Причуды любви - Фэйзер Джейн - Страница 20

Он снова заулыбался, поняв, что впервые за эти месяцы собственные заботы показались ему абсолютно ничтожными. С тех пор как он впервые встретился с этим необыкновенным созданием, на его голову свалилось столько открытий, что сегодняшнее, мрачное настроение показалось совершенно неуместным.

— Простите мое любопытство, лорд Ратерфорд, — неожиданно обратилась к нему Мерри, вернув к реальности, — но вы сказали, кажется, что были в армии?

— Разве? Что-то не припоминаю.

— Я не собиралась совать нос в чужие дела, — сухо пояснила она, слыша нерешительность в его голосе. — Просто вы упомянули, что Уолтер спас вас в полевом госпитале. Если вам не хочется говорить об этом, еще раз извините.

Дэмиен вздохнул.

— Вы правы, мне не хотелось бы распространяться на эту тему. Но я действительно воевал на полуострове под началом Веллингтона, пока рана в плече не заставила меня полгода назад выйти в отставку.

— Отсюда все неприятности, о которых вы говорили сегодня утром? — задумчиво кивнула Мерри. — Совершенно верно, — сухо подтвердил он.

— Что ж, вероятно, я должна вымолить у вас прошение, — деловито заключила Мерри, — поскольку считала вас обыкновенным лондонским фатом.

— Мнение, которое вы не позаботились скрыть, — заметил он.

— Нападение часто считается лучшей формой зашиты, милорд. Разве армейская карьера не научила вас этому?

— Научила, и многому, только не способам справляться со злоязычными вдовушками, — буркнул он.

Мерри решила пропустить намек мимо ушей: слишком уж заинтересовалась новыми сведениями о Ратерфорде, чтобы вступать в ненужный спор.

— Вам было нелегко оставить службу? — посочувствовала она. Догадка оказалась правильной.

— Чертовски! — Рот Дэмиена скривился в некоем подобии улыбки. — Я солдат и не мыслил себе иной жизни. Не могу слоняться по городу и бездельничать! Но что делать мужчине, если он не пригоден ни к чему, кроме светской болтовни, карточной игры и погоне за женщинами?

— Как это, должно быть, ужасно! — прошептала она. Ратерфорд изумленно взглянул на Мерри, поразившись, как быстро она поняла то, что никому, кроме Уолтера, не приходило в голову. А сама Мерри думала о том, каким невыносимо тоскливым было бы ее существование, если бы пришлось оставить контрабандистов. Ночные вылазки служили двойной цели: помогали добывать необходимые средства и придавали ее жизни необычайную остроту, возбуждение, давали возможность пустить в ход все ее способности, как физические, так и умственные. Если бы она не давала им выхода, просто завяла бы и усохла, как цветок, в этой тине, где все шло по раз и навсегда заведенному порядку.

— Вы должны найти себе другое занятие, — решительно заявила она. — У каждого человека в жизни должен быть смысл, оправдание его бытия.

— Думаю, что уже нашел, — мягко сообщил Ратерфорд, и по ее спине снова пробежал зловещий озноб. Озноб предчувствия. Неужели он опять имеет в виду нерешенную головоломку?

— Что ж именно? — дрогнувшим голосом спросила она.

— Восстанавливаю свое наследство, — улыбнулся Дэмиен. Мередит задумалась. Верит она ему или нет, лучше ответить откровенно.

— Что ж, дело достойное, хотя и не такое уж значительное. Но это только начало.

— О да, — согласился он, — и неплохое.

Глава 7

-Ну, что ты думаешь, Барт? — осторожно поинтересовалась Мерри, прикусывая большой палец.

Рыбак, восседавший в углу пещеры на обломке скалы, сунул в рот мундштук глиняной трубки,

— Мне это не нравится, — высказался он с обычной прямотой. — Мы и так напрашиваемся на

неприятности с таможенниками. Две партии груза означают две доставки. Значит, четыре ночи каждый месяц мы ходим по краю обрыва.

— Но в Фауи многие обрадуются лишнему бочонку с бренди. Что, если сообщить покупателям место, где мы станем распродавать товар? Это лучше, чем приезжать к каждому по отдельности, и риска куда меньше.

