Жизнь под чужим солнцем - Михалкова Елена Ивановна - Страница 22

Увидев гримасу на Дашином лице, он добавил:

– Не подумайте, что я вас пугаю, просто на что же другое вы рассчитывали? Ладно, я вам дал ценный совет, можете им воспользоваться совершенно бесплатно: обратитесь к гидам, они все напишут. А когда закончите фигней заниматься, приходите на волейбольную площадку, хоть поболеете за меня.

Даша хотела было ответить, что за него есть кому болеть, но Максим поднялся, с усмешкой поклонился и быстро пошел к корпусу.

Посидев над остывшим кофе, Даша пришла к выводу, что все они сваляли большого дурака, и пока не начали валять еще большего, следует направить ход дела в указанное Максимом русло. К тому же, говорила себе Даша, он ведь юрист, значит, у него должен быть аналитический склад ума. Для Даши с ее гуманитарным образованием и вечной тройкой по математике, которую преподаватель ставил исключительно из жалости к ней, аналитический склад ума означал принадлежность к какому-то высшему, недоступному классу. «Я – питекантроп, – подумала Даша. – Пойду обрадую еще одного такого же». Взяв для Алины большое красное яблоко, она торопливо вышла из столовой.

Алина сидела, склонившись над своей тумбочкой, и что-то вычеркивала в блокноте. Прикрыв за собой дверь, Даша подбросила яблоко, и оно упало на кровать.

– Слушай, Алин, Максим говорит, что мы полной ерундой занимаемся.

Алина резко обернулась, и Даша поняла, что вступительная фраза была выбрана неудачно.

– То есть не совсем ерундой, а…

– Какой Максим? – металлическим голосом спросила Алина. – Твой белобрысый юрист? Знаете что… – Она встала, и Даша даже попятилась, увидев выражение ее лица. – Проваливайте-ка вы со своим юристом на все четыре стороны! Ты меня поняла?

Даша схватила пляжное полотенце, лежавшее с краю на тумбочке, и попыталась у себя за спиной открыть захлопнувшуюся дверь. Та, как назло, не поддавалась.

– Мне еще вашего мнения не хватало, твоего и какого-то безграмотного самоучки! Ты вообще хоть что-нибудь понимаешь в законах, а? Ты кто? Ты переводчик, вот и переводи на здоровье. И не смей лезть в мои дела, последний раз тебе говорю!

Алина сделала несколько шагов к Даше, и та, внезапно перепугавшись, дернула ручку с такой силой, что дверь распахнулась. Даша вылетела в коридор, а вслед ей раздался полный ненависти голос:

– И забери свое яблоко к чертовой матери!

Из-за двери вылетело яблоко, упало на лестницу, треснуло, и куски покатились вниз по ступенькам. Самый большой кусок докатился до нижней и остался лежать посередине, словно приглашая полюбоваться, какие в нем ровные, аккуратные косточки. Даша уселась рядом, подняла его и, абсолютно не думая, откусила. Похрустев яблоком, она встала, аккуратно собрала остальные куски и внезапно сообразила, что делает. Выплевывать яблоко было уже поздно. А сладкое-то какое… Жалко, что грязное. На большом пальце налипла кожура. Даша внимательно посмотрела на нее, стряхнула и только тут заметила, что руки у нее дрожат.

Через час Даша лежала на лежаке и смотрела волейбол. На берегу моря она пришла в себя, нервная дрожь исчезла, и, подумав, она решила, что Алина просто приняла свое задание слишком близко к сердцу. «Наверное, у нее ничего не получалось, – думала Даша, – а тут еще я со своими предложениями. Вот она и рассердилась».

Однако время от времени ей вспоминался Алинин крик, холодный взгляд, та ненависть, которой ее окатило словно из ведра, и Даше становилось не по себе. Она старалась выкинуть происшествие из головы, глядя, как оказавшиеся неожиданно спортивными Сонечка и Женечка зарабатывают очередное очко и радостно визжат, подпрыгивая на песке. Почему-то сегодня все те, кто обычно собирался у бассейна, решили перебазироваться на море, и Даша видела в некотором отдалении толстого Бориса и крепкого Никиту, то уходившего к бару, то возвращавшегося с какими-то напитками в руках, и красавца-мужа Инны, болтавшего с парнями на надувном банане, и даже всю компанию Василь Семеныча, обычно выползавшую из номеров только ближе к ночи. Только Аллы нигде не было видно.

