Иногда Карлсоны возвращаются - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 15

– Неужели?

«Несет сама не знает что, старая карга!» – с неприязнью подумала Галина. Она терпеть не могла обсуждать личные проблемы с посторонними – тем более с пациентами.

– Да-да, поверьте моему жизненному опыту. Я трижды выходила замуж и вот какой сделала вывод: женщина никогда не знает мужчину, с которым живет. А все почему? Потому, что поведение мужчин мы толкуем по-своему, по-женски. Мы приписываем мужчинам мотивы, которых у них нет. Знаете, красавица моя, только живя с третьим мужем, я наконец-то догадалась, что не стоит гадать о том, почему мужчина поступил так, а не иначе. Надо взять и спросить его самого! Это гораздо проще. И, вы не поверите, такие поразительные вещи выясняются...

Согласно кивая головой, стараясь пропускать скрипучую болтовню мимо ушей – что эта болтливая ведьма может понимать в чужой жизни? – Галина наладила аппарат, расположила как следует старухину больную ногу и, посоветовав расслабиться, вышла из кабинки и задернула желтые занавески. Как раз вовремя, потому что ее телефон начал вызванивать начало мелодии, свидетельствующей о том, что Галину вызывает дочь...

– Варюш, ты чего? Что-то стряслось? – Галина знала, что Варя звонит ей на работу только в чрезвычайных случаях. – Ты заболела? Сложности с экзаменами? К тебе кто-то пристал на улице?

– Мам, дай мне сказать! – возмущенно заклокотал в трубке голос дочери. – Я встретила ее! Эту блондинку...

Добавление о блондинке оказалось излишне: едва услышав «ее», Галина сразу поняла, о какой «ней» может идти речь.

– Она сказала, что вам надо встретиться! Как можно скорее! Что это не то, что ты думаешь! И что папе грозит опасность!

У Галины подкосились ноги, но стула поблизости не оказалось, и ей пришлось ухватиться на стену. Холодная, надежная, крашенная масляной краской стена вернула ее в мир реальности.

– Варя, как ты можешь верить этой... этой... Она тебе еще не то наговорит! Наверняка твой драгоценный папочка...

– Ма-а-ма! – простонала Варя. – Не веришь, приезжай сейчас же и разберись во всем сама! Метро «Проспект Мира», напротив Ботанического сада, старое такое здание с современными стеклянными дверьми. Возле дверей сплошные таблички, там много офисов. На вахте тебя будет ждать пропуск на третий этаж. Спросишь... Аллу? – В трубке зашуршало. – Нет, Анну, Анну Замятину. Она говорит, это срочно. Приезжай!

– Но я на работе... – полуобморочно промямлила Галина в телефон, из которого уже доносились короткие гудки. Она с предельной ясностью понимала, что в любом случае сегодня ей не дотерпеть до конца рабочего дня. Даже если бы никуда ехать не пришлось, руки трясутся, в голове пульсируют беспорядочные мысли – ну, какой из нее сейчас медик? Еще нарушит, чего доброго, заповедь «Не навреди»!

Сотрудники физиотерапевтического отделения с пониманием отнеслись к тому, что медсестра Галя должна срочно уехать по семейным обстоятельствам: она пользовалась репутацией человека ответственного и старательного, и если уж отпрашивается, значит, на то есть причины. А когда они увидели, что она понеслась к выходу прямо в белом халате, не замечая, что надо переодеться, решили, что причины действительно серьезные...

Дело Степана Кулакова. Семейные сложности

Сусанна Кулакова больше всего боялась остаться наедине с мужем. Но, проводив до двери Кротова, Игорь не накинулся на супругу, не стал предъявлять претензии за то, что она воспитала ему сына-бандита. Он просто посмотрел на нее, шевеля своими кустистыми бровями, а потом повернулся и ушел. Сусанна услышала, как хлопнула входная дверь, но не стала останавливать Игоря. Зачем? Пусть идет или едет куда угодно. Это бывало с ним нередко, и после он никогда не докладывал ей о том, где был. Считалось само собой разумеющимся, что он, несмотря на брак, сохраняет свою свободу... Пожалуй, он был единственным в их доме человеком, который чувствовал себя свободным.

