Не убояться зла - Иващенко Валерий В. - Страница 50

Затем он зажег поярче свой магический светильник и с любопытством огляделся. Если довольно-таки высокие сводчатые потолки терялись в полутьме, то по бокам кое-где еще виднелись следы стеллажей для бутылок, а в углу виднелись остатки вмурованной в стену гигантской, почерневшей от времени бочки. Утоптанный до звона пол не привлек его внимания, зато груда крепких, объемистых дорожных сундуков и ящиков, сложенная штабелем за спиной начальника разведки, своей величиной сразу повергла Valle в некоторое смущение.

— Это и есть то, из-за чего весь переполох и затеивался? — чуть насмешливо произнес он.

Начальник разведки криво дернул щекой и молча, отрывисто кивнул. Молодая баронесса сразу подошла, погладила окованное железом ребро одного из ящиков. Испросив разрешения взглядом, сорвала брызнувшую искрами магическую печать и откинула крышку. Все с любопытством заглянули внутрь — Valle больше с неуемным интересом, остальные с легкой опаской. Чихнув от облачка невесомой пыли, леди Лаки заметила:

— Да тут работы на год, господа…

Однако молодой чернокнижник не согласился с ней. Взвесив в руке толстый, писаный на телячьей коже свиток, он высказался более определенно:

— Вовсе нет. Часть тут никакого интереса не представляет, часть мы с вами, ваша светлость, переведем. А вот некоторым научным трудам, чует мое сердце, лучше было бы и вовсе на свет не появляться.

Выразив пожелание в сторону старшей баронессы, чтобы здесь появились несколько столов и пара удобных кресел, а также письменные принадлежности в неограниченном количестве, он наконец обратил внимание на ее упрямо поджатые губы.

— Молодой человек, — заявила почтенная леди. — Я примерно понимаю, что тут к чему. Но то, что молодая незамужняя девушка будет находиться одна в вашем обществе… тем более учитывая специфику вашей силы… Я так понимаю, что вы с моей дочерью будете перелопачивать сие кладбище премудростей, а мы с Джейн будем носить вам пищу и бумагу?

Valle в замешательстве посмотрел на баронессу — жесткое требование этикета он как-то из виду и упустил. Однако на помощь пришел барон Орк. Положив ладонь на рукоять меча, он вполголоса заметил, что все претензии — к будущему Императору.

Поколебавшись, мать все же не стала требовать с молодого чернокнижника даже устного обещания не прикасаться к ее дочери и не вредить ей магией — это было бы уже чересчур. На грани оскорбления дворянской чести, так сказать. А посему она ограничилась кивком и, не скрывая своего неодобрения, просто вздохнула.

Прошло три дня. Казалось, жизнь в окрестностях течет так же лениво и сонно, как и тихая река, огибающая деревню и замок. Но так виделось только непосвященному взгляду. В постоялом дворе, например, поселилась серьезная и весьма неразговорчивая немолодая чета. Они не пили вина, почти не гуляли по живописным окрестностям — лишь то и дело шастали в баронский замок. Трактирщик, правда, кое-о чем догадывался, как-то раз приметив у дамочки большой, с колдовским блеском хрустальный шар. А также обнаружив, что пламя в очаге и кухонной печи стало на удивление ровным и без чада. А во всех деревенских колодцах вода стала чистой и вкусной, хоть бы впору и продавать. Но свои догадки насчет магиков владелец заведения весьма мудро оставил при себе.

В пустующем домике возле кузни на время поселилась пара гномов. Они не озаботились с собой молотками и прочими кузнечными инструментами — но пастушок Син однажды подглядел, как из баронского замка молодая леди принесла свиток незнамо чего, осторожно и брезгливо держа его на прутике. И гномы, выгнав из кузницы хозяина, развели в горне такой огонь, что демонам в преисподней жарко стало. Долго что-то там мудрили, но таки изничтожили тот тугомент со всем прилежанием…

А в двух залах бывшего винного погреба развернулась такая бурная деятельность, что у человека знающего вовсю зачесалась бы левая ладонь…

— Ai ta-Kemet, — заплетающимся языком вымолвила молодая баронесса и ткнула пальчиком в прихотливо украшенную завитушкой руну.

— Понял! — ответил тотчас Valle. Полистав Демонологию, он тихо ужаснулся и не мешкая вставил в свои записи соответствующую формулу. — Дальше, но умоляю — осторожнее.

Старшая баронесса Лаки, увязавшись за принесшей обед Джейн, посмотрела на дочь и неодобрительно нахмурилась. Дело в том, что та постоянно находилась, как бы это помягче сказать… короче, в том блаженном состоянии, когда пейзане говорят лыка не вяжет. Но тут ничего не поделать — господин чернокнижник шепнули, что во втором сундуке пошли настолько сильные и опасные заклинания да обряды, что даже не владеющая Силой девица запросто может развалить чего-нибудь или родовое гнездо ненароком поджечь. Но когда мысли от винных паров в голове путаются, ничегошеньки у леди не выйдет…

А молодая баронесса блаженствовала. Развалившись в набросанных на бархатный диванчик подушках и совсем не по-благородному положив босые (!!!) ноги на один из сундуков, она расплывающимся взором всматривалась в засаленный, потемневший от времени свиток. Рядом на столе громоздилась куча словарей и справочников по стигийской семантике. Да возле кресла на песчаном полу поблескивала целая батарея пустых и полных бутылок, численностью запросто поспорившая бы с вооружением хорошего фрегата.

— Маменька, клянусь своей девичьей честью — бархатный херес прошлогоднего урожая ничуть не хуже того розового муската, что с южных склонов холмов на этой стороне реки. Да и голова от него не болит потом, — лукаво усмехнувшись, девица подняла взгляд на вошедших.

Баронесса в отчаянии подняла глаза к потолку. О боги, да у дочери лексикончик и повадки бывалого драгуна! Совсем как у покойного барона, сложившего голову в страшной рубке с орочьими ухорезами…

— Дочь моя — что за манеры? — и все же леди ничуть не повысила голоса. Даже наоборот — в нем прорезалось ледяное спокойствие промерзших насквозь равнин полуночи. — И хватит перед моими гостями голыми ножками красоваться.

С очаровательной непосредственностью молодая баронесса приподняла подол по самое некуда и с удовольствием осмотрела свои весьма аппетитных пропорций нижние конечности.

— И что тебе в них не нравится, мам? Барон, а что вы скажете?

От таких слов и действий дочери баронесса с трудом удержалась от резкой тирады, но Valle, мельком взглянув в сторону проказницы, с удовольствием оценил достоинства и прелести, улыбнулся и заметил:

— Во всяком случае не хуже, чем у маркизы де Лани.

Как от такого неприкрытого бесстыдства нынешней молодежи почтенная леди не шлепнулась в обморок, известно только богам. Во всяком случае, она даже не сообразила — покраснеть ей от стыда или же побледнеть от гнева, но сравнение молодого чернокнижника не в пользу одной из первых красавиц Империи ей в глубине души понравилось. И все же, стены и свод подвала уже поплыли было перед ее глазами, но тут дочь привела себя в относительный порядок и не без сарказма заметила:

— Да кое-кто все равно не ведется. Хоть бы для приличия поприставал, злодей, — и, с детской очаровательностью показав озадаченному Valle язык, вновь уткнулась в свиток.

Почтенная леди едва успела придти в себя, вовремя сев в пустое кресло и тихонько переведя дыхание, но тут дочь снова выкинула фортель. Пробормотав несколько странно звучащих фраз и втихомолку посовещавшись с записывающим перевод бароном, она вновь обратилась к матушке.

— Мам, а нам в хозяйстве пригодится заклинание вызова… умм, не знаю кого? — и не успел никто ничего предпринять, как шалунья звонко и чеканно, повелительным голосом произнесла короткую гортанную фразу.

На пустом месте посреди подземной залы, где лежали обломки давильного пресса, взвился вихрь. Ледяной ветер прошелся по подземным помещениям, заглядывая в каждый уголок и теребя все, что возможно. Правда, Valle успел заметить, что его самого неведомый пришелец обошел стороной, на Джейн полюбопытствовал с опаской, а вот на обеих Лаки глазел с неприкрытым интересом. Зато вжавшаяся в свое кресло пожилая баронесса ощутила, как во всем теле ее пошел звон, а вдоль спины с удалым гиканьем промчалась стая мурашек.