Библия Раджниша. Том 3. Книга 2 - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 102

Но самоубийство - это преступление. Это будет считаться преступлением. А меня будут считать человеком, который учит людей незаконным вещам. Но что еще я могу делать в незаконном городе? Я могу говорить только то, что абсолютно правильно; меня нисколько не волнует, законно это или нет. Меня волнует правда, а не закон. Правда же в том, что у вас - несбалансированная жизнь, природа. Пожалуйста, верните ей ее равновесие. Либо вам надо прекратить спасать детей, либо аборты должны остаться легальными; методы контроля за рождаемостью должны использоваться очень широко, фактически, должно стать преступлением не использовать их. Если бы кого-нибудь поймали на том, что он не использует их, его следовало бы заключить в тюрьму.

Но этот мир очень странный: рожайте больше детей и подоходный налог у вас будет меньше. Прекрасный мир! Правительство поддерживает вас в том, чтобы у вас было больше детей.

Какая же здесь логика? Если я должен буду создавать закон, я скажу, что чем больше у вас детей, тем больше подоходный налог; с каждым ребенком он удваивается. Имейте столько, сколько вы хотите, но подоходный налог будет удваиваться каждый раз, так что даже богачи не смогут справиться с этими налогами, что же говорить о бедных и о среднем классе? Только тогда они подумают о контроле за рождаемостью, в противном случае они не собираются делать этого.

Посмотрите на красных индейцев. Почему они должны использовать контроль за рождаемостью? Ведь каждый рожденный ребенок приносит им больше денег от правительства. Пусть только они молчат... Это их страна, а все остальные здесь -иностранцы, за исключением красных индейцев. Здесь не только я — турист, здесь туристы все, кроме красных индейцев. Рональд Рейган тоже — турист, все туристы. Возможно, они путешествуют уже триста лет, а я - всего лишь три года; это не имеет значения, это ничего не меняет: туристы есть туристы. Как долго вы путешествуете...

В действительности, старых туристов нужно высылать, они достаточно попутешествовали! Новые туристы должны приветствоваться. Это, по-видимому, вполне логично: вы путешествовали триста лет - так много поколений - что же еще вы делаете здесь? Путешествуйте где-нибудь еще. А мы намерены привезти сюда других туристов - освободите место!

Они хотят провести в парламенте билль против меня, так как они не могут найти никакого другого способа, чтобы отправить меня отсюда. Они пытаются сделать это в течение трех лет. Весь государственный департамент, все члены парламента Портленда занимаются моим делом; к нему никого больше не допускают. Я говорю им: если вы будете работать триста лет, вы не сможете найти ничего, за что меня можно было бы выслать. Я всего лишь путешествую в течение трех лет, и только в моем доме. Высылайте старых туристов.

Но то, что предпринимается по отношению к красным индейцам всего лишь для того, чтобы помешать им начать заявлять о своих правах, - просто бесчеловечно. Внешне это выглядит гуманно - то, что каждый индеец получает каждый-месяц определенное количество денег. Естественно, они рожают детей столько, сколько могут, так как каждый ребенок - это экономическая выгода, каждый ребенок приносит больше денег. А почему они получают деньги не работая? За этим стоит очень преступная идея.

Если человек не имеет работы и имеет достаточно денег, что он будет делать тогда? Он будет пить; он будет принимать марихуану, гашиш, опиум. Что еще ему остается делать? У него достаточно денег и нет никакой работы, нет образования; ему надо как-то убить время, поэтому он галлюцинирует. Все красные индейцы стали наркоманами. Конечно, так никто не говорит — это дело «гуманистов».

Они бедные люди; но есть и другие бедные люди; вы ничего им не даете; они просят работы; вы же не даете им даже работы. Они хотят работать; у вас же нет для них работы. Они хотят хлеба; вы же производите пули. Почему красные индейцы? Держите их под наркотиками, и они не будут чинить беспорядки и не начнут говорить, что эта земля принадлежит им: «Все прочь!» Странно, хозяина держат в резервациях, эти резервации — настоящие тюрьмы без стен, гости же стали владельцами этой страны. Теперь они решают, кто должен въезжать в страну, а кто не должен. Великолепная идея!

