Дело вдовы Леруж - Габорио Эмиль - Страница 84

Ему даже удалось повернуться на бок лицом к стене, а потом снова лечь на спину.

Он сделал знак, его поняли и подсунули под голову подушку.

И тогда прерывающимся, сиплым голосом он произнес:

— Это я убил… Напишите, я подпишу… Альбер будет рад… Я обязан ему…

Пока записывали его признание, он притянул Жюльетту к себе и шепнул ей на ухо:

— Деньги под подушкой, дарю их тебе.

Изо рта у него хлынула кровь, и все решили, что он уже отходит. Однако у него хватило сил подписать свои показания и даже поддеть папашу Табаре.

— А папенька, оказывается, путается с полицией, — прохрипел он. — Что, приятно охотиться на друзей? Эх, затеял я хорошую игру, но, когда в ней участвуют три женщины, проигрыш обеспечен.

Началась агония, и, когда прибыл врач, ему осталось лишь констатировать смерть сьера Ноэля Жерди, адвоката.

XVIII

Как-то вечером спустя несколько месяцев помолодевшая лет на десять маркиза д'Арланж рассказывала у м-ль де Гоэлло небольшому кружку приятельниц про свадьбу своей внучки Клер, которая только что вышла за виконта Альбера де Коммарена:

— Бракосочетание, очень скромное, состоялось в наших владениях в Нормандии. Так захотел зять, хотя я была решительно против. Шум вокруг ошибки, жертвой которой он стал, следовало бы заглушить блистательной свадьбой. Таково мое мнение, и я его не скрывала. Но что поделать, этот юноша упрям, как его отец, а что это такое, вы знаете. Он уперся. А моя бесстыдница внучка, глядевшая будущему мужу в рот, тоже пошла против меня. Впрочем, какое это имеет значение. Хотелось бы мне встретить человека, который сейчас набрался бы храбрости признаться, что он хоть на миг да усомнился в невинности Альбера. Я оставила новобрачных, которые воркуют, словно голубки, предаваться радостям медового месяца. Надо признать, они дорогой ценой заплатили за свое блаженство. Ну, дай им бог счастья и кучу детишек — у них есть на что их вырастить и обеспечить приданым; господин де Коммарен в первый и, вне всяких сомнений, последний раз в жизни вел себя как ангел. Поверите ли, он передал свое состояние, все целиком, сыну. А сам намерен уединенно жить в одном из своих поместий. Думаю, бедняга недолго протянет. Не стану даже ручаться, все ли у него в порядке с головой после удара… Ладно, внучка моя пристроена и неплохо. Одна я знаю, чего это стоило, и теперь мне придется жить очень экономно. Но я всегда презирала родителей, которые не желают идти на денежные жертвы, когда от этого зависит счастье их ребенка.

Маркиза умолчала лишь об одном — о том, что за неделю до свадьбы Альбер выручил ее в крайне затруднительных обстоятельствах, уплатив крупный долг.

Правда, после свадьбы она позаимствовала у него всего лишь девять тысяч франков, но зато в ближайшие дни собирается признаться, как ей докучают обойщик, портниха, три хозяина модных лавок и еще с пяток поставщиков.

Ну да бог с ней, она достойная женщина и не говорит худо про зятя.

Г-н Дабюрон, получив отставку, уехал в Пуату и там обрел спокойствие, а забвение придет в свой черед. Местные маменьки и папеньки не отчаиваются и надеются, что он не минует брачных уз.

Мадам Жюльетта совершенно утешилась. Восемьдесят тысяч франков, спрятанных Ноэлем под подушку, не пропали. Остались от них, правда, жалкие крохи. Со дня на день будет объявлено о распродаже богатой обстановки.

Один лишь папаша Табаре ничего не забыл.

Он долго верил в непогрешимость правосудия, зато теперь повсюду видит одни судебные ошибки.

Бывший сыщик-любитель усомнился даже в самом существовании преступления и, кроме того, утверждает, что свидетельство органов чувств ничего не доказывает. Он собирает подписи под петицией об отмене смертной казни и организует общество помощи невинно обвиняемым.