Обратная связь (сборник) - Шоу Боб - Страница 32

— У твоего сына остекленелые глаза?

Дэн потянулся и включил игру. Вспыхнул красный огонек — раздался мелодичный звук. Хейес нажал на красную клавишу.

— Не могу сказать, что остекленелые, но глаза у него… какие-то другие. Такое чувство, будто оттуда выглядывает кто-то чужой — кто гораздо старше и куда разумнее меня. Прямо в дрожь бросает.

— Не мешай. Я должен сосредоточиться, — сказал Хейес.

Подошел контролер.

— А, «Цифертон», — ухмыльнулся он. — У моего парня тоже есть. Самая распроклятая игра из всех, что я видел. Малыш бьется над четвертым уровнем, а ведь ему всего семь. Смышленый — прямо оторопь берет.

Дэна неожиданно прошиб холодный пот. Где-то в глубинах памяти вертелись обрывки стихотворения… Что-то о музыке и детях… О разноцветной одежде и…

— Сделано! — возликовал Хейес. — Одиннадцать подряд! Теперь второй уровень.

— Флейтист из Гаммельна! — громко сказал Дэн.

— Что?

— Электронный Крысолов. «Цифертон» — это… — Он замолчал. Чушь. Абсолютная, несомненная чушь. — Ларри, я сегодня опоздаю. Предупреди Уилсона. Мне нужно зайти в библиотеку, хочу кое-что выяснить.

Вот оно:

И плащ его странный, как платье шута,

Раскрашен был в желтый и красный цвета…

… Зеленые искорки в синих очах -

Так соль полыхает, коль бросить в очаг…

… Трех вот не успел он извлечь (таких волшебных трезвучий еще не слыхали на этом виды видавшем свете),

Как слышит шуршанье, галдеж, щебетанье,

И визг, и толканье, и ног топотанье,

Сабо стукотню, и смешную возню,

И хлопанье рук, языков болтовню,

Словно птичник проснулся к пригожему дню, -

Выбежали ребятишки.

И все-все мальчишки, и все-все девчонки -

Кожа — что бархат, как лен — волосенки,

Жемчужные зубки, живые глазенки -

Помчались вприпрыжку и вскачь, хохоча,

Влекомые дивной игрой трубача…[1]

Дэн откинулся на спинку стула и пробежался пальцами по игре. В сущности, игра ли это? А может, нечто большее? То ли дети развлекаются обычной детской игрушкой, то ли… их обучают? И если так — то кто и зачем? Можно ли считать серии вспышек и звуков безобидными случайными комбинациями, или это некий код, который, начав с азов, поднимается к высшим ступеням передачи бесконечно сложной информации? Дэн снял с полок несколько книг по медитации и гипнозу и записал их на себя.

— "Медитация и карма", — читал вслух Хейес, перебирая стопку книг на столе Дэна. — "Формы сознания. Программирование и метапрограммирование человеческого биокомпьютера"… Что, Морган, решил переключиться с романов ужасов на чтиво полегче?

— Может быть, есть смысл порыться в научной фантастике… — пробормотал Дэн, оторвавшись от книги "Гипноз и альфа-волны". — А еще лучше — сказки. Бред какой-то!..

Хейес отодвинул книги и присел на край стола. Посередине лежал брюхом кверху распотрошенный «Цифертон», отдельно валялись батарейки.

— Зачем ты его раскурочил? — спросил Хейес. — Решил содрать пиратскую копию? Не выйдет. Эта штука запатентована.

— Я не могу залезть внутрь.

— Внутрь чего?

— Этой… штуки. — Дэн ткнул в игру отверткой. — Хотел посмотреть на ее внутренности. Совершенно немыслимо ее разобрать, не испортив. Можно лишь вынуть батарейки. И все. Кажется, я скоро возьмусь за молоток.

Хейес поцокал языком.

— У тебя комплекс неполноценности, что ли?

Дэн откинулся на стуле и заложил руки за голову.

— Ларри, я связался с фабрикой игрушек, где делают эти штуки. Хотел поговорить с изобретателем, кто бы ее ни изобрел — дьяволы, бесы ли. Знаешь, что мне ответили? Ее никто не изобретал. Ее изобрел компьютер.

— Компьютер породил маленьких компьютерят? — Хейес со значительным видом склонил голову. — Что ж, этого следовало ожидать. Только дай волю — и глазом не моргнешь, как они уже помешаны на сексе.

— Главное, никто не знает, кто ввел в компьютер информацию, с тем чтобы тот выдал… игру. Похоже, спросить за это не с кого.

— Ну и что? Это чертовски занятная штуковина. Их расхватывают так быстро, что магазины не успевают делать запасы. Я обошел пять магазинов, хотел купить «Цифертон» сыну, и везде все распродано. Меня поставили на очередь, черт побери! Ты представляешь: очередь за игрой! Обещали позвонить.

Дэн наклонился и медленно поставил батарейки на место.

— Если это игра, — произнес он.

— Что ты имеешь в виду?

— Ларри… предположим, что ты… ну, скажем, миссионер. Твое задание — отправиться в джунгли, отыскать самых примитивных, диких, суеверных, подозрительных и гнусных язычников на Земле, извлечь их из каменного века и приобщить к веку двадцатому. Ты должен дать им образование, обучить их, ознакомить с современной технологией, столь далекой от их понимания, что само твое появление пугает их до смерти. Но это твоя работа, твой долг. Потому что в невежестве они очень скоро перебьют друг друга. Они не знают, как… выжить в их отсталом маленьком мирке. Они погрязли в собственном дерьме. Они невероятно жестоки по отношению друг к другу. Их племенные обычаи столь варварские, что они убивают себе подобных из одного лишь страха и суеверия. Схватываешь?

Хейес поднялся и пересел в кожаное кресло.

— Веселенький вышел бы у меня уик-энд!

— Пожалуйста, будь серьезней. Это всего лишь гипотеза. Предположение. Как бы ты приступил к заданию?

— Ну… по правде сказать, я бы на это не пошел. — Хейес пожал плечами. — По-моему, их лучше оставить в покое. Я признаю закон естественного отбора. Может быть, так и надо, чтобы они поубивали друг друга. Может быть, выживание не для них.

Дэн задумчиво тер «Цифертон», лежащий у него на коленях, словно это была волшебная лампа Алладина.

— Нет. Твоя личная философия в данном случае неприменима. Ты обязан спасти их от самих себя. С чего начать? Учти, завидев тебя, они убегают. Ты даже не можешь приблизиться.

— Я знаю их язык?

Дэн нахмурился.

— Ну, кое-что ты о них знаешь, потому что наблюдал исподтишка, тайно изучал их… годами. И тебе кое-что известно об их… способе общения. Однако словарь очень скудный, ограниченный. Больше толку, если они выучат твой язык. Как ты станешь учить их, если не можешь приблизиться в открытую?

Хейес обследовал заусеницу и полез в карман за ножничками.

— Дэн, зачем ты все это спрашиваешь? Хочешь сказать, что собираешься вступить в Корпус мира?

— Ну, пусть так. Я объясню после… если потребуется.

— Что ж, давай прикинем. Мне придется общаться с ними как-то так, чтобы не пугать их.

Дэн кивнул.

— Хорошая идея. Как?

— Я бы выяснил… чем их можно заинтересовать. Что им нравится. Может, их хлебом не корми, дай только какие-нибудь безделушки… или зеркальца… или инструменты… или…

— Игрушки?

— Да. Что-то в этом роде. Я бы, пожалуй… оставил все барахло под каким-нибудь деревом, они привыкли бы к месту и начали растаскивать подарки… Оставлял бы им еду… Ну, и в том же духе.

— А сам не показался бы?

— Поначалу нет. Потом, скажем… оставил бы под деревом свою фотографию. — Хейес просиял от внезапного озарения. — Вот что я сделал бы! Фотография! Потом, позднее, покажусь и сам… На минуточку, на расстоянии. Затем появлюсь ближе. И так далее.

Дэн продолжал поглаживать "Цифертон".

— Не забывай, это дикари. Они могут убить тебя просто от страха. Тебе нужно ввести их в современный мир, а времени у тебя не так уж и много. Каждый день они убивают друг друга, деревни тонут в грязи. Их одолевают болезни.

— Не могу представить, кто станет возиться с ними, — фыркнул Хейес. — О господи! Ты хочешь навести меня на мысль. Понял! Уилсон переводит нас в филиал в Южной Америке, правильно?

— Да нет же! Пожалуйста, потерпи еще. Ты не поверишь, как мне это важно.

— Поверить трудно… Ну ладно. Думаем. Говоришь, мало времени… Тогда придется привлечь тех, кто меньше всех боится, кого легче учить, самых доверчивых, самых…

1

Отрывок из стихотворения английского поэта Роберта Браунинга (1812–1889) "Дудочник из Гаммельна", где в поэтической форме излагается легенда о Крысолове. — Прим. перев.