Мытарь - Фролов Андрей - Страница 61

– Заткнись! – выдохнула Я на, похожая на внезапно прибитую дверью кошку. – Ты чего это несешь?! Ты что, тут остаться собрался?! Это ты, ты в своем уме?! Идиот, да отсюда надо немедленно бежать! Да, я видела этих парней сегодня утром, полагаю, что он специально отвел нам с тобой комнаты с видом на казнь, но это только укрепляет мою решимость! Из-за тебя я здесь! И ты меня отсюда вытащишь! Как тогда, у пиратов! Ясно?!

– Из-за меня?! – задохнулся от негодования Андрей, стараясь не повышать голос.

– А из-за кого? Я начала стрелять, наверное, не для того, чтоб ты в гости к Воротову наведался!

– Я тебя сюда не тащил!

– А я тебя и не спрашивала!

Они замерли, еще секунду назад жарко целовавшиеся, а сейчас почти противники, молча разглядывая друг друга, словно перед броском.

– Я сваливаю, – сказала потом Яна, – скорее всего сегодня же. Я тут не останусь. А вдруг ему придет в голову сделать меня своей наложницей? Что ему помешает? Я убегу, тут меня к стулу не привязывают пока, идешь со мной?

– Ты не понимаешь! – Андрей примирительно развел руки. – Я тоже хочу свалить, а после того, что узнал от своего напарника, – втройне, но поспешно такие дела не делаются! Ты хоть представляешь себе, что будет, если нас схватят?! Да я даже не знаю, что он нам придумает за вчерашнее!

– Ты трус!

Андрей очутился рядом, в упор нависая над девушкой, и она внезапно сдала позиции, отступила, поникая плечами, и пригнула голову, словно ожидая удара:

– Извини...

Он открыл было рот, чтобы ответить, сам еще не совсем точно представляя что, как дальняя дверь вдруг стремительно распахнулась и в столовой появился сам Воротов. Андрей осекся, словно получил под дых, а Яна быстро отошла, пробурчав, как всегда, лучезарному хозяину дома неразборчивое «доброе утро».

– Доброе утро, голубки мои, – радостно прогудел Воротов, прикрывая дверь и подходя с столу. – Благодарю, что соизволили составить мне компанию. Знаете, завтракать в одиночестве такая скука. Как спалось?

Яна опять довольствовалась невнятным «бу-бу-бу», а Андрей кивнул, тоже подходя к столу.

– Благодарю, мягкая постель была весьма кстати. – Воротов довольно улыбнулся и жестом пригласил их за стол, сам располагаясь с торца. Яна и Андрей демонстративно заняли места друг напротив друга.

– О, – улыбнулся хозяин, – вижу несогласие на лицах молодых. Может, стоило отвести вам общую спальню?

– Не надо! – наконец разборчиво, и даже чересчур, выдала Яна, а Андрей лишь пожал плечами, останавливая свой взгляд на четвертом приборе. Воротов заметил.

– Моя невеста, – пояснил он и отвернулся к Яне как раз вовремя, чтобы не заметить бледность Андрея, – не будете возражать? Обо всех делах после, не хочу ее вмешивать, уговор?

Андрей деревянно кивнул. За плечом открылась дверь.

– А вот и она, – сказал Воротов, приподнимаясь из-за стола, – прошу, солнышко, проходи.

Андрей уткнулся взглядом в салфетку, не в силах поднять головы. Что это с ним?

– Сядешь с торца? – поинтересовался Воротов.

– Если не возражаешь, нет! – Андрей буквально умер от звука этого голоса. – Вы не против?

Прошло еще, наверное, полчаса, прежде чем Андрей понял, что последний вопрос был адресован именно ему. Он покраснел, как болгарский перец, и поднялся, помогая даме сесть рядом.

– Конечно нет... пожалуйста... – В ответ она благодарно кивнула, опустилась за стол и осторожно посмотрела на него, пряча во взгляде улыбку. Андрей понял, что есть совсем, совсем не хочет. Никогда.

Открылась другая дверь, через которую пришел Воротов, и двое одетых во фраки слуг быстро вынесли на стол небогатый завтрак. Андрей даже на некоторое время ожил, удивленно рассматривая какие-то поджаренные хлебцы, масло, творог и фруктовый сок в длинных бутылях. Воротов заметил и это.

– Мы скромно завтракаем, – хохотнул он, – в целях поддержания здоровой фигуры! Ну да что я вас не представлю? Это Валерия, моя будущая супруга. Солнышко, это Яна и Андрей, мои в данный момент рабочие партнеры.

– Ты опять? – внезапно спросила Валерия, наклоняясь вперед и невольно окутывая Андрея целым водопадом пьянящих запахов.

Воротов поднял руку.