– Прошу угощаться! – присел рядом с ней Никита и протянул стакан яблочного сока. – А где несравненная Алина?

– Несравненная Алина занимается вашим заявлением, – суховато ответила Даша.

– И много ей еще осталось?

– Понятия не имею.

– Ну что ж, – оживился Никита, – нельзя же бросать ее одну сражаться с дебрями английского. Джентльмен на то и джентльмен, чтобы… Ты что же делаешь, поганец?

Даша поняла, что последнее относилось не к ней. Проследив за вскочившим Никитой, она увидела около его лежака малыша с лопаткой, который увлеченно засыпал песком Никитин сотовый телефон. Прогнав малолетнего вредителя, Никита помахал Даше рукой и крикнул:

– Пойду окажу посильную помощь! – и бодро зашагал по дорожке.

Даша хмыкнула и принялась играть с камешками. За этим сосредоточенным занятием и застал ее Максим.

– Медитируете? – поинтересовался он, запыхавшись после игры. – Спасибо, что пришли, а то ни одного знакомого лица. Еще и Володька какой-то монастырь уехал осматривать.

Тут уж Даша не сдержалась.

– А ваша подруга? – безразлично поинтересовалась она.

– Какая подруга?

– Которая с вами в двойке плыла. На рафтинге, – напомнила Даша Максиму, недоуменно смотрящему на нее.

– На рафтинге? Что за подруга? Со мной Володька плыл… А, понял! Вы со мной Аню видели, Володину девушку. Только ее в лодке не было, она на пятом плоту шла, вместе с подругами. Посмотрела, на чем ее любимый поплывет, и убежала. А вы, значит, подумали, что мы вместе сплавлялись? – Он неожиданно внимательно глянул на Дашу.

– Ну да, мне показалось, вы с ней в лодку садились, – ответила Даша, стараясь не покраснеть. Мысли об Алине вылетели у нее из головы окончательно, но тут она опять увидела Никиту среди загорающих и удивилась: – Что, так быстро?

– Что быстро? – не понял Максим.

– Да нет, ничего. Просто одного знакомого увидела. – Даше почему-то не хотелось рассказывать про Алину. К тому же она подозревала, что Максиму тема уже надоела. – Пойдемте искупаемся.

С наслаждением окунувшись в море, она проплыла немного под водой и вынырнула почти у пирса. Время подходило к полудню, и солнце палило нещадно. Надо было кепку надеть, подумала Даша, хотя в кепке особо не поныряешь.

Максим подплыл к ней размашистыми гребками, и Даша удивилась тому, насколько он хорошо плавает.

– Вы плаванием занимались? – спросила она.

– Да немного совсем, в юности еще. Просто стараюсь время от времени в бассейн заглядывать, чтобы совсем в своей фирме не зачахнуть. А вы чем занимаетесь в свободное время? Слушайте, – спохватился он, – я ведь даже не знаю, кем вы работаете!

– Никем, – вздохнула Даша, перевернувшись на спину и бултыхая в воде ногами, – но вообще-то переводчиком.

– А-а, то есть с разными интересными людьми встречаетесь?

– Ну, не совсем, – Даша вспомнила своего бывшего директора, – скорее с разными интересными документами. Понимаете, я тексты перевожу, в фирме одной московской. Точнее, переводила.

– Почему в прошедшем времени?

– Да потому что я больше там не работаю! – Она хотела было пожаловаться, но спохватилась, что ее тяготы никому, кроме нее и мамы, неинтересны. – Все, я к берегу, устала, – призналась Даша.

– Ну а я еще побултыхаюсь.

Даша вылезла из воды, растерлась полотенцем и начала высматривать Максима, однако на поверхности воды торчало множество голов, и распознать, которая из них нужная, не представлялось никакой возможности. Настроение у нее стало очень хорошее, и теперь она разрешила себе подумать про Алину. Сидит там одна… даже Никита заскочил и убежал обратно.

Странным образом мысли о работе и Алине смешались у Даши в голове. Она представила себе Алину, на которую пытается накричать Вадим Викторович. Вот что бы тогда было? Мысленно она видела, как Алина садится на ее место в кабинете и начинает сосредоточенно изучать какой-то текст. У нее на лице появляется удивленное выражение, и она оборачивается прямо к Даше. Тут Дашу внезапно осенило, она даже хлопнула себя по лбу: «Господи! Я же идиотка! Вот почему Алина на меня так раскричалась: она надеялась, что я ей помогу, ведь я профессиональный переводчик».