Оставшись в одиночестве, без мужа и людей из сыскного агентства, Сусанна рассматривала фотографии пропавшего сына. Рассматривала для себя, – терзаясь, всхлипывая, с чувством, будто мозг бьется о неразрешимую загадку. Неужели сыщики правы и со Степой ничего не случилось? Неужели он сам все это придумал, чтобы добыть деньги у отца? Как это было бы хорошо: главное, сын жив, и за одно это ему можно все простить! И как это было бы страшно: ведь если он мог сыграть такую подлую шутку с родителями, значит, рядом вырос чужой человек. Не тому она его учила, не так она его воспитывала! И Сусанна вглядывалась и вглядывалась в мальчишеское лицо, на котором слишком отчетливо выделялись густые, кустистые, мужские уже брови... В этих бровях, во вспышках гнева, в том, как пренебрежительно сын отзывался о ее салоне флористики, – Сусанна усматривала тревожные приметы того, что Степан все больше становится похож на Игоря...

Как может тревожить женщину то, что мальчик похож на своего отца? Наоборот, она должна была бы радоваться тому, что детская миловидность сменяется обликом мужчины, которому она вручила свою жизнь... Может быть, Сусанна не любит Игоря? Да, если по-настоящему, она его никогда не любила. Но ведь почему-то вышла за него замуж? Да, конечно, родители хотели этого брака... Однако если бы Сусанна воспротивилась, ее не выдали бы жениху насильно, зашитой в мешок из овечьих шкур. Хотя в семье и соблюдались некоторые восточные традиции, по шариату никогда не жили; и мать Сусанны, и ее сестры носили современную европейскую одежду, а не паранджу... Пятеро девочек в семье, с ума сойти! Старший аль-Делайми совсем не производил впечатление мужчины, угнетенного тем, что его род остался без наследника: дочерьми он гордился, дал им отличное образование и любил появляться среди гостей в окружении этих дивных пери – одна краше другой! Он совсем не производил впечатление консервативного батюшки, старался держаться как старший друг: если опытный разумный человек, много лет поживший на этом свете, считает, что одна из его дочерей будет счастлива в замужестве за человеком, которого он выбрал, это всего лишь совет, рекомендация... Правда – не стоит обманывать себя! – это был весьма настоятельный совет и крайне весомая рекомендация.

Сусанна навсегда запомнила, как отец шутливо откровенничал относительно своих семейных дел с помощью исторического примера. Он задавал вопрос: чьему рождению больше радовались в гаремах восточных владык – мальчиков или девочек? Обычно несведущий человек отвечает: мальчиков. А вот и нет, торжествующе возражал в таких случаях отец, много принцев – много претендентов на престол, которые после смерти правящего владыки могут ввергнуть государство в пучину смуты или растащить его на куски. Поэтому во дворцах шахов, султанов и эмиров нередко убивали лишних младенцев мужского пола... Зато желанны были девочки: принцессу можно выдать за другого владыку и тем скрепить дипломатический союз.

Осуществляя на практике вышеприведенную восточную хитрость, аль-Делайми укрепил положение своей торговой империи, благоприятным для себя образом пристроив всех своих пятерых принцесс. Конечно, принцесса Сусанна могла бы воспротивиться, – у нее сложилось впечатление, что с Игорем Кулаковым совершенно не о чем поговорить, за исключением курса доллара... Но почему-то ведь она за него вышла? С трудом воссоздавая теперь свои мысли и чувства перед замужеством, Сусанна приходит к выводу, что ей было просто лень... Лень противиться родительской воле, лень искать себе жениха, который мог оказаться куда хуже предложенного отцом – разве браки по любви всегда оказываются счастливыми? А то, что она была еще так молода, не успела осмотреться в жизни, ничего не меняло: для нее, как и для сестер, рано выйти замуж, рано начать рожать детей было главным, заранее предначертанным путем. Самосовершенствование, получение дополнительного образования и прочие спровоцированные европейской средой финтифлюшки имели право существовать только на фоне этого, изначального, непререкаемого.