Ангел вожделения - Радви Елена - Страница 3

– Так вот, как-то я обратила внимание, что Майкл на меня пристально смотрит… ну, не как обычно. Однажды, когда мы были одни, дядя Роджер сказал мне: «А что, если ты выйдешь замуж за Майкла? Ты уже взрослая, тебе шестнадцать лет, кончаешь школу. Вполне можешь стать женой». Меня как громом оглушило: «Дядя, но он же старик!» Дядя Роджер засмеялся: «Тридцать шесть лет? Самый прекрасный возраст. Он будет любить тебя по-настоящему… Ну выйдешь ты за Стива. Через год-два разойдетесь, поверь мне. Знаю я эти романтические браки слюнявой молодежи. А Майкл – то, что надо! Будет оберегать от жизненных невзгод. Поверь мне – брак будет удачным. А твой отказ погубит Майкла». Я же думала о Стиве – ведь я была влюблена в него, и слова Роджера мне казались бредом. Однако с тех пор я начала присматриваться к Майклу внимательней. И я поняла, что очень нравлюсь ему, а мой отказ и вправду может погубить его, он так много пережил, бедняга… Как-то мы отправились удить рыбу вдвоем – я и Майкл. Тогда-то, в лодке, Майкл и признался мне в любви, предложил стать его женой. Он был смертельно бледен, черные глаза его горели. Мне показалось, что откажи я ему сейчас – и он утопится. Я согласилась. Могла ли я поступить иначе?

Бекки нервно ходила по затемненной комнате в своем атласном светлом халате. Казалось, по гостиной скользит привидение. Голос ее звучал необычно, с какой-то хрипотой… «Как она переживает, – подумала Кэти. – Прошло столько лет, а она все не может забыть. Дура я такая, пристала к бабушке со своим любопытством… »

– Ой, Бекки! А как же Стив?! Ты сказала ему? – не справилась с собой Кэти.

– Да. Как раз Стив приехал на каникулы… Я все рассказала. Стив долго глядел на меня, потом побежал. В тот же вечер его вытащили из петли. А я с Майклом уехала в Северную Дакоту… Вот и все про Стива.

– Ты его больше не встречала?

– Нет.

– И не жалела, что вышла за Майкла?

– Ты ведь помнишь дедушку. Разве я могла жалеть?

Кэти молчала… Ей казалось, что Бекки что-то недоговаривает. Самое важное. Конечно, история Стива печальна, но Бекки что-то скрывает…

С тех пор эта недоговоренность, эта тайна преследовала Кэти. Сдерживала ее от откровения даже с самыми близкими подругами, которых всегда волновала судьба красавицы Бекки, как и всех в тихом и уснувшем Спрингфильде.

Тина положила ладонь на плечо своей лучшей подруги Кэти.

– Так и будешь молчать? Сколько можно ждать? – нетерпеливо проговорила Тина. – Я ведь жду. Расскажи, наконец, о своей загадочной Бекки.

Кэти отвела от лица руку, повернулась к подруге и произнесла вяло:

– Знаешь… Ничего не могу вспомнить. Память как отшибло!

– Вот еще! – чуть ли не заплакала Тина. – Как тебе не стыдно?

Кэти вздохнула.

– Давай договоримся – ты приедешь ко мне в гости, в Нью-Йорк. И я тебе все-все расскажу.

– Когда это будет! – разочарованно протянула Тина.

– А ты постарайся как можно быстрей… Хотя бы месяца через три, а, Тина?..

… Не прошло и трех месяцев, как огромный черно-серый автобус, покрытый пылью долгой дороги, причалил к гейту Центрального бас-терминала, что хищным зубом надкусил угол 42-й стрит и 7-й авеню.

Тина поднялась на онемевших от долгого сидения ногах и стянула с полки сумку.

Выйдя из автобуса, она очутилась в крепких объятиях Кэти. Тина отступила на шаг, с восхищением оглядывая подругу. Вместо круглолицей, веснушчатой девчонки с двумя русыми косицами перед ней стояла стройная блондинка в элегантном костюме. Чудеса и только!

– Умница, вот умница, что приехала! – смеялась Кэти. – Я мчалась сюда и сомневалась – вдруг ты передумала?! – Кэти льстило изумление подруги.

– А-а… Соскучилась, – и Тина была счастлива. – Ну, Кэти… ты, оказывается, просто красавица. Вся в свою бабушку Бекки.

– Еще бы! Одна порода, – Кэти отметила про себя, что Тина надела подаренный ею свитер.

После короткого сопротивления Кэти перехватила у своей гостьи сумку и подруги направились к стоянке.

