Убийство за кулисами - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 44

– Вы, кажется, хотели что-то рассказать о своей ошибке, – промурлыкал между тем Мохнаткин, дождавшись, когда за начальником охраны закроется дверь.

– О да!.. Ошибка заключается в том, что я по молодости и неопытности избрала после консерватории оперную сцену, отживающий жанр! А тут еще, представьте себе, нашего руководителя, вообще главного, вот-вот арестуют! Представляете? За убийство его же собственной любовницы, между нами говоря, жуткой гниды!.. Все считают – туда ей и дорога!.. В общем, когда все сошлось одно к одному, я поняла: пора!

– Вы хотите поменять свое, так сказать, амплуа? – Мохнаткин, настроение которого резко пошло вверх, улыбнулся, как он полагал сам, весьма обольстительно. Очевидно, Ирэн тоже так сочла, поскольку немедленно закинула ногу на ногу, оказавшись теперь уж и вовсе без юбки, и продемонстрировала в ответ собственную улыбку, по сравнению с которой о знаменитой голливудской можно было смело забыть.

– А как вы думаете, для чего я к вам пришла? Мне сказали, что, кроме вас, никто на свете помочь мне не сможет!

– Кто сказал? – быстро спросил Мохнаткин, в котором автоматически сработала привычная осторожность.

– В Гнесинке, на эстрадном отделении! Такая... – Ирэн неопределенно повела руками в воздухе, – ну такая толстая, волосы седые...

– Должно быть, Галина Геннадиевна! – обрадовался Мохнаткин, поскольку не слишком внятное описание девушки если и можно было к кому-то приложить, то исключительно к его старой приятельнице, изредка поставлявшей Николаю Генриховичу кадры для его продюсеров.

– Наверное... Я ее один раз видела, но она так любезно согласилась меня прослушать...

– Что ж, рекомендация неплохая, но...

– О, я понимаю! – перебила его Ирэн. – Вы сами, лично должны выяснить, что я из себя представляю! Я – готова!.. Умоляю вас, послушайте меня, и вы сами поймете, что моя стезя – эстрада, а не эта идиотская опера!..

Блондинки всегда были слабостью Николая Генриховича Мохнаткина. А сейчас словно сама судьба послала ему эту Ирэн: вечером предстояло звонить Шатунову, а докладывать, судя по тому, что он услышал от Васильева, нечего. По крайней мере, из девицы, даже если она им категорически не подойдет с ее оперной постановкой голоса, которую не переделаешь, можно будет вытянуть хоть какие-то сведения... А вдруг она права и этого козла Строганова действительно вот-вот арестуют?!

– Ну что ж... – Николай Генрихович поднялся, и лишь в этот момент его взгляд упал на вторую девицу, робко сидевшую на стуле возле дальней стены кабинета...

– О, я совсем забыла! – просияла Ирэн. – Знакомьтесь, это моя подружка Галочка, она у меня что-то вроде талисмана – с самого детства! Если куда-нибудь ее с собой возьму, обязательно все пройдет удачно! Представляете? Я ее и на экзамены на все брала, и на премьеры, и...

– Вы тоже работаете в «Доме оперы»? – прищурился Мохнаткин.

– Ну что вы! – ответила за робко поднявшую на него глаза девушку Ирэн. – Галя – бухгалтер-плановик, она в Сбербанке трудится, коммунальных бабусек обсчитывает! – И певица весело рассмеялась голосом, похожим на серебристый звон колокольчика.

– Ну что ж, давайте и впрямь вас послушаем, – улыбнулся Мохнаткин.

– Ура! – откровенно обрадовалась будущая звезда эстрады. – Нет-нет, Галка, ты сиди и жди меня тут, знаешь же, что при тебе я петь не могу!.. Спасибо вам огромное! – Это уже относилось к Мохнаткину. – Вы не представляете... Я так боялась, что вы меня сразу прогоните, мне говорили, что вы – очень грозный...

Мохнаткин и ахнуть не успел, как, увлекаемый темпераментной посетительницей, очутился в собственной приемной, не успев предложить «Галке» подождать их с Ирэн в обществе секретарши. «Черт с ней, – мысленно махнул он рукой. – Квашня какая-то, именно такие подруги и бывают у подобных очаровашек... Ай да баба!..»

