Почти невинна - Фэйзер Джейн - Страница 49

Магдалена рассеянно комкала в руках шапку. Что ж, это подходящий предлог для того, чтобы снова потревожить его. Если повезет, он примет это как извинение и больше не станет сердиться.

Она уже собиралась разузнать, где он сейчас, но увидела его сама. Гай пересекал двор, погруженный в беседу с наставником пажей. Ей вдруг опять стало стыдно. Поскорее спрятав шапку за спину, чтобы никто не увидел свидетельства ее глупости, она встала в тени донжона, наблюдая за его приближением и боясь подойти сама.

Гай увидел ее как раз в тот момент, когда уже заканчивал разговор с мастером Эдвардом.

— Думаю, несколько лишних часов у столба с мишенью для копья улучшат меткость парня, — рассеянно заметил он, не сводя глаз с Магдалены. — Используйте качающуюся мишень. Толчки, полученные при неверном ударе, — лучшее средство для совершенствования мастерства.

Мастер Эдвард согласно кивнул.

— Чистая правда, господин, — хмыкнул он, — но юный Пол — парнишка застенчивый.

— В таком случае он должен учиться преодолевать свою застенчивость, — резко бросил Гай. — Такое качество только вредит, а кроме того, излишняя мягкость развращает слуг.

Мастер Эдвард склонился перед несомненной истиной. Десятилетним мальчиком, которым предстояло стать рыцарями, приходилось несладко. Перед ними стояла весьма нелегкая задача, и снисходительность к их молодости и робости мало чем могла помочь. Юный Пол должен справиться с огромным копьем, да еще сидя на коне, иначе не миновать ему тяжелых ударов раскачивавшегося мешка с мукой, который выбивает из седла и взрослого мужчину.

Гай попрощался с мастером Эдвардом и направился к тому месту, где стояла Магдалена. Его раздражение исчезло так же быстро, как возникло, и теперь он невольно гадал, почему она так присмирела и держит руки за спиной, покаянно глядя на него.

— Магдалена? Ты хочешь поговорить со мной? — осведомился он, вопросительно вскинув брови.

— Нет… только отдать тебе шапку, — пробормотала она, стряхнув прилипший к бархату сухой листок. — Ты оставил ее в саду.

— Какая рассеянность с моей стороны, — торжественно объявил он. — Благодарю, госпожа, за внимание и заботу. — Смеясь одними глазами, он взял у нее шапку. — Каким образом тебе удалось сбить ее? Она висела слишком высоко.

— Подцепила палкой, — объяснила Магдалена, вмиг забыв о тревогах. — И прошу простить, если…

— В этом нет необходимости, — перебил он. — Пойдем в мой кабинет. Я хочу кое-что обсудить.

Он нежно положил руку ей на плечо и повернул к донжону.

Магдалена с готовностью последовала за ним, вновь обретя спокойствие души. Однако у двери кабинета переминался Оливье с видом человека, привыкшего терпеливо ждать и так же терпеливо выполнять самые сложные задания господина.

— Вы велели мне зайти за приказаниями, господин, — начал он, кланяясь Магдалене. — И за деньгами на дорожные расходы.

Гай нахмурился. Приглашая Магдалену, он совершенно забыл о слуге. Непростительный промах, поскольку в ее присутствии он не может высказаться откровенно. Но и отложить беседу нельзя: чем скорее Оливье отправится по следам д'Ориака, тем лучше.

— Заходи, — велел он, открывая дверь. — Магдалена, я вынужден попросить тебя подождать здесь. Это ненадолго.

Магдалена с удивленно поднятыми бровями уставилась на захлопнувшуюся дверь, с неприятным чувством сознавая, что ее только что оставили стоять в коридоре, словно вызванную к господину служанку или просительницу. Какие тайные дела у Гая с этим юрким уроженцем Прованса с оливковой кожей и блестящими глазками? Совершенно загадочный человек. Он то появлялся, то исчезал и, насколько знала Магдалена, не имел никакой определенной должности в хозяйстве лорда де Жерве. Но ей всегда было ясно, что отношения между ним и господином нельзя назвать обычными.

