Плюшевый медвежонок - Моримура Сэйити - Страница 68

Громадная тюрьма

Мунэсуэ и Ёковатари решили встретиться с Кёко Ясу-ги. Выходить на подозреваемого, не имея достаточно материала, обычно не рекомендуется, поскольку тот получает возможность разгадать ваши намерения и занять оборонительную позицию.

Но в настоящее время Кёко нельзя было считать лицом подозреваемым. Просто одно из направлений поиска создавало потребность обратиться к ней. Кёко, звезду телеэкрана, застать дома было нелегко. К тому же такого рода встреча должна была быть неожиданной, чтобы она не успела выработать линию поведения.

Кёко регулярно появлялась в утренней программе одной из частных телекомпаний. Тут-то ей и была устроена засада. Мунэсуэ окликнул Кёко, когда по окончании передачи она выходила из студии.

Вы Кёко Ясуги?

Да,- ответила Кёко и подарила Мунэсуэ улыбку телезвезды. Но глаза ее смотрели холодно и пристально.

Мне хотелось бы с вами поговорить. Я не займу много времени,- начал Мунэсуэ, не дожидаясь ее согласия.

Вы…- Приветливая улыбка исчезла с лица Кёко, уступив место настороженности.

Я из полиции.- Мунэсуэ предъявил удостоверение. Он не любил так начинать разговор и прибегал к этому способу только в тех случаях, когда собеседник, ссылаясь на занятость, пытался уйти от общения.

Какое у полиции может быть ко мне дело? - Кёко казалась встревоженной.

Ничего особенного. Мне хотелось бы поговорить о вашем сыне…

Если в показаниях Морито есть хоть какая-то правда, Кёко обязательно выдаст себя. Другого повода начать разговор не было, и заявление Морито было использовано как предлог.

Кёхэй сейчас за границей.- Выражение тревоги на лице Кёко сменилось недоумением. Что это - игра или нет?..

Но мы бы хотели обратиться именно к вам.

У меня совсем мало времени. Ну… если недолго.

Кёко нехотя, как бы повинуясь неизбежности, последовала за Мунэсуэ в студийное кафе и села за угловой столик. Официантов здесь не полагалось, так что лучшее место для разговора трудно было себе представить.

Ну, о чем мы будем говорить? - Кёко взглянула на часы. Она, видимо, хотела показать, что времени у нее в обрез.

Постараюсь вас не задержать. Вы знаете местечко Киридзуми? - Мунэсуэ очень надеялся на этот свой вопрос и не сводил с Кёко глаз.

Ки-ри-дзуми? - Кёко и бровью не повела.

Это курортное местечко в префектуре Гумма. Вам не случалось там бывать?

Нет, первый раз слышу о таком курорте. Где именно в Гумма он находится?

Глядя на Кёко, нельзя было сказать, что она пытается как-то сдерживать свои чувства. Правда, постоянно выступая в телепрограммах, она должна была научиться владеть своим лицом.

Это со стороны Ёкогава по дороге в Каруидзава. Недалеко от границы с префектурой Нагано.

Нет, не знаю. А что, собственно?..

Вам не приходилось там бывать в июле сорок девятого года?

Ну как я могла бывать в месте, о котором только что впервые услышала? - Кёко презрительно сощурилась.

Вы родились в Яцуо, префектура Тояма? - Мунэсуэ решил зайти с другой стороны.

Вы прекрасно информированы.

Я читал об этом в одной заметке. Кстати, в Киридзуми работала горничной некая Тапэ Накаяма, тоже родом из Яцуо. Вы не были знакомы с ней?

Ну почему я должна ее знать? Я вам уже объясняла, что не бывала в тех местах и не слыхала о них. Какое отношение я могу иметь к этой женщине, откуда бы она ни была родом? - Кёко дала волю обуревавшим ее чувствам. А может, она сочла, что сейчас уместно проявить раздражение? - Прошу меня извинить, у меня назначена деловая встреча.- Кёко отодвинула стул, ясно давая понять, что ей надоел этот идиотский разговор. Мунэсуэ не знал, как ее задержать.

Ясуги-сан,- вступил в разговор молчавший до сих пор Ёковатари,- вы знаете «Стихи о соломенной шляпе»?

О соломенной шляпе? - Кёко недоуменно повернулась к Ёковатари.

«Что сталось теперь с моей соломенной шляпой, мама? Той, что улетела в ущелье летом, когда мы шли от Усуи к Киридзуми…» - Ёковатари продекламировал строки из небезызвестного стихотворения Ясо Сайдзё.

Кёко резко изменилась в лице и застыла, привстав из-за стола. Широко раскрытыми глазами она глядела на Ёковатари, будто ей привиделось нечто невероятное. Но уже через минуту к ней вернулось профессиональное самообладание.

- Я не знаю это стихотворение, простите…- бросила она и вышла.

А Мунэсуэ и Ёковатари остались, как были, сидеть за столиком, ошарашенно глядя на дверь, за которой исчезла Кёко. Через какое-то время они пришли в себя.

Мунэсуэ-кун, ты видел?

Видел.

Кёко Ясуги отреагировала-таки на стихотворение.

Даже чересчур, она, видно, хорошо знает эти стихи.

Знать-то знает, а говорит, что нет.

- И ведь в стихотворении упоминается Киридзуми. Так что ей известно это место.

Какой же тогда ей резон отпираться?

Подозрительно что-то.

Даже слишком. Ты ведь начал с того, что хочешь поговорить с ней о сыне. А она об этом и не спросила. И не потому, что забыла. Просто главное для нее - Киридзуми. Где уж тут отвлекаться на посторонние темы. Обычно мать, если приходят из полиции по поводу сына, ни о чем другом думать не может.

Я сейчас вспомнил, что она собралась уходить до того, как ты процитировал эти стихи.

Вот видишь. Полицейские говорят матери, что им надо кое-что узнать о ее сыне, а та ни о чем даже не спрашивает. Только все порывается уйти. Очень странно.

Как будто она хотела от нас убежать.

- Она на самом деле хотела убежать. И убежала!

Они собрали воедино разрозненные детали, и наконец перед ними замаячила настоящая цель. Но у них еще не было стрел, способных поразить эту цель.

На совещании в следственной группе Мунэсуэ и Ёко-ватари внесли предложение взять Кёко Ясуги на заметку.

Иными словами, вы считаете, что Кёко Ясуги замешана в убийстве Джонни и старухи.- Инспектор Насу полуприкрыл глаза.

Ее личность внушает сильное подозрение.

Ну, скажем, Кёко Ясуги - убийца. Каковы мотивы преступления?

Этого вопроса следовало ожидать.

Она убила Танэ Накаяма потому, что старуха знала об убийстве Джонни.

Значит, чтобы заткнуть ей рот, не так ли? А почему она убила Джонни? Между Джонни и Ясуги как будто нет никакой связи…