– Ну что затон, малыш! Я же ведь просил тебя не вмешиваться в мои рабочие вопросы.

– Андрей, будьте любезны, передайте мне хлеб, – внезапно сменила тему Валерия, больше не глядя на суженого. Полицейский едва не задохнулся.

И так десять минут. Андрей ухаживал за Валерией, упорно пытаясь протолкнуть в себя хоть кусочек хлеба, пили сок, разговаривали о погоде. Андрей неловко ерзал, дважды ронял нож, извинялся и прятал глаза за стаканом. А когда Воротов вдруг отодвинул тарелку, всем своим видом показывая, что завтрак окончен, поднял наконец взгляд на кипящую от злости Яну и понял, что его поведение ни для девушек, ни для хозяина дома скрытым не осталось. Воротов не улыбался. Яна с огромным трудом сидела на месте. Андрей готов был прямо сейчас умереть, но только быстро. Валерия же, почти не прикоснувшаяся к единственному бутерброду на тарелке, спокойно попивала сок.

– Вы с Яной друзья? – внезапно спросила она, оборачиваясь к Андрею, а объект разговора опасно сжал в руке столовый нож.

– Партнеры... – выдавил Андрей, готовясь уворачиваться от летящей стали, – вместе работаем с вашим... с Ильей Игнатьевичем.

– Это я вчера заметила, – сказала Валерия, поднимаясь из-за стола, – спасибо за завтрак. Я поднимусь к себе, Илья. Андрей, Яна.

– Ты нас уже покидаешь? – удрученно наклонил голову Воротов.

– Ну ты же просил не больше десяти минут, – внезапно ударила она и, развернувшись, отправилась к двери. Воротов натянуто улыбнулся, отпил соку, смял салфетку. Валерия вышла из столовой. И началась буря.

– Перейдем сразу к делу. – Голос Воротова был более не похож на бархатное воркование. Суровый, решительный, старый, именно этим голосом два часа назад он зачитывал приговор своим крепостным. Андрей почувствовал, что у него холодеют ладони, – Полагаю, все вы видели сегодняшнее представление на дворике у фонтана? Можете не отвечать, я видел в окнах обоих. Чтоб вы знали, так я наказываю за неповиновение. Более суровые правонарушения караются соответственно.

Яна заставила себя поднять взгляд, внимательно наблюдая за Андреем из-под прищуренных век.

– Вчера, как мы все хорошо помним, вы нарушили наш договор – вернулись, незаконно проникнув на мою территорию, применяли оружие и пытались что-то украсть. Да, Андрей? Я еще не нашел ваш ноутбук или что вы там использовали для взлома моей сети, но обещаю – найду. Или вы сами скажете, буквально через полчаса... Я не стану дознаваться истиной цели вторжения, меня это не интересует. Банковские счета? Моя жизнь? Наличность? Не важно. Важно одно – вы чужаки, явившиеся сюда, насрав на мое предупреждение. Это так. И сейчас я очерчу вам меру наказания, применяемую к подобным нарушителям.

Воротов поднялся, толкнув стол, и быстрым шагом подошел с столикую сигарами. Открыл коробку, достал одну. Ни Яна, ни Андрей не оборачивались.

– Я, – Воротов повертел в пальцах сигару, – расстреливаю таких.

Яна побледнела, на первый взгляд вот-вот готовая грохнуться в обморок, а Андрей резко обернулся к Воротову. Образ Валерии наконец-то растаял, позволив голове хоть немного поработать.

– Вы собираетесь нас расстрелять, Илья Игнатьевич?

– Вообще-то, – кивнул он, – именно так.

– Но не сделаете этого!

Воротов выждал секунду, а затем откинул голову и рассмеялся, как тогда, в утро их первой встречи. Яна испуганно следила за мужчинами. Смех стих, и Воротов спросил:

– Это, как я помню, потому что вы мне понравились, Андрей? – Его глаза продолжали смеяться, но пальцы напряженно мяли сигару.

– Нет, Илья Игнатьевич, – Андрей повернулся к столу и поднял стакан соку, – я назову причину.

– Любопытно...

– На вас работает множество народу, так ведь? – Тот кивнул. – Это не секрет. Как вы сами сказали, кто-то служит президенту, а кто-то своему президенту... Это даже похоже на войну – солдаты враждующих стран лупят друг дружку, норовя угодить своей стороне, да? Мы ловим ваших – штрафуем их, сажаем, закрываем счета. Бывает, и бьем, но и они в ответе не остаются. Но не убиваем за неуплату телефонных переговоров. Пристрели вы нас вчера, это была бы война, но сегодня! Мы ваши пленники, и вы будете вершить суд. Вы это любите и умеете, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы рассмотреть несправедливость данного приговора. Я и моя напарница – не укравшие картошку батраки, мы просто выполняли свою работу.