– Это твоя машина? – восхищенно пролепетала Тина. Кэти по-хозяйски поставила сумку на капот голубого «линкольна» и стала рыться в сумочке, разыскивая ключи, – чего отвечать, и так ясно, что это ее машина…

Поначалу Кэти хотела сразить подругу своим шоферским мастерством, но когда на повороте их чуть было не подрезал красный «бьюик», Кэти присмирела и вела уже свой «линкольн» осторожно, внимательно следя за дорогой.

Тина вертела головой. Она впервые попала в Нью-Йорк…

– Подожди, ты еще не такое увидишь, – снисходительно приговаривала Кэти.

Они весело болтали. Кэти все допытывалась о друзьях, оставленных в Спрингфильде. Тина отвечала охотно, подробно, она готовилась к этому, зная добрую душу Кэти…

Им повезло. Какой-то джип, подмигивая поворотным сигналом, отваливал от тротуара, и Кэти мгновенно заняла его место.

– Такое бывает раз в жизни, – засмеялась Кэти, – чтобы припарковаться у самого кафе.

– Я не хочу есть, – произнесла Тина.

– Думаешь, я хочу? – ответила Кэти. – Так принято… Я обожаю это кафе. Вечером тут не протолкнуться, сплошь студенты. У меня есть любимый столик.

У окна, рядом с пышной пальмой, скучал мраморный овальный столик с двумя добрыми широкими креслами. Желто-зеленый попугайчик косил красным глазом из-за серебристых прутьев клетки.

– Привет, Антони! – поздоровалась с попугаем Кэти.

– Антони? – Тина засмеялась. – Что-то знакомое…

– Это второй муж Бекки… Он чем-то напоминает мне этого попугая. То ли мыслями, то ли ярким своим барахлом…

– А как поживает его родственница? Помнишь, ты рассказывала, что она даже хотела покончить с собой, помнишь?

– А… Ширли? – отозвалась Кэти и добавил: – Она вовсе и не родственница Антони.

– Как не родственница? – подозрительно заметила Тина. – Ты мне сама говорила…

– Говорила. А теперь я узнала такое про нее… Кстати, мы с Ширли часто приходим в это кафе…

– Ты с ней дружишь? – не без ревности спросила Тина.

– Как тебе сказать? Сама не знаю… Мне ее жалко.

– А что она тоже такая… как попугай?

– Что ты! – Кэти отодвинула кресло и вытянула ноги. – Хотя она похожа на птицу. Гладкие волосы, чуть удлиненный нос, глаза огромные, бархатные… Красивая… А мужчин ненавидит. При одной мысли о сексе ее тошнит.

– А тебя? – засмеялась Тина.

– И меня тоже, – охотно ответила Кэти. – Знаешь, мальчишки все какие-то идиоты. И прыщавые, противно.

Кэти заказала свой любимый фруктовый салат, два дринка и два пирожных «Манхэттен» – виртуозное сооружение из всякой вкуснятины. Тина одобрила. Она тут же принялась за пирожное, отодвинув в сторону салат.

Стеклянная стена кафе вбирала в себя кусок улицы. Тина таращила глаза и удивлялась. Сколько она слышала о Нью-Йорке, но увиденное ее ошарашило…

– Ну так что эта Ширли? – вспомнила Тина. – Она что, живет у вас?

– Нет, бабушка купила ей квартиру. Ширли живет одна. В детстве ее жизнь была сплошным кошмаром. И все из-за мужчин.

Глаза Тины разгорелись.

– Вот как? Расскажи, Кэти… Кстати, ты мне и о Бекки обещала рассказать, помнишь?

– Так ты же только что приехала. – Кэти покачала головой. – Ладно, я тебе расскажу о Ширли. Не знаю, с чего начать?

– Начни с самого начала, – посоветовала Тина.

– Как я сидела на диване?

– Давай. Как ты сидела на диване, – согласилась Тина.

– Ладно. Это было после моего возвращения из Парижа, месяц назад. Я тогда впервые увидела Ширли в аэропорту, до этого мы лишь перезванивались по телефону… Итак, мы приехали из аэропорта, пообедали и уединились в моей комнате… Как сейчас помню, я уютно свернулась калачиком на диване, а Ширли расположилась в кресле напротив…

А ВОТ И ШИРЛИ

…Ширли расположилась в кресле напротив. Она поглаживала пальцами подлокотник, не сводя с Кэти темных горячих глаз.

– Какая ты чистая, непорочная. – Было непонятно: одобряет Ширли новое знакомство или нет.