готов к любой неожиданности.