Непотопляемый - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 30

– Елки-палки... – пробормотал, не сдержавшись, Валерий.

– Вы в своем мнении не одиноки, – усмехнулся Ганс Рудольфович. – Именно та же мысль пришла, видимо, в голову и новому заму, занявшему место постаревшего и, соответственно, отправившегося на пенсию бывшего уже хозяина Виталика. И хотя сам Кругликов успел к тому моменту дослужиться до звания полковника, «новая метла» вымела его из канцелярии... В один из портов Дальнего Востока... Следует ли говорить, что для Виталия Егоровича это оказалось сущим золотым дном?.. Кстати, именно там морской прокуратурой и было заведено на него первое, развалившееся впоследствии, дело. Брал он за все: за погрузку, разгрузку автомобилей, за радиоэлектронику, рыбу, мясо – ну, и за все остальное.

– Тем не менее дело развалилось, – произнес Померанцев.

– И знаете почему?.. Потому что в свое время благодетель Кругликова благодеяние свое оказал не только ему, но и столь же много знавшему о хозяине бывшему дворнику его «дачки»... Не хотите угадать его фамилию сами?..

– Господи... – пробормотал Валерий. – Неужели... Митаров, нынешний замминистра по... Да нет, не может быть!..

– К сожалению, – вздохнул старик, – еще как может... Правда, ходят слухи, что после того как недавно Таможенный комитет перешел в другое ведомство, кресло под этим господином здорово зашаталось, Так что, уважаемый Валерий Александрович, как нынче говорят, флаг вам в руки!.. Думаю, если вы и ваш многоуважаемый Александр Борисович Турецкий изловите этих господ за ручки, власти вам будут весьма и весьма признательны...

– Беда в том, – вздохнул Валерий, – что таможенниками мы на данный момент официально не занимаемся, дело ведет другая... э-э-э... организация...

Теперь удивление отразилось уже на лице Мотойера:

– Не хотите ли вы сказать, что Генпрокуратура начала заниматься частными расследованиями по собственной инициативе?..

– Не совсем так, – улыбнулся Померанцев. – Столь инициативно личностью этого преуспевшего холопа заинтересовался Александр Борисович Турецкий в связи с другим делом... Если вы не в курсе, неделю назад был убит следователь... Старший следователь Мосгорпрокуратуры, некто Познеев...

– По телевизору об этом сообщали, – кивнул Мотойер.

– Моего шефа почему-то не устраивает имеющаяся сейчас версия, хотя не только на первый взгляд, но и при дальнейшем рассмотрении она выглядит вполне перспективной... По ней мы тоже работаем.

– Ну что ж... – задумчиво произнес Ганс Рудольфович. – Насколько я наслышан о господине Турецком, знать которого лично не имею чести, его интуиции стоит доверять... Во всяком случае – прислушаться к ней... Не хотите ли разлить еще по бокальчику винца?

Последняя фраза означала, что деловая часть разговора, с точки зрения Профессора, на данный момент завершена.

14

– Значит, так, господа... – Александр Борисович привычно обвел глазами собравшихся в его кабинете мужчин, отметив, что самый несчастный вид – у срочно вызванного им Лайнера. – Как вы понимаете, несмотря на то что погибшая девушка проходила действительно как важная свидетельница де-факто и по нашему делу, заниматься расследованием ее убийства у Генпрокуратуры оснований пока что ноль... Аркадий Ильич, вы понимаете, что, по крайней мере косвенно, это и ваша вина?

Лайнер уныло кивнул, а Турецкий продолжил:

– Где протест в вышестоящую судебную инстанцию по поводу решения суда присяжных?

– Подан вчера, – Аркадий облизнул губы. – Раньше мы просто не успели...

– Вот-вот... На самом деле этот протест по убийству болгар должен был уйти по назначению максимум на второй-третий день после гибели Познеева... Тут, надо признать, и я дал маху – не напомнил вовремя... Сегодняшняя ситуация, как вы понимаете, ничего хорошего не только вам, но и нам не сулит... Вас, Владимир Михайлович, я по-человечески понимаю: заниматься делом знакомого человека, потерявшего единственную дочь, – не дай-то бог... Ситуация, однако, уже сложилась: ни единого доказательства связи между гибелью Познеева и убийством Юрковой у нас нет, так что дело ее остается в ведомстве Мосгорпрокуратуры и МУРа до тех пор, пока не появятся основания соединить их под нашей крышей. Афонину я либо позвоню сам, либо натравлю на него Костю...

С Костей мне все равно сегодня предстоит разговор, причем не самый легкий... Кстати, Володя, – Турецкий повернулся к Яковлеву-старшему, – ты не в курсе – машину Юрковой все еще не нашли?

– В последний раз я звонил минут сорок назад: не нашли...

– С машинами в этих делах вообще какая-то чехарда, – вздохнул Александр Борисович. – Сегодня у меня была Романова с докладом, из которого следует, что имеющиеся в ближайшем окружении Башкира и Шахмина машины, участвовать в преступлении не могли, в том числе машина Юрковой. Собственно говоря, с самого начала было ясно, что хоть они и бандюги, но отнюдь не идиоты: угон, конечно... Причем, можно сказать, на данный момент мы точно знаем, которая из двух угнанных побывала в руках бандитов...

– То есть? – поинтересовался молчаливо сидевший до сих пор Слава Грязнов.

– Одну из них, это уже выяснено, угнали подростки... Вторую мы отправили на техническую экспертизу, но вряд ли там обнаружится что-то существенное спустя столько времени, да еще после того как хозяин ее тщательно вымыл и вычистил... Так, для очистки совести. У кого-нибудь есть предложения по дальнейшему расследованию?

И поскольку мужчины молчали, Турецкий завершил совещание сам:

– Ну что ж... Тогда действуем, как договаривались: вызывайте, Аркадий Ильич, причем в срочном порядке, Шахмина, как только определитесь со временем, дадите мне знать – я подъеду... Да, в свой протест по поводу дела болгар вы внесли вновь открывшиеся обстоятельства в связи с допросом Юрковой?

– Да, конечно, – подтвердил Лайнер.

– В таком случае мы сейчас обсудим план допроса Шахмина. Ну а после беседы с ним, думаю, как раз настанет время для нас с тобой, Слава, пообщаться с задержанными по таможенному делу Арциховским и Марусиным... Надеюсь, Анисимов, который ведет дело у себя в ФСБ, не только не будет против, но и поспособствует...

– Саня, – вновь заговорил Вячеслав Иванович, – может, ты все-таки обоснуешь свою точку зрения?

– Что ты имеешь в виду? – прищурился Турецкий.

– Я имею в виду то, что ты вцепился в это самое таможенное дело, причем именно в тот момент, когда версия Башкира и этого гаденыша Шахмина, несмотря на убийство девушки, развивается вполне успешно... Фактически, сейчас мы можем доказать, что Юркову убили как важную свидетельницу другого убийства – болгар... Есть вполне полновесные, с моей точки зрения, показания погибшей. С другой стороны, Познееву грозили как раз из-за этого дела, верно, Аркадий Ильич?

Лайнер кивнул.

– Если бы он махнул рукой на решение суда присяжных... Но он, как известно, не махнул...

– Кому, Слава, это известно?.. – вкрадчиво произнес Турецкий. – А?

И поскольку Грязнов в ответ молча нахмурился, сам же и ответил на свой вопрос:

– Нам с тобой известно и Аркадию Ильичу...

А Башкиру и Шахмину на момент убийства Николая Петровича Познеева то, что он намеревался опротестовать решение суда, известно не было... Не могло быть! Суд-то, Слава, состоялся только накануне, откуда им было знать, что неуемный следователь не собирался сдаваться?.. То-то!.. Нет, господа-товарищи, если хотя бы один факт не укладывается в схему, виноват не он, а схема... А временной фактор в данной ситуации – факт, причем вполне увесистый!

В кабинете повисла пауза, и Александр Борисович, тоже помолчав, покачал головой:

– Если кто-то размышляет над контраргументом – зря старается: эту работу я уже проделал и не нашел ни единого обстоятельства, снимающего данное противоречие. Так что...

– Согласен с вами, Александр Борисович, полностью, – сказал, наконец, Лайнер. Владимир Михайловйч молча кивнул, и Вячеславу Ивановичу оставалось только одно: развести руками и состроить недовольную мину – исключительно из упрямства.