Анатомия Комплексов (ч.1) (СИ) - Витич Райдо - Страница 77

ГЛАВА 26

–– А-а-а-а-а!!! –– девушка резко села и открыла глаза. Собственный крик разбудил ее и вытащил из сна, словно котенка из воды, за загривок. Сердце бешено колотилось, рот беззвучно открывался в попытке сказать хоть слово, а в голове шумело от криков жертв и своего воя, перед глазами стояли кровавые картины увиденного. Алена мотнула головой, стряхивая наваждение, и затравленно огляделась, еще не понимая –– где находится.

Залитая солнцем спальня, привычно тихая и уютная, без всяких клыкастых морд, лысых мужчин, трупов и жертвенных чаш. Обычный цветочный запах, разбавленный еле уловимым ароматом корицы –– Рэй.

Он полулежал на софе у окна и просматривал свой носитель информации - маленький и плоский, как калькулятор, предмет. Спокойное лицо, безмятежный и даже полусонный вид, белая рубашка с золотой нитью от плеча до пояса, белые кожаные брюки, как на торжество собрался да вот прилег и чуть не заснул.

Алена хлопала ресницами, пытаясь сообразить: что же это было? Она смотрела на парня, ожидая прочесть ответ на его лице, но, встретившись с равнодушно- пустым взглядом голубых глаз, смутилась и начала осматривать себя: руки, грудь, а заодно и простынь. Наверное, это выглядело странно, потому что Рэй прищурился и вопросительно уставился на нее. На нем не было крови, как и на ней, и вообще нигде не было ничего говорящего за реальность произошедшего, но взгляд мужа всколыхнул неприятные чувства, и девушка, соскочив с постели, рванула в ванную. Организм пожелал избавиться от лишнего, и желудок долго возмущался безалаберным отношением хозяйки к своему психофизическому состоянию.

Ведь знала - нельзя их телевещание смотреть, прошлый раз тоже чуть умом не тронулась, вот и сейчас всякая чушь после их фильмов приснилась. Господи, но как реально…

’Нет, ерунда, этого не может быть на яву, не-ет, ‘- Алена посмотрела на себя в зеркало и затрясла головой, потом включила воду и сунула лицо под холодную струю и снова посмотрела на себя в зеркало, словно в отражении белого, как снег, лица можно было увидеть истину.

‘Что же это было?’ –– озадачилась она. Такой кошмар не может присниться ни с того, ни с чего, что же она вчера смотрела? Нет, не вспомнить, кровавые картинки перекрывали любые другие воспоминания. ‘Боже, спаси и сохрани меня от их компьютерных технологий’, - взмолилась Алена и дала себе зарок больше и близко не подходить ко всяким техническим средствам, от греха подальше, а то в следующий раз и она кого-нибудь порежет. Нет, Рэй конечно, не подарок, но не до такой же степени, чтоб крошить людей, как вилки капусты.

В конце концов, девушка немного успокоилась и даже смогла улыбнуться своему отражению, потом нажала кнопку сушилки, накинула халат и вышла.

Рэйс оторвался от своего накопителя, глянул вопросительно, но в ответ получил смущенный румянец. Алене было неудобно, что она могла подумать о нем до такой степени плохо и принять обычный кошмар за действительность, правда, внутри все равно что-то беспокоило, сидело, как льдинка Снежной королевы, и покоя не давало. И вдруг поняла – что. Она не могла четко ответить на вопрос - сон это было или реальность? Но она хорошо помнила, что Рэй поранил себе палец и не просто поранил, а очень сильно и глубоко, и если ранки нет –– значит, ей все приснилось, а если есть…

Девушка оделась, подглядывая украдкой за парнем, и подошла к софе. Он сел, отбросил свой прибор и с готовностью раскрыл объятья. Алена пристроилась на его коленях и начала, как бы невзначай, осматривать все пальцы и даже ощупывать. Рэй, заметив пристальное внимание к его рукам, выгнул бровь и заглянул ей в глаза:

–– И что в них интересного?

–– Так, –– несмело улыбнулась Алена и облегченно вздохнула: ни единой царапинки, ни одной точечки на пальцах не было, так же, как и капиллярного рисунка, впрочем. Тонкие длинные пальчики парня были как всегда мягкими, гладкими, ровными и ухоженными. Нет, такие руки не созданы для общения с клинком, хладнокровных убийств и кровавых расправ, они были слишком утонченными и изысканно красивыми. Такие руки подстать человеку благородному и ранимому, поэту или художнику, способному создать гениальное произведение, шедевр, в крайнем случае, аристократу, отпрыску древнего рода, но никак не киллеру.

