Миссия выполнима - Гарфилд Брайан - Страница 67

Но у Лайма для этого не было времени. Он встал и протянул щипцы одному из агентов:

– Отвезите его в Лахти.

Было около девяти часов. Чэд Хилл повез его в полицейский участок. Пальто Лайма отяжелело и курилось паром; он снял его и перекинул через спинку сиденья.

– Я думаю, что Бениузеф Бен Крим должен быть где-то здесь. Надо объявить его в розыск. Разошлем фото и описание внешности, в первую очередь в аэропорт, – он наверняка пытается сейчас уехать, если уже этого не сделал.

Чэд Хилл спросил:

– Но ведь Бениузеф – этот тот, кто доставил им грузовик?

– Верно.

– Однако это случилось в Испании. Почему вы думаете, что он теперь здесь?

– Кто-то оставил машину и записку для Мецетти.

– Но почему именно Бениузеф?

– Он у Стурки на посылках. Это работа как раз для него.

Чэд Хилл все еще сомневался, и Лайм пояснил:

– Отпечатки пальцев Мецетти в гараже оставили намеренно – это была идея Стурки. Стурка видел, как Мецетти выключал свет, но не сказал ему, чтобы он стер отпечатки на выключателе.

– И что это значит?

– Он хотел, чтобы мы нашли Мецетти, – ответил Лайм.

Он все время боролся со сном – мягкое сиденье располагало к дреме. Но он не мог позволить себе заснуть. Восемьдесят семь часов до инаугурации. Он выпрямил спину, упершись кулаками в поясницу; позвонки слегка хрустнули.

– «Конкорд» в нашем распоряжении?

– Да, он стоит в Хельсинки, – ответил Хилл.

– Хорошо. Едем туда.

– Вам надо бы поспать. У вас вид, как у покойника.

– Я посплю в самолете.

– Куда полетим?

– В Алжир, – сказал Лайм. – Начнем оттуда.

С этого места и надо было начинать. Саттертуэйт был прав. Стурка профессионал, а профессионал не делает глупых ошибок. Отпечатки пальцев, оставленные в гараже, были бы глупостью в том случае, если бы они действительно были ошибкой.

Стурка сделал отвлекающий маневр, отправив их в Финляндию, а сам тем временем обосновался в Западной пустыне. Бениузеф служил этому лишним подтверждением. Если Стурка использовал людей из своей старой алжирской команды, значит, он и сам находился в Алжире.

Все те же знакомые места. Места, где Стурка каждый раз переигрывал Лайма.

03.20, восточное стандартное время.

Подготовка была закончена, и Рива перешел к оперативной части плана.

Он узнал прогноз погоды и рассчитал все так, чтобы «время икс» совпадало с приходом циклона в Вашингтон.

При температуре два градуса пошел мокрый снег, хлопья сцеплялись в комья и лепились на все, что попадалось по пути. Снежный шквал сильно снижал видимость, и Риве это было на руку.

Они работали в двух автомобилях: Каванах и Харрисон в «шевроле», а Рива – в «додже». В «шевроле» лежало десять прессованных зарядов. Рива изготовил бомбу в виде шланга и положил ее рядом на сиденье, прикрыв сверху газетой.

Ключевым моментом была атака против Милтона Люка; однако по сравнению с другими он являлся самой трудной мишенью, потому что ни у кого не было и половины такой охраны, как у него.

Люк жил на верхнем этаже большого дома на Висконсин-авеню. Попасть в сами апартаменты было практически невозможно; люди из Секретной службы занимали все здание.

Поэтому они решили действовать в обход. Бессмысленно атаковать противника в самом укрепленном месте. Люк являлся ключевой фигурой, но существовали и другие, тоже очень важные; можно было нанести удар по одной из второстепенных целей, чтобы отвлечь внимание врага и сбить его с толку.

Для начала они выбрали дом сенатора Холландера. Идея заключалась в том, чтобы разворошить гнездо старого фашиста, не причиняя ему особого вреда. Рива поехал первым. Большие дома в георгианском стиле стояли довольно далеко от дороги; фонари мигали сквозь густой снег, и при их свете он разглядел стоявший на обочине большой фургон, принадлежавший Секретной службе. Возможно, это была та же самая машина, в которой они охраняли Декстера Этриджа до его смерти.