Мне вспоминается одна история. Суфий-факир находился с женой в своем жилище, они собирались лечь спать. Жилище было очень небольшим. Кто-то постучал в дверь; шел дождь, и суфий сказал жене: «Открой дверь. Кто-то стоит на улице, а идет дождь».

Жена сказала: «Но у нас нет места - здесь только мы двое можем лечь спать. Здесь нет места».

Суфий сказал: «Место всегда есть, нужно лишь сердце. Открой дверь, говорю я тебе, открой дверь».

Когда муж сказал это, жена открыла дверь очень неохотно. Вошел какой-то человек. Затем жена спросила мужа: «Что мы будем делать?»

Он сказал: «Не делай проблемы из ничего. Двое могут спать, а трое могут сидеть. Для того чтобы сидеть, места здесь достаточно; поэтому мы будем сидеть и болтать. У этого путника, может быть, есть что нам рассказать, может быть, много историй, и мы будем наслаждаться всю ночь.

В это время опять кто-то постучал в дверь. Гость сидел рядом с дверью, поэтому факир сказал: «Откройте дверь, пожалуйста. Кто-то стоит на улице».

Гость сказал: «Здесь мало места. Нас уже много. Пусть он идет дальше».

Факир сказал: «Нет. Моя жена так же говорила о тебе: "Пусть он идет дальше". Если бы мы не открыли дверь, тебе пришлось бы идти через лес под дождем. Сегодня опасная ночь, я не уверен, что ты благополучно добрался бы до города, остался бы в живых. Открой дверь!» Гость открыл дверь, но очень неохотно.

Вот как функционирует мозг человека. Он не мог даже подумать, что он лишь гость, а не хозяин. Вошел человек (второй человек), и гость сказал факиру: «Что же ты теперь собираешься делать?»

Он ответил: «Мы очень уютно сидели втроем, вчетвером мы будем сидеть не так уютно. Давайте сдвинемся потеснее -освободим место для четвертого человека». Они потеснились; теперь все жилище было занято. Затем раздался странный стук в дверь; казалось, что этот стук исходил не от руки человека. Факир сказал: «Я знаю, кто там — откройте дверь».

Новый гость сидел рядом с дверью. Он сказал: «Нет! Я не собираюсь открывать дверь. Здесь нет места, нас тут слишком много. Я сижу ближе всех к двери, я никому не позволю открыть ее. Где место?»

Факир сказал: «Вам надо ясно понять одно: я хозяин; я позволил вам войти, но я могу вас и вышвырнуть. Мы удобно сидели, но из-за тебя мы стали сидеть не так удобно. Теперь мы будем стоять. Пусть он войдет - нельзя никому отказать, если есть хоть сколько-нибудь места. Я говорю, что мы можем стоять; мы не будем сидеть, потому у нас будет мало места.

Что мог поделать этот гость? Ему пришлось открыть дверь. И они очень удивились - вошел осел... Гости сказали факиру: «Разве этот осел тоже будет здесь с нами?»

Он сказал: «Раз вы можете быть здесь... Кто ты? Он мой старый друг, мы старые знакомые; он часто приходит, когда идет дождь. А ты никогда прежде не приходил - я могу выгнать тебя, но не его. Тем более, что это бедное животное; ты сможешь найти какой-то способ, чтобы спастись, а куда может пойти он? Пусть он встанет в середине. Мы будем стоять вокруг него, а он может стоять в середине. Мы можем разговаривать и получать удовольствие в беседе, а он время от времени будет присоединяться к нам».

Он сказал: «Запомните одно: это жилище бедного человека, а не королевский дворец. В королевском дворце нет места. Хотя этот дворец и большой, в нем нет места, потому что в нем нет сердца. Здесь свободное пространство очень ограничено, но сердце не имеет границ».

Красные индейцы - хозяева этой земли, но их вытеснили в резервации и леса. Они являются тюрьмами без стен – очень хитрые тюрьмы, так как заключенным платят деньги. Они играют в азартные игры, дерутся, пьют, они убивают друг друга. Они - очень бедные люди, потому что им больше нечего делать. А деньги продолжают сыпаться на них: чем больше детей, тем больше денег. Вот они и рожают детей и получают все больше и больше денег, все больше и больше пьянеют. Это настоящее преступление. Это не имеет ничего общего ни с гуманностью, ни с идеалами человеколюбия.