–– У тебя очень красивые руки - ласковые, нежные и сильные, –– заметила она и, словно устыдившись своей откровенности, обняла его за шею, чувствуя одновременно и радость, и облегчение, и смущение, зашептала. –– Ты бы знал, что мне приснилось…кошмар… люди в полутемном помещении. Оно огромное и мрачное, стены колонны-все из золота, даже пол... и статуя странная такая, огромная, с ехидной ухмылкой. И кровь ….ее так много, что можно захлебнуться…ты режешь людей и так просто …легко, как ….не знаю, руки в крови, и тело и лицо в брызгах, рядом мужчина , по плечам и спине татуировка красивая и словно из слюды разноцветной…он тоже …убивает и другие… Те пятеро, помнишь? Их. Они изуродованы были – без рук, языка….остального…потом женщины, много…очень…и ты их,и те …кровь кругом… –– Алена заглянула ему в глаза и воскликнула. –– Господи, как я рада, что это всего лишь сон!

–– Это был не сон, –– спокойно заметил Рэй. Алена с минуту сверлила мужа непонимающим взглядом, хмуря брови:

–– Что?

–– Это был не сон, –– терпеливо повторил парень. В глазах стояло холодное равнодушие, словно речь шла о чем-то обыденном, не стоящем внимания. –– Лэп-хэчи. Настала зима. Если перевести на ваш язык. Правда, для нас это лето. Мы празднуем смену циклов каждые полгода, а заодно воздаем по заслугам окружающим и …Модраш.

Алену качнуло, с лица мгновенно сбежала краска:

–– Эти убийства….правда?...Праздник? –– прошептала она пораженно, заглядывая в глаза Лоан и выискивая хоть грамм чувств, малейшее движение души, но в них жила пустота. Девушка моргнула, стряхивая наваждение - глупо искать то, чего не было отродясь. Перед ней был не человек –– Нелюдь. Бесполезно такого очеловечивать, он слишком взрослый и, пожалуй, скорей ее превратит в такую же Нелюдь, чем она сможет внушить ему элементарное уважение к чужой жизни, объяснить и привить милосердные нормы морали, возбудить нормальные человеческие чувства в очерствевшей душе.

–– Да. Праздник. Я принес жертву своему богу, отблагодарил его за тебя и детей и воздал должное посмевшим посягнуть на тебя.

–– Тем…пятерым?

–– Да. Конечно, их вина относительна, но придет время, я спрошу и с брата. Ты можешь быть спокойна - я ничего не забываю.

–– Господи,….ты говоришь это так спокойно…ты убил …сколько там было? 200-300, 500? Неужели ты ничего не чувствуешь? Это …праздник? –– Не могла она взять в толк суть происходящего, не принимал разум спокойствия парня, убившего столько людей и рассуждающего на эту тему с обыденной скукой.

–– 285. Малость, за бесценный дар Модраш. За тебя и детей. Теперь вы будете под его защитой, и я буду спокоен. Обряд прошел прекрасно…

–– Обряд?! Резня! Массовое убийство! Варфоломеевская ночь! Ты мясник, палач!....––Алена, задрожав от негодования, отвращения и ужаса, попыталась слезть с колен, но Рэй не дал, глянул так, что она забыла, что хотела, и спросил:

–– Если ты раздавила червя –– ты палач? С чьей точки зрения?

–– Ты убил людей, –– тихо заметила она, сжавшись в комок и боясь пошевелиться. В памяти четко отпечаталась картинка: Лоан в алых шортах, на теле и лице кровавые потеки, пятна, в руке кинжал, которым он орудует с мастерством метателя сабель. Теперь она убедилась, что Эллан сказал тогда правду, и испугалась до коликов в желудке. Ее муж- убийца. Вкупе с бессердечностью и феноменальными способностями, трезвым рассудком и отсутствием норм морали получился монстр, которому невозможно было подобрать адекватное название –– он не имел аналогов.

––Я убил рабов и дал им возможность родиться вновь, свободными. Их жизнь не удалась, они бы все равно не увидели ничего хорошего, так и влачили существование невольников. Тэн сейти, как и сегюр, запрещено продавать. Я освободил их души от никчемных тел. А эти пятеро…по-моему, здесь и говорить не о чем. Они посмели испугать тебя, покуситься, тронуть…