Девушка ищет спонсора - Черненок Михаил Яковлевич - Страница 36

Глава XX

Голубев и Тимохина появились в прокурорском кабинете ровно в десять часов. Едва усевшись возле приставного столика, Слава спросил Бирюкова:

– Лимакин еще не приехал?

– Только что звонил из Новосибирска. Приедет завтра, – ответил Антон.

– Чего он там заканителился?

– Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается… – Бирюков помолчал, – Вчера успели лишь с убийством Саблиной разобраться. По нынешним временам преступление банальное. Абасов уговорил Ядвигу Станиславовну купить у него малогабаритную однокомнатную квартиру на улице Гоголя. В присутствии свидетелей получил от старухи пятнадцать миллионов и всучил ей поддельные документы. Подлинные оставил у себя, рассчитывая еще раз прокрутить аферу.

– Это те, которые выкрала у него Алла Аркадьевна?

– Те самые. Только не выкрала, а купила их у Ильяса за тысячу долларов. Компаньон Абасова по преступному бизнесу оказался на редкость жадным и трусливым. Он-то и выдал Сурена, как говорится, со всеми потрохами. Поздним вечером под предлогом дооформления документов преступники вдвоем заявились к старухе и расправились с ней так, что Ядвига Станиславовна даже охнуть не успела. Ударил ее кастетом Сурен. Ильяс помог Абасову обернуть труп рогожей и перенести в машину. Захоронить решили в разрытой водопроводчиками траншее. Среди ночи сбросили туда мертвое тело и присыпали землей. Рассчитывали, что бульдозер, зарывая траншею, надежно все упрячет, но не учли традиционное разгильдяйство коммунальщиков, которые разрывают быстро, а зарывают медленно. Так вот и остался труп почти на виду до нынешней весны. Алла Аркадьевна об этом преступлении не знала. Догадка появилась у нее, когда мы начали разыскивать Саблину.

– Ради чего она отвалила столько валюты за какие-то сомнительные документы? – снова спросил Голубев.

– Ради сведения счетов стала собирать компромат на Абасова. Обнаглевший Сурен не только пытался изнасиловать Вику, но и шантажом стал вымогать из «Даров природы» такие деньги, что не укладываются в разумные пределы.

– Значит, дружба между ними рассыпалась еще до смерти Теплоухова?

– Настоящей дружбы у них никогда не было. Был циничный интерес молодого пройдохи к преуспевающей коммерсантке бальзаковского возраста. Алла Аркадьевна не устояла перед нахрапистым жеребцом и теперь горько жалеет о своей слабости. На дачу к Сурену она поехала, чтобы припугнуть его за телефонную угрозу, однако из-за пьяной вакханалии разговор не состоялся.

– Абасов действительно угрожал Вике по телефону?

– Сурен это категорически отрицает, но Алла Аркадьевна упорно твердит, что только из-за угрозы Абасова Вика скрылась неизвестно куда. Кстати, ты еще не разыскал ее?

Голубев вздохнул:

– Нет, Антон Игнатьич. Вдобавок Кавазашвили тоже исчезла. После моего вчерашнего разговора с ней Нино в общежитии не появляется. Сегодня на утренней оперативке передал всем участковым ориентировку. Если девочка не улизнула из райцентра, разыщем.

– Постарайся не затягивать розыск. Чувствую, Кавазашвили знает о Теплоухове значительно больше, чем рассказала.

– Мне тоже так думается. По итальянскому гарнитуру Лимакин ничего нового не сказал?

– Гарнитур – тоже абасовское дело, хотя заварил его Ильяс, отбывавший наказание за хулиганство в одной колонии с Дуремаром. Узнав от уголовника о конфликте с Теплоуховым, «хулиган» рассказал об этом Сурену. Тот «творчески» обосновал мотив «претензии» и даже сам не ожидал, что так легко удастся даром увезти дорогую мебель из «Лебедя». Сработал, если можно так сказать, синдром раздутого обществом страха перед могуществом не таких уж могучих рэкетиров. Начальник теплоуховской охраны спасовал перед Абасовым, едва только тот начал демонстрировать автомат Калашникова. К смерти Теплоухова эта рэкетирская история отношения не имеет. Надо искать корни в другом. Сегодня Лимакин займется обыском квартиры и дачи Николая Валентиновича. Может быть, там отыщет какие-то следы, ведущие в райцентр. Вот вкратце все. Теперь давайте обсудим вчерашнюю находку Дубкова. – Бирюков посмотрел на Тимохину. – Чем, Лена, порадуешь?

– Не знаю, Антон Игнатьевич, то ли порадую, то ли огорчу, – ответила эксперт-криминалист. – Обнаруженные в озере вещи, судя по их размеру, принадлежали Теплоухову. Характерные особенности на подошвах туфель «Саламандра» идентичны отпечаткам следов на резиновом коврике «Форда». Паспорт и деньги, в том числе доллары, не фальшивые. В бутылке – шампанское вино без ядовитых примесей. Автомобильные ключи на брелоке с русалкой – от теплоуховского «Форда», а двухбородчатый ключ, лежавший в другом кармане пиджака, – от внутреннего замка дома Солнышкиной. Больше мне сказать нечего.

Бирюков повернулся к Голубеву:

– А ты что скажешь по этому поводу?

Слава, зажмурившись, покрутил головой:

– Я, Игнатьич, совсем запутался в загадочном клубке. Такое впечатление, будто наломали дров с Теплоуховым несовершеннолетние преступники. У малолеток, сам знаешь, поступки часто бывают настолько дерзкими, что не поддаются логическому осмыслению, как у сумасшедших. На сегодняшний день из знакомых Теплоухова в райцентре мне известны лишь Вика Солнышкина и Нино Кавазашвили. Обе красавицы уже не малолетнего возраста.

– Да, барышни взрослые, – согласился Бирюков и, подумав, добавил: – Вот только прячутся они по-детски. Это меня настораживает.

– У Вики вроде бы есть причина, а почему Нино спряталась, не могу понять. – Голубев глянул на Тимохину: – Лена, объясни мне, пожалуйста, загадочную женскую душу.

Тимохина улыбнулась:

– Не могу, Славочка.

– Почему, Лен?..

– Потому, что это необъяснимо. Одинаковых женщин, Слава, не бывает. Даже очень сходные характерами всегда имеют свои неповторимые изюминки, которые отличают одну от другой. Поэтому и поступки их разнятся.

Голубев обратился к Бирюкову:

– Вот, Игнатьич, попробуй, разберись, чего «оригиналки», каждая со своей изюминкой, мудрят. Может, Кавазашвили уехала в Новосибирск искать Вику?

– Может быть, но ты не утешай себя этим предположением, – ответил Антон и сразу спросил: – Каким образом, по-твоему, ключ от Викиного дома оказался в кармане теплоуховского пиджака?

– Сам удивляюсь. Если верить Кавазашвили, после разоблачения ее любовного альянса с Казбеком Вика у нее ключ забрала. Стало быть, передать ключик Теплоухову Нино не могла. Потом ключ у Вики вообще пропал, и она была вынуждена закрыть дверь навесным замком. Теперь у нас оказалось два ключа. Какой из них терялся?.. Допустим, навесной замочек взломал Теплоухов. Сразу возникают вопросы: зачем преуспевающий серьезный бизнесмен ломился в чужую хату? Кто с ним еще был?.. Не сами же его вещички перекочевали в озеро… Короче, Игнатьич, вся эта история похожа на армянскую загадку, которую без подсказки загадавшего ни один мудрец не разгадает.

– Думать, Слава, надо, думать…

– Думай не думай, сто рублей теперь – не деньги. Вся надежда остается только на искренние показания Солнышкиной и Кавазашвили, которые, к сожалению, ударились в бега…

В кабинет неожиданно заглянул судмедэксперт Медников:

– Можно к вам, господин прокурор? Или зайти попозже?..

– Заходи сейчас, – с улыбкой ответил Бирюков.

– Что-то новенькое, Боря, принес? – нетерпеливо спросил Голубев.

– Угу, – присаживаясь на стул рядом с ним, кивнул Медников и достал из кармана колоду игральных карт в упаковке. – Картишки вот новые купил. Сбегай за бутылкой. Быстренько обмоем да я погадаю и скажу, кто отравил Теплоухова.

– Если бы ты по правде это сказал, я бы тебе ящик сивухи поставил.

– Сивуху не пью. От нее голова на следующий день трещит и руки трясутся. Возьми лучше экологически чистую «Смирнофф» или «Абсолют», – Медников, словно спохватившись, обвел взглядом присутствующих. – Извините, «здрасьте» забыл сказать. Наверное, помешал? Серьезный разговор перебил?

– Ты нам никогда не мешаешь, а разговор у нас один и тот же, – сказал Бирюков.