НЧЧК. Командировка - Астахова Людмила Викторовна - Страница 66

Теперь оставалось только полагаться на дровский пеленгатор.

– Дзир! Нол пропала! Включи пеленг!

– Опять?! – взвыл дроу и добавил пару эпитетов в отношении умственных способностей непосредственного начальства мыслечтицы. – Вот ты кто после этого, ап-Телемнар?

– Я знаю.

– Подхватишь меня на площади, я пока парней разбужу.

Можно только вообразить себе, какое неизгладимое впечатление произвел на общаговский дендрарий выход из номера 3 вооруженного до зубов и в полном боевом облачении товарища Ушшос-Наха. Но стресс, пережитый дриадами, волновал Эрина меньше всего. Он бегом вернулся на площадь к «Нуэно», возле которой уже крутился Зарин.

– Что происходит, ап-Телемнар?

– Нолвэндэ похитили! – закричал Эрин. – Твой хваленый истопник со своей голубовласой подружкой. Развели маньячий питомник! Балрог! И еще сто раз балрог!

– Бурат? Маньяк? – совершенно ошалел гном. – Да он мухи не обидит!

– Муху – возможно, но если он что-то сделает Нолвэндэ, то от вашего сраного городишки я камня на камне не оставлю.

Эльфа трясло так, что зубы лязгали. И доказывать ему неправомочность обвинений против безобидного лешего умный сын Иприта не решился. Всадит сгоряча пулю в коленную чашечку, а потом станет выяснять, кто прав, а кто виноват.

А вот появления командира ДОБРа Зарин точно не ожидал. Дзир молча зашвырнул на заднее сидение свой рюкзак и гнома, оставив в руках винтовку. Эрин уступил дроу место за рулем и сам прыгнул рядом. Товарищ Ушшос-Нах был мрачен.

– У нас проблемы! – сказал он, давая по газам.

– Что еще?

– Парней в коровнике окружили какие-то вооруженные типы, говорят, что представляют мэра, а сами в штатском.

– Шозанах?! – взвыл Эринрандир. – Зарин?! Я не понял!

– Я са-а-а-ам не в курсе, – взвизгнул гном, когда бедняжку «Нуэно» едва не перекинуло на бок из-за резкого виража в исполнении дроу. – Язык! Осторожнее! Я прикусил язык!

– Сиди, значит, молча! – рыкнул Дзир.

Дроу не любят, когда им мешают. Дроу убивают тех, кто становится на их пути. Медленно или быстро, это уж как получится, но очень, очень, очень больно! Незавидна участь тех, кто осмелился препятствовать воинам из семейства Ушшос-Нах. Кто бы они ни были!

– Т`орпэ суб-р`атэ умбр`арум*. В`ита-т`э-ликв`эо-ад-в`эрбо-м`эум,[17] – даже сквозь натужный рев мотора «Нуэно» было слышен змеиный шепот Дзира. – Если с ней что-то случится, я тебя пристрелю, Эринрандир.

– Я сам застрелюсь, – пообещал капитан.

Спецназовец выдавил из казенного «козлика» все его убогие лошадиные силы, а для разъяренного дроу даже сломанный гидроусилитель – не проблема.

Но за околицей их поджидали бегущие навстречу прыгающие огни фонариков и одиночные выстрелы. В кромешной темноте, когда не поймешь, кто свой, кто чужой, с минуты на минуту должен был начаться настоящий бой.

Дзир сунул в руку Эрину пеленгатор и дополнительную обойму к «Куталиону».

– Беги! Я тут сам как-нибудь! – снял штурмовую винтовку с предохранителя.

– Надо звонить Ытхану! – заявил гном.

– Звони! – хором рявкнули эльфы: Темный и Светлый.

Долго уговаривать Эринрандира не потребовалось. Он и сам понимал, что спасение Нолвэндэ сейчас зависит только от его быстроты и решительности.

В общем-то, для бывшего командира разведроты найти запеленгованный сигнал в ночном лесу не есть огромная и неразрешимая проблема. Полнолуние и Катюшкин амулет сильно облегчили задачу, а сигнал указывал направление. В сторону болот, между прочим.

«Очень мило», – подумала я, не открывая глаз. – «Просто замечательно. Итак, ловушка сработала, наживка проглочена… И где же охотники?!»

Есть такой общий для множества миров закон – Закон Подлости. Проявляться он может по-разному, вот, например, как сейчас… да-а… Они днями напролет путаются у тебя под ногами, демонстрируя все замашки сумасшедших нянек, ни дают и шагу ступить без своего высочайшего контроля, всячески опекают и непрестанно изводят… и где они все, когда их помощь действительно нужна? Это я о мужчинах, если кто не понял. Стоит тебе очутиться… ох, балрог! Ну совсем как в дешевом пиндостанском боевике-ужастике!.. привязанной к холодному влажному камню, с кляпом во рту, здоровенной шишкой на голове и в компании с колдуном-маньяком – и ни одного отважного героя в радиусе пяти… хм… пожалуй, даже десяти километров вокруг.

Ладно. Открываем глаза… и стараемся подавить тошноту. Захлебнуться собственной рвотой в грязных лапах маньяка – по-моему, так еще никто из моих предков не погибал. Балрог меня раздери, если я стану первой!

Забавно, но страшно мне не было. Ничуть. Во-первых, мои ментальные щиты стойко держали оборону, а потому я была сейчас спокойна и хладнокровна, как хинтайский танк. Во-вторых, операция, хоть и немного не по плану, но все же пошла. Что радует. Злодей запаниковал и проявил себя, и теперь остается только терпеливо ждать, пока в его логове объявится неустрашимый дровский спецназ и повяжет гада. Может, они уже рядом и засели в ближайших кустах?

Так какого же Моргота они тогда ждут?!!

Кроме того, на мне же передатчик. Разумеется, мои отважные коллеги-энчечекисты уже запеленговали сигнал, и осталось подождать совсем немного… Надеюсь, руки-ноги у меня не успеют окончательно отняться, пока герои меня спасают? И замерзнуть насмерть я не успею тоже. Прохладно, знаете ли, в конце марта, ночью на стылом камне, к тому же – без куртки, без рубашки… и без лифчика!

«Передатчик!» – подумала я и открыла глаза.

Меня мутило и тошнило, взор туманился и перед глазами все плыло и колыхалось. Но довольную морду злодея и маньяка разглядеть все-таки удалось. Зараза. Ну и какого, извиняюсь, хрена мы не взяли его сразу?!

Расслабься, Нолвэндэ, это же был твой план. Ага, мой. И я им горжусь. Сработал же? Да еще как!

– Проснулись, миледи? – вежливо поинтересовался Бурат Карлович, поглаживая потемневший черенок старинных вил со зловещего вида зубьями. – Давайте, моя милая, открывайте глазки! У нас с вами еще очень много дел.

Вот тебе и «национальный колорит». Подозревали мы Бурата? Ага. Но как-то… вяло подозревали. Если б все последние события не указывали на мэра… Ох, ну ведь такая роскошная версия была! По сравнению с перспективой накрыть начальствующего злодея, выпотрошить наглого растлителя малолетних – ну кто бы всерьез воспринял старого безобидного лешего?

– Ммм? – вопросительно промычала я из-под кляпа.

– Да-да, – ласково кивнул Бурат. – Это все я. С самого начала – я.

Рано радуешься, пенек.

– Как жаль, миледи, что нам с вами некогда ждать, пока сюда явится ваш грозный начальник! Было бы так славно… так славно показать всем этим зажравшимся остроухим тварям, чего стоят Дети Леса! Ха! Ну да ладно, – леший снова успокоился. – Я не стану играть в заложников. Мне ведь заложники не нужны, миледи, нет-нет, совсем не заложники…

Тронь меня – и увидишь, кто к тебе явится, – мрачно подумала я. К несчастью, удержание ментальных щитов требовало от меня максимального напряжения, особенно здесь, в средоточии зловещей силы. Даже сквозь защиту ко мне просачивались волны болотной магии, призывающие подчиниться, расслабиться… заснуть… Балрог! Так что транслировать свои мысли в ответ на самодовольные речи злодея я попросту не могла. Да и ему, похоже, не слишком интересны были мои возможные ответы.

– Так-так-так, – Бурат наклонился поближе и царапнул меня по груди ногтями. – А это у нас что? Ох, миледи, ох, шутница! Обмануть старика захотели, да? Ловушку мне устроили? Миленько, очень миленько. Но нам это только на руку, прелестная барышня. Вот, смотрите-ка…

Леший покрутил в пальцах мой передатчик, что-то где-то нажал и негромко свистнул. Раздавшийся неподалеку перестук, скрипы и цоканье заставили меня слегка занервничать. Шорох и царапанье по камню… и вот в поле моего зрения возник очередной «национальный колорит».

17

Замри под сетью теней. Моим словом жизнь оставляет тебя (дров.)