Паладин. Изгнанник - Шелонин Олег Александрович - Страница 35

Тролль разжал пальцы, позволив Бессони шлепнуться на землю.

– Мы с Зырком в качестве телохранителей, ну, а ты и Офелия… – Кевин задумался, – ты будешь моим младшим братом, ну, а она, скажем, сестрой.

– Нельзя, – тут же отмел предложение Люка, поднимаясь на ноги. – Я за брата еще сойду, а герцогиня за сестру нет. Проблем будет море!

– А кем же тогда? – растерялся юноша.

– Женой!

– С ума сошел? Без венчания и благословения святого отца? – ужаснулся Кевин.

– Ой, дура-а-ак… – протянул Люка. – Ты со своими рыцарскими понятиями всех под монастырь подведешь.

– Стоп, Кевин, о чем, вообще, речь? – нахмурилась девица.

– Так нам же с тобой в одной палатке тогда жить придется…

– Что?!!

– Ну, ежели женой, то как иначе?

– Я вам дам женой!

С большим трудом девицу все же успокоили и решили вопрос о статусе герцогини в их компании до прихода каравана, если таковой будет, оставить открытым.

– Шеф, а что мы будем кушать? – жалобно спросил Зырк.

– Кокосы.

– На них мы долго не протянем, – озаботился Люка. – когда там еще этот караван придет!

– Что-нибудь придумаем. Люка, на тебе костер. Идем на ту поляну, куда нас из подземелий выкинуло. Там для него подходящее место. Опять же кокосы… Зырг, пошарь вокруг, может, грибочков каких наберешь.

– Грибы в оазисе? – хмыкнул Зырг.

– Что найдешь, то и найдешь, – нахмурился Кевин.

Это подействовало. Авторитет юноши был непререкаем, и его команда поспешила обратно.

– А ты, шеф, что делать будешь? – спросил Бессони, когда они вернулись к кокосовым пальмам.

– Сохнуть около твоего костра и думать.

– Это полезно. Так, Чапай думает, не мешать!

Люка начал собирать хворост, Зырг шарить по кустам, раздвигая их кочергой, в поисках чего-либо съестного.

– А почему он назвал тебя Чапаем? – спросила Офелия.

– Не знаю. Я сам порой эту бесятину не понимаю.

И тут до них донесся голос Зырга, который, похоже, добрался в процессе поисков до окраины оазиса.

– Ребята, гриб! Да какой здоровый! На всех хватит. Прямо в песке растет!

– Ну, нашел и нашел, чего орать-то? – недовольно откликнулся Кевин. – Срезай его и тащи сюда, жарить будем.

– Не получается. Он шляпкой вертит, от кочерги уворачивается.

– Что?!! – Люка с Кевином и Офелией переглянулись. – А ну, стоять! – крикнул юноша. – Ничего не трогать!

Друзья бросились на голос Зырга.

– Ребяты-ы-ы, – донесся до них изумленный голос тролля, – а гриб-то с глазами!

– А у нас в Рязани, – хихикая, продекламировал Люка на бегу, – грибы с глазами. Их берут – они бегут, их едят – они глядят!

За время путешествия с неугомонным бесенком Кевин давно уже привык к подобным непонятным афоризмам, а потому уже не обращал на них внимания. Тролля они нашли на границе оазиса и пустыни. Он стоял возле песчаного бархана, недоуменно почесывая затылок кочергой. Около его ног торчала желтая шляпка огромного гриба.

– Отойди, – распорядился Бессони, бесцеремонно оттесняя Зырга в сторону. – Грибы с глазами – это по моей части. – С этими словами он опустился на песок напротив гриба и сдернул с него шляпку.

Под ней действительно оказались глаза, которые принадлежали коричневой от загара, наголо обритой голове, явно агабского происхождения. Глаза мрачно смотрели на друзей.

– Какой ужас, – ахнула Офелия, – он же от жажды умирает! Потерпи, сейчас я воды принесу.

Девушка метнулась обратно в сторону озера.

– Точно, от жары загибается, – согласился Люка. – Ишь, язык чуть не на плече висит. – Изо рта неизвестного действительно торчал распухший розовый язык. – Спорю на десять золотых, что его зовут Саид?

– С чего ты взял? – Кевин опустился рядом на песок, и начал руками откапывать агаба.

– Сейчас сам убедишься. – Люка присоединился к его усилиям. – Давно тут сидишь, Саид?

– Му-му-му… – попытался ответить незнакомец.

– Кажется, я проиграл, – расстроился Бессони. – Это Герасим, который умудрился утопить в песке свою Муму, а потом от отчаяния попытался утопиться сам. Но не получилось.

– По-моему, он просто немой, – возразил Зырг и тоже начал копать. От его могучих рук песок фонтаном летел в разные стороны. – Видишь, только мычит.

– А вы ему кляп изо рта вытащить не пробовали? – подала голос Офелия. Запыхавшаяся девушка держала в руках кокос со срезанной верхушкой, в котором плескалась вода.

– Тьфу! – Кевин осторожно извлек изо рта пленника то, что они сначала приняли за язык.

К тому времени усилиями друзей он был откопан уже наполовину, и смог освободить руки. Пленник принял из рук девушки кокос и начал жадно пить.

– Ага! Я все же выиграл! – обрадовался Люка, помогая пленнику выбраться из ямы, как только тот утолил жажду.

– Пари с тобой никто не заключал, – осадил его Кевин.

– Жаль, – вздохнул неугомонный бывший бесенок. – Ну что, Саид, пошли в тенек под пальму. Поделишься своими проблемами.

– Ты молод, но мудр не по годам, – хриплым голосом ответил незнакомец, следуя за друзьями. – Ты почти угадал мое имя.

– Почти? – опять расстроился Люка.

– Меня зовут Синдбад ибн Саид.

– Гони десять золотых, – обрадовался тролль, протягивая руку к Люке.

– Так вы ж пари не заключали.

– Зато ты заключал, – усмехнулся Кевин.

– Ну, что вы, как дети, – шикнула на них Офелия. – Человек еле на ногах стоит. Ему помочь надо, а вы…

– Во мне достаточно сил, чтобы отомстить, женщина, – строго оборвал ее Синдбад.

– Восток – дело тонкое, – хихикнул Бессони. – Пока мужчина говорит, женщина молчит, покорно склонив голову.

– Скажи, мудрейший, откуда знаешь моего отца? – повернулся к нему Синдбад.

– Видел в одном вестерне. Ну, так ты на него похож. Вылитый Спартак Мишулин.

Ответ «мудрейшего» Синдбада слегка шокировал, и он молчал вплоть до прихода на полянку оазиса, переваривая полученную информацию. За неимением другой пищи, подкрепляться пришлось мякотью кокосовых орехов, которыми обеспечил их Люка.

– Синдбад… – что-то не давало покоя Люке. – Слушай, насколько мне известно, Синдбад был мореплавателем.

– Ты не ошибся, о мудрейший. – Люка явно внушал почтение Синдбаду своей осведомленностью.

– И где же тогда твой корабль? Что ты делаешь так далеко от моря?

– Это долгая и грустная история.

– Так расскажи, – предложил Кевин. – Время до прибытия ближайшего каравана у нас есть.

– Мой отец, Саид ибн Алибаба, с которым меня перепутал твой мудрый друг, – начал неспешное повествование Синдбад, – был поставлен главой над всеми купцами славного города Духары. Он был дружен с главным визирем царя Гусейна ибн Арафата, которого звали Ахмет ибн Гасан.

– С каких это пор в Агабии появились цари? – удивился Кевин. – У вас, вроде, эмиры всякие, шахи, падишахи, насколько я знаю.

– Хреново в вашем ордене работает разведка, – засмеялся Бессони. – Я, когда по секретным файлам адского Пентагона шарил, много забавного выяснил. Все эти шахи и падишахи, теперь что-то вроде ваших баронов, герцогов, графов и князей. А ими всеми уже почти месяц правит царь!

– Странно, у правоверных такие строгие устои…

– Ха! Были! Под тлетворным влиянием Запада все эти шахи-падишахи устроили сходняк и решили менять форму правления. Поначалу хотели создать что-то типа агабских эмиратов, но калиф дагбадский, султан тубецкий, шах иганский, и хан хаванский возражать стали. Ну, и чтоб никому обидно не было, порешили просто выбрать пахана, чтоб тот определял: кому общак держать, кому смотрящими на зонах быть. Пахана нарекли царем, а остальные авторитеты, что раньше в законе были, стали при нем визирями. Так что у них теперь царизм!

– Слушай, а ты точно про наш мир говоришь, ничего не напутал? – глаза у Кевина, да и всех остальных, кроме Синдбада, были только что не квадратные.

– В других мирах все нормально, – успокоил его Люка. – Воры воруют, эмиры правят. Это у вас все наоборот. Воры правят, а эмиры воруют. Хотя, и те, и другие одним миром мазаны. Я потому в этот мир заявку и стырил… э-э-э… в смысле случайно сюда попал, когда ты сдуру заклинание с молитвой перепутал.