Сеть дронов - Иванов Александр Анатольевич - Страница 62

Поверхность моря слегка колыхалась невеликими бугорками волн, набегающими с лёгким шумом на недалёкий берег. Серый утренний свет лился с серого туманного неба, на укутанный серым утренним туманом Остров. И сколько он не всматривался в туманные контуры прибрежных холмов и обрывов, ни какой жизнедеятельности там он не обнаружил.

Дальше, на юг, начиналось каменистое, обрывистое побережье с полосой прибоя, заваленной некрупными, с человеческой точки зрения, камнями, и с засыпанных укатанной галькой, пляжами, с темнеющей полосой выброшенных жухлых водорослей. Надо двигаться вдоль полосы прибоя, не удаляясь вглубь, чтобы, не дай бог, не заблудиться в морских просторах и не угодить в какую-нибудь подводную ловушку. И надо стараться не попадать в эту бурлящую полосу, чтобы не быть выброшенным на берег, на расправу «головоглазым» соглядатаям.

А они, наверняка там есть. Не может быть, что бы их там не было. Тем более что, проплывать-пробегать придётся как раз у того самого места, где эти бандиты терзали его нового друга, а он пинал ногами всякие предательские камешки. Третий раз он будет тут проходить…

«Ага, подумал Алекс — первый раз прощается, второй раз запрещается, а не третий раз, не пропустим вас! Ну, это мы ещё посмотрим, с таким крутым дроном, я ни кого не боюсь. Тем более, сюда, в воду, ни один „головоглаз“ в трезвом уме не полезет».

— Что-нибудь рассмотрел, Алекс? Я вот ни чего подозрительного не увидел. Может, пойдём, всё-таки, по берегу? Я смогу очень быстро двигаться в этом корпусе, нас никто не сможет догнать.

— А как же тогда тебя схватили в тот раз? Что же ты не убежал? У тебя же корпус был круче, чем теперяшний.

— Они поступили очень не хорошо — установили какой-то простой механизм, который так сильно щёлкнул, когда я на него наступил, что у меня чуть не все ноги переломало. И дальше я двигаться не мог никак. Даже ползком. Очень крепко меня держало.

— Вот видишь, хитрости человеческой нет предела. Так что, давай, не будем судьбу испытывать, хорошо? Осмотрелись и вперёд. Пошли краба изображать. Сколько у нас заряд?

— Восемьдесят пять процентов. Нам должно хватить.

И опять Куб колыхнул мысленно его сознание, словно тяжело вздохнул. И Алекс тоже, глубоко вздохнул, задержал дыхание, и опустился на дно. Встал на лапы, и боком, по-крабьи, быстро семеня ногами, устремился на юг, вдоль лини берега, в мутной холодной воде, омывающего Остров моря.

Через полтора часа непрерывного крабьего бега, Алекс решил-таки осмотреться. Это было небезопасно, но нужно было сориентироваться, где они находятся на данный момент.

Пока они осваивали подводные трассы, успели наговориться с Кубом обо всём, и даже поспорить на тему, что лучше — Земля или Луна. У Куба обнаружились весьма обширные теоретические знания о ночном светиле, тут Алекс проигрывал ему безоговорочно. А вот знания о родной Земле, у дрона были абсолютно поверхностные — он действительно, не представлял себе Планету за пределами Острова.

Какие-то обрывочные сведения, полученные, по-видимому, от Корнея, только усугубляли его негативное к ней отношение. И Алекс решил — не знаю как, но обязательно надо будет забрать Куба к себе домой. Покажу ему свой город, познакомлю с родителями, съездим на природу, на реку, в лес. Мультики посмотрим, в компьютер поиграем. Хм, компьютер — в компьютер? А, да найдём, чем позаниматься. В зоопарк сходим, в конце концов.

Куб не возражал, только было простым глазом видно, что он ничего не понял в Алексовых предложениях.

— Ты знаешь, Алекс, — сказал он ему, когда они остановили свой бег, чтобы вынырнуть на поверхность, — с тобой мне очень интересно общаться. Я очень рад тому, что мне удалось с тобой встретиться. Я даже не знаю, что могло бы с нами случиться, если бы мы не повстречали тебя. Спасибо тебе, большое. Алекс.

— Да брось ты. Ну не встретил меня, встретил бы кого-нибудь другого. Хороших людей полно, а я просто, обычный.

— Нет, Алекс. Если бы я не встретил тебя, я был бы уже мёртв. И вот, за то, что я не мёртв, и ты нас не бросил — большое тебе спасибо.