Секретарша же, приоткрыв рот, с изумлением поглядела на возникшую перед ней мизансцену да так и просидела с открытым ртом, пока вульгарная с ее точки зрения девица, повисшая на ее шефе, не скрылась вместе с ним в коридоре, ведущем в сторону малого зала фирмы.

Господин Мохнаткин был бы немало удивлен, если бы, вместо того чтобы, предвкушая приятное продолжение знакомства со свалившейся ему на голову красоткой, недвусмысленно прижимать податливую девушку к боку, заглянул в этот момент в свой кабинет. «Квашня», как Николай Генрихович определил для себя подружку певицы, преобразилась в свою прямую противоположность ровно в ту секунду, как умница Радова, повисшая на Мохнаткине, захлопнула за ними дверь его кабинета, отчего ее чириканье сделалось приглушенным, но не менее насыщенным. Все это время Гале совсем не трудно было изображать из себя робкую, затюканную подружку-плановичку, поскольку, пока Ирина разыгрывала из себя сексуально озабоченную идиотку, Романова... молилась...

...Брошенный посреди стола мобильный телефон хозяина кабинета она углядела прямо с порога. И все оставшееся время молила Бога, чтобы Мохнаткин, противный мужик со злыми глазенками, под напором очарования артистки о нем не вспомнил в последний момент. Ведь о таком везении не только она, но и Турецкий не мечтал! Вся надежда была на обычный кабинетный аппарат продюсера. А если сильно повезет и обожающий, как они выяснили, блондинок старый кобель пригласит Радову к себе домой или на дачу, то и на домашний... Нет, о возможности «зарядить» мобильник продюсера не мечтал никто!

Галочка понимала, что на самом деле времени, независимо от того, когда вернутся Ирэн и Мохнаткин, у нее – всего-ничего: в любой момент в кабинет могла заглянуть секретарша и вообще кто угодно... Поэтому, молниеносно метнувшись к столу и схватив телефон, она тут же, в один прыжок, вернулась к своему стулу и все дальнейшее проделала, спрятав руки с телефоном и крошечной капсулой – «жучком» последней модели, которым поделились с ними ребята из отдела по борьбе с наркотиками, – в складки юбки, то есть вслепую... Спасибо Сан Борисычу, заставившему вчера Галю потренироваться на его глазах, да еще и вслепую. К тому же с мобильником все оказалось даже проще: Романова всего один раз оглядела его оказавшееся просторным нутро, прежде чем вновь прикрыться специально с данной целью выбранной юбкой... Жаль, что ее не видит Денис Грязнов – вот кто бы оценил результат по достоинству!

Задвинув наконец на место заднюю панель навороченного мобильника, Романова перевела дух и прислушалась к происходящему за стенами кабинета. Там было тихо. Зато именно в момент, когда девушка встала, чтобы положить телефон на место, аппарат внезапно взорвался столь пронзительной трелью, что Галочка едва не подпрыгнула, мало того, почти сразу вслед за этим ей почудился в приемной звук отодвигаемого стула... Бдительная секретарша!

На размышления у Романовой была какая-то доля секунды! И, недолго думая, она пулей рванула в сторону двери, где едва не сбила с ног поджарую девицу, исполнявшую секретарские обязанности. Девица ахнула, схватившись за косяк, а Галя ойкнула:

– Простите меня, пожалуйста! – От смущения у нее очень правдоподобно дрогнули губы. – Вот, звонит... Я хотела вам отнести...

И она с самым покаянным видом протянула девице мобильник.

– Кто вас просил его брать?! – рявкнула секретарша. – И вообще, ждите свою подружку, или кто она вам там, в приемной... Расселась тут!..

– Простите... – Романова покраснела до ушей, как решила секретарь, от смущения, на самом деле от волнения.

– Ладно, – слегка смягчилась девица. А Галочка облегченно перевела дыхание. – Садись вон туда, там и жди!..

Спустя два часа из металлических ворот фирмы «Струна» вышли две категорически непохожие друг на друга девушки. Проследовав к ближайшему от фирмы проспекту, одна из них – яркая блондинка вызывающего вида – подняла руку, вознамерившись остановить машину. Тормознули сразу три, но девушки выбрали такси, подъехавшее последним, и проворно нырнули в душную глубину его салона – к большому разочарованию двоих оставшихся с носом водителей.