Она впервые увидела Оливье, когда тот вместе с Гаем прибыл в Беллер во второй раз, после возвращения из Франции. Он и тогда ухитрялся, казалось, быть повсюду одновременно. С тех пор она лишь случайно замечала его: он был не из тех, кто привлекает внимание посторонних, если только сам этого не захочет. А до сих пор таких случаев не было. Вернее, до сегодняшнего дня.

А тем временем Гай вручил Оливье тяжелый кошель.

— Надеюсь, ты сумеешь втереться к нему в дом.

— Вне всякого сомнения, господин, — со спокойной уверенностью ответил Оливье, беря кошель. — Я взял на себя труд завоевать симпатию одной из прачек в его обозе. Она считает, что мне не по душе мой теперешний хозяин, и… — Он пожал костлявыми плечами, констатируя этот факт без особенного энтузиазма или интереса. — Думаю, она будет счастлива вновь со мной встретиться и сумеет подыскать мне работенку на кухне, пока они добираются до Парижа. Впрочем, я им и в городе пригожусь.

— Ты уверен, что не попался на глаза д'Ориаку? Я не желаю, чтобы ты зря рисковал, — озабоченно заметил Гай.

Оливье покачал головой:

— Он не из тех, кто заглядывает в кухню. Для господ все слуги на одно лицо, да и челядь обычно нанимает управитель. Вряд ли сьер хоть раз меня видел.

Гай кивнул. Таких бродяг по всей стране, готовых ухватиться за любую подвернувшуюся работу, было немало, и хозяева замков и поместий часто понятия не имели, кто колет дрова для кухни и таскает воду. В Брессе тоже постоянно менялись слуги, и ему нет дела до них, если только кто-то не совершит проступок, требующий его приговора. Вряд ли Шарль узнает в Оливье человека Гая.

— Тогда смотри в оба.

— Сколько времени мне там оставаться?

— Пока не обнаружишь что-то стоящее, — ответил Гай, отходя к окну и глядя на равнину. — Особенно меня интересуют его намерения по отношению к леди Магдалене. Остальное — на твое усмотрение.

— Посылать сведения обычным способом?

— Да. Всегда найдется какой-нибудь менестрель, паломник, трубадур, который может завернуть в замок. Раньше нам это удавалось.

Проводив Оливье до двери, он сделал знак Магдалене войти. При этом он подметил воинственный блеск ее глаз.

— Пожалуйста, прости, что продержал тебя за дверью, — начал он. — Но мои дела с Оливье не терпят свидетелей.

— Я так и предположила, господин, — сухо ответила она. — Что вы хотели обсудить со мной?

— О, перестань, крошка! — Он обнял ее и приподнял подбородок. — Неужели не догадалась?

— Я не хотела обидеть тебя в саду, — призналась она. Как обычно, всякая досада и раздражение улетучились, стоило ему приласкать ее.

— Я был непростительно груб, — возразил он, обводя пальцем ее губы. — А ты так неудержимо радовалась…

Магдалена, тихо охнув, быстро увлажнила его палец кончиком языка.

— А я думала, что была своевольной, ребячливой и ужасно надоедливой. Гай весело рассмеялся.

— Сначала я тоже так подумал, но с тех пор изменил мнение. Сегодня утром мне ужасно не хватало тебя. Почему ты оставила меня одного?

— Не хотела будить. Ты и так засиделся допоздна…

Гай кивнул:

— Мне столько нужно было сделать… Что с тобой, любимая?

Странное выражение исказило ее лицо: что-то вроде потрясенного изумления.

— Не знаю, — медленно протянула Магдалена, оглядывая себя. Рука сама собой легла на живот. Что-то глубоко внутри затрепетало подобно крыльям бабочки. Затрепетало и затихло. Магдалена подняла голову. Глаза ее влажно блестели. — Это дитя, — едва слышно прошептала она. — Дитя зашевелилось, Гай.

Гай осторожно, словно ожидая чуда, поместил рядом с ее рукой свою ладонь.

— Еще слишком рано, — все же возразил он, качая головой и улыбаясь.

— Скоро и ты почувствуешь, — заверила она. — Наш ребенок растет не по дням, а по часам.

Глава 10

— Брат Феликс должен скоро вернуться, отец настоятель.

— И надеюсь, с новостями, которые успокоят душу нашего несчастного сына.

Аббат возобновил свое размеренное хождение по вымощенной плитами террасе, нависавшей над огородом аббатства.

— Похоже, его силы возвращаются с каждой минутой.