Он проехал мимо них на скорости двадцать пять миль в час и включил переносную рацию. Он сказал только одно слово:

– Копасетик.

Ожидая ответа, он повел «додж» дальше, на Массачусетс-авеню. Прошло несколько минут. «Шевроле» медленно подъехал к дому Холландера, и Каванах швырнул ранец в темноту. Они заранее выбрали место. Взрыв не мог причинить большого ущерба – возможно, вырвет только несколько кустов и заденет осколками дом и фургон охраны. Зато он поднимет много шума и пригонит сюда целую толпу полицейских. Бомба в ранце должна была сработать через полчаса, что оставляло им запас времени для маневра.

– Копасетик.

Он взглянул на портативный приемопередатчик, стоявший рядом на сиденье. Рация снова замолчала. Он проехал три квартала вверх по улице, миновал большой дом, в котором жили два конгрессмена, один сенатор и министр финансов. Припарковав машину на обочине, он отключил в кабине свет, открыл дверцу и вышел под снегопад.

Здание стояло на углу, и в нем было два подъезда, по одному с каждой улицы. Имелся также служебный вход – наклонный пандус, уводивший к подземному гаражу. Все три входа охранялись: по одному человеку на каждую дверь и еще по два вооруженных охранника у главных подъездов.

Рива медленно направился к служебному входу – неясный и бесшумный силуэт в темноте ночи. Он приготовил оружие – револьвер 32-го калибра с навинченным на дуло глушителем. Он взвел курок и прижал пистолет к телу, так, чтобы его скрывали складки развевающегося пальто.

Коп заметил его приближение. Он выпрямился и вышел на свет, держа оружие на изготовку:

– Доброй ночи.

Вид у него был дружелюбный, но внимательный.

– Доброй ночи, – сказал Рива и выстрелил два раза.

Раздались два легких хлопка; коп откинулся к кирпичной стене и сполз на землю. На стене от него остался влажный след. Рива оттащил копа в темноту и надел на себя его фуражку. Он встал на пост у двери с ключами, которые вытащил из кармана копа.

У американцев просто детские представления о безопасности.

В конце улицы появился автомобиль. Подъехав, он помигал фарами. Рива поднял левую руку высоко над головой. «Шевроле» развернулся на дороге и задом подъехал к служебному входу.

Фары погасли, дверцы отворились.

– Все в порядке?

– Да, нормально.

Со стороны это выглядело так, будто коп разговаривал со своим сменщиком.

Рива открыл ключом служебную дверь:

– Не торопитесь.

– Ладно.

Каванах и Харрисон вошли внутрь, захватив с собой пять зарядов.

Рива проверил дверь, убедившись, что ее можно открыть изнутри без помощи ключа. Все, что им понадобится, это отодвинуть засов. Он бросил ключи на труп полицейского и пошел вверх по пандусу мимо «шевроле». Мотор в машине работал почти бесшумно. Он сгреб с крыши горсть снега и неторопливо двинулся на улицу, за угол дома и через весь квартал к стоявшему у дороги «доджу».

Он сел в машину и приготовился ждать тридцать пять минут – столько, по их расчетам, должна была занять вся операция. Не было никаких причин опасаться каких-то неприятностей. Во внутренних коридорах охраны не было, а у дверей высокопоставленных лиц часовых не ставили. Американцы не могут жить при слишком жестком режиме охраны. Поэтому все, что нужно, это проникнуть внутрь здания, а дальше вас уже никто не побеспокоит.

Возможно, бомбы не уничтожат их всех. Спальня сенатора Гранта находилась на верхнем этаже в дальнем углу здания, и ближайший коридор проходил через комнату от его кровати. Подложенная в коридоре бомба превратит в руины кухню Гранта, что приведет его в бешенство. Что ж, это тоже неплохо. При некоторой удаче министр финансов окажется погребенным под тяжелыми обломками. Заряды, заложенные в мусоропровод рядом со спальнями конгрессменов Вуда и Джетро, почти наверняка убьют обоих членов палаты представителей вместе с их женами. Что касается политического обозревателя Дж. Р. Илфелда, то он потеряет бесценную художественную коллекцию в своем роскошном кабинете.