— Какое место? — Барт, прищурившись, выпустил кольцо синеватого дыма. Он достаточно хорошо знал Мерри. Если уж та предлагает план, значит, успела все досконально обдумать.

— «Орел и дитя» в Фауи. Хозяин будет рад помочь нам в обмен на некоторые привилегии при покупке спиртного. Ну, что скажешь?

— Откуда ты узнала?

— Жак, — хмыкнула Мерри. — Он был там два месяца назад, пробовал тамошний эль. Ты ведь знаешь Жака, друг мой. Они разговорились за стаканчиком бренди, и… — Мерри выразительно пожала плечами.

Барт молча покатал между ладонями теплую чашечку трубки. Мерри терпеливо ждала, не пытаясь помешать его мыслям. Барта никогда не нужно торопить, а без его поддержки все равно ничего не выйдет.

— Поговорю с остальными, — вымолвил он наконец. — Почти все они люди семейные, Мерри. Деньги им пригодятся, но и своя шея дорога.

— Мне тоже, — кивнула она.

— Иногда мне так не кажется, — фыркнул Барт и притушил тлеющий табак мозолистым пальцем, прежде чем подняться.

— Завтра развозим товар? — спросил он, кивком показав на бочонки и свертки, громоздившиеся у стены.

— Если только наши друзья-таможенники не станут возражать, — засмеялась Мерри.

— Тут нам повезло, — ухмыльнулся Барт. — Представь себе, зять Люка нанялся клерком в таможню! Это он передает нам все их планы. Придется достойно вознаградить его за помощь, как считаешь?

— Жак особенно рекомендовал мадеру, — сообщила Мерри. — Я собиралась презентовать бочонок нашему другу. Не предупреди он о последней засаде, худо бы нам пришлось.

— Уж это точно. Ну что же, мне пора. Если Грег не заметит ничего угрожающего, к одиннадцати приведу пони.

— И не забудь передать деревенским, чтобы носа сегодня не высовывали, — напомнила Мерри. — Нам не нужны лишние глаза и случайные встречи на дорогах.

Такое уже бывало, но не стоит сейчас расстраивать Барта.

— Уже сделано, — лаконично ответил Барт, входя в узкий туннель, ведущий в пещеру поменьше. Мерри пошла за ним.

Слухи в деревне распространялись со сказочной быстротой. Слуга в одном из домов побогаче каким-то чудом узнавал, что именно в эту ночь «джентльмены» станут развозить товар. Новость передавалась из конюшни в конюшню, из кухни в кухню, так что к вечеру все сидели взаперти, и никто не обращал внимания на собачий лай. Утром в амбаре или во дворе конюшни обнаруживались бочонок, аккуратный сверток, ящик с лучшим бургундским, и все в обмен на маленький кисет с наличными, исчезавший вместе с невидимками. Всех такое положение устраивало как нельзя лучше. Никто не скомпрометирован, никто ничего не знает, и никому не придет в голову задавать откровенные вопросы, на которые все равно не получит правдивого ответа.

Мередит подождала минут десять, пока Барт не отошел на почтительное расстояние, и зашагала по тропинке, ведущей вверх, к черному ходу Пенденниса. Она не воспользовалась потайным ходом, поскольку домашние все еще не ложились спать, когда она отправилась на свидание. Кроме того, в широких юбках сквозь щель все равно не протиснуться, а вид хозяйки в мужских штанах, вне всякого сомнения, даст слугам повод для пересудов.

Вечер стоял теплый, и она решила прогуляться по берегу, прежде чем лечь в постель. День выдался на редкость тяжелым: появление береговой охраны в «Соколе», похождения Роба, нотации Хьюго, лорд Ратерфорд. Что делать с лордом Ратерфордом? Если бы только она питала к нему прежнюю ненависть, как в ночь рокового бала, беспокоиться было бы не о чем. Да, в нем немало неприятных черт. Он, похоже, находит удовольствие в том, чтобы издеваться над ней, но нет ничего смешного в том, как он изрекает приказы или объявляет о своих намерениях. И уж совсем странно, почему она с такой готовностью слушается Ратерфорда! И с какой пугающей легкостью он добивается своего!

Но все это было бы мелочью, сумей она судить о Ратерфорде со спокойной объективностью. О какой объективности может идти речь, если при одном взгляде на него она тает, как снег под солнцем. Просто смешно!