— Ладно-ладно, что это ещё за телячьи нежности? Давай лучше осмотримся… Они всплыли, не спеша, и Алекс высунул голову наполовину из воды.

Было уже светло. Волны чуть подросли, и свежий западный ветер гнал их к берегу, до которого было не больше десяти метров. Первое, что увидел Алекс, это было устье ручья Белый, широкое и мелководное, выделяющееся мутной полосой, втекающей в море ручьевой воды. Всё, почти пришли, скоро можно будет выйти на берег, и пёхом добираться до Карчмы.

Второе, что он разглядел над макушками волн, был Базука Билл, понуро сидящий на обрывистом берегу над впадающим в море ручьём.

Алекс сразу нырнул и панически заработал конечностями, опускаясь на дно. Видел или нет? Какого хрена он здесь делает? Засада, что ли? Вот, чёрт, надо было ещё с полчаса не выныривать, а топать к югу. Вот ведь, зараза какая! Не дай бог, увидел. Тревогу поднимет, все «головоглазы» сюда сбегутся, придётся долго тогда под водой идти. Может не хватить аккумулятора, или не выдержит герметизация корпуса — все погибнут, и так и так.

Стоп панику разводить! Будем надеяться, что не заметил. Значит, ещё минут десять-пятнадцать топаем, обходим русло, а там уже территория Среднеземья — «головоглазы» не должны туда заходить. Эх, жалко рейнджеров нет с нашей стороны, они бы помогли.

— Алекс, похоже, я увидел того дрона, который стреляет из пистолета, — Куб говорил спокойно, но в его голосе чувствовалось напряжение, — он очень опасен, не надо выходить при нём. У нас заряд ещё тридцать процентов, мы можем немного пройти дальше.

— Ну, раз можем, то пошли.

И они пошли. Минут через десять вода помутнела, и стало ощущаться сильное течение, утаскивающее их вглубь моря. И они минут двадцать пытались бороться с ним — входили в мутные его струи, упираясь ногами в дно. Их подхватывало, беспорядочно кувыркая, утаскивало вглубь, где они, вырвавшись, обретали почву под ногами. И возвращались назад, ближе к берегу, и снова пытались бороться с холодным, мутным потоком. И Алекс понял, что здесь им не пройти.

Он даже не спрашивал, сколько осталось заряда, просто боялся услышать ответ. А Куб сам не говорил, видно опасался сказать. И тогда Алекс решился:

— Всё, хватит биться об эту стену. Здесь нам пути нет. Можно было бы пройти по глубине, но боюсь, что это будет слишком большой крюк. Давай прорываться по мелководью.

— Давай, — голос Куба был непривычно тих, — я попробую выжать из этого корпуса всё. И пусть лучше нас унесёт навсегда в море, чем мы попадем в руки этих нехороших дронов. Но напоследок мы рванём на всю оставшуюся энергию.

— Вот, молодец! Такой подход мне нравится — помирать — так с музыкой. Только, давай лучше не помирать. И давай не думать о плохом. Давай лучше мы прорвёмся.

— Давай, — снова тихо согласился Куб.

Лавируя, как яхта против ветра, Алексу всё-таки удалось пробрести ручей почти на четверть его дельты. Он с трудом вскарабкался на илисто-песчаный вал, намытый потоком, и сразу оказался по поворотный пояс вышедшим из воды. До спасительного берега оставалось не более десяти-пятнадцати метров мелководного течения и полутора-двух метрового стержневого потока — именно его бурная сила не давала им пробиться к свободе.

Базука Билл стоял на берегу ручья метрах в тридцати от них и смотрел в их сторону. Он был один, и он держал свой парабеллум в готовности к стрельбе.

— Ну, дрон, давай, рвём!

Базука что-то заверещал и устремился вброд за ними. Но Алекс не смотрел на него. Он смотрел только вперёд, на берег свободы.

Базука Билл выстрелил и упал, барахтаясь в мелкой воде. Пуля пропела в вышине и улетела вдогонку за затихающим эхом.

— Ха-ха! — радостно заорал Алекс, — врёшь, не возьмёшь!

Прыгая всеми ногами, словно лошадь, форсирующая водную преграду, дрон уносил его через поток. С налёту им удалось перескочить почти три четверти основной струи, затем их сбило с ног и, кувыркая, потащило вглубь. Но им повезло, и они выбрались из струи не так далеко от берега.