Победитель всегда прав - Воронин Андрей Николаевич - Страница 30

– Устраивайся.

– Я тебя возить приехал или телевизор смотреть? В прошлый раз я с тобой насмотрелся порнографии на десять лет вперед, вряд ли она меня еще когда-нибудь заинтересует.

– Не пробирает? – сочувственно поинтересовалась Белкина.

– У меня от нее, наоборот, всякое возбуждение проходит.

– Удача – главное в нашей профессии. Удача! Белкина подняла вверх указательный палец, словно намекала на то, что удачу ей посылает если не сам Господь, то кто-нибудь, стоящий высоко над простыми смертными.

– Все в этом мире взаимосвязано.

– Пока я не ощущаю связи и в твоих словах.

– Это только кажется, ничего в этом мире не происходит просто так.

Варвара, по мнению Муму, всегда была настроена на философский лад. Она даже в простом дружеском разговоре не любила выкладывать карты на стол. Каждое свое открытие, догадку обставляла так, словно это было всемирной сенсацией.

– Смотри, – она включила телевизор.

– Меня от всего этого уже тошнить начинает.

– Десять минут, Сергей, всего лишь десять минут…

– Неужели ты не насмотрелась вчера?

– Если вчера я сравнивала нас с медиками, то можешь считать, что мы разрезали больного и нашли злокачественную опухоль, которую нужно удалить.

Дорогин досмотрел концовку фильма, его щека нервно дергалась.

– Теперь и до тебя дошло?

– Да, – глухо ответил Дорогин, – пробирает. Вот где, оказывается, собака зарыта! Сатанисты, конечно, мразь, но не всех дохлых собак можно повесить на них. Самое гнусное, что фильм с малолетками снимал профессионал, к тому же неплохой, человек с образованием и с талантом.

– Таланты и порядочность распределяются Богом по двум разным ведомостям, – усмехнулась Белкина.

– Как же тогда пушкинские «гений и злодейство»? Эти две вещи несовместимы?

– Гений – это больше, чем талант, но, согласись, находка гениальная.

– Вот только девчонкам, спрыгнувшим с крыши, легче от этого не станет, – Дорогин взял Белкину за руку. – Они покончили с собой ради того, чтобы об этом никто не узнал, во всяком случае, мне так кажется.

– Предлагаешь оставить все так, как есть? Если не пресечь злодейство сейчас, трагедия непременно повторится. Даже ты готов заплакать, – Белкина, прищурившись, разглядывала Дорогина. – Тебе жаль девчонок до слез, а значит, будут плакать и читатели газеты. Все в жизни связано. Редко выпадает удача сделать хорошее дело и заработать на этом деньги. Альтруизм и деньги – вещи несовместимые, – перефразировала Белкина Пушкина и потерла руки.

Дорогин понял, что ее уже не остановить, Варвара завелась.

– Альтруизма не существует, – убежденно произнес Муму, – это чисто абстрактное понятие.

– Ну не скажи, – рассмеялась Белкина, хотя предмет разговора, в общем-то, не был веселым. – А дядюшка Сорос? Он и альтруист, и деньги делает, даже мне от него иногда перепадает.

– Это то исключение, которое подчеркивает правило.

– Дорогин, ты хоть раз в жизни видел еврея-альтруиста, пусть он даже венгерский и носит фамилию Сорос?

– Не видел. Я и в Венгрии не бывал.

Варвара забарабанила пальцами по столу. По всему выходило, что статью нужно писать немедленно, чтобы успеть поставить ее в номер.

– Хоть я и альтруистка, но, не посоветовавшись с главным, писать не стану. Вдруг я напишу, а он мой материал не поставит? Зря слюнку потрачу. Мчимся в редакцию.

– Телефон для этой цели не подходит?

– Нет, он мне не поверит. Я должна действовать эффектно, как с тобой. Вот фотографии девочек, а вот кассетка. Он умрет на месте, он сползет под стол, как мокрая тряпка.

– Мокрые тряпки сами не ползают.

– Тогда как вареное сало. По-моему, ты мне рассказывал, что вареное сало, если его бросить, прыгает по полу, как теннисный мячик.

– Есть такое явление. Гадко мне в этом участвовать, – попробовал защитить свои права Дорогин, – но с тобой иначе не поступишь. Ты уж если взяла в оборот, то не выпустишь, пока все соки не выжмешь.

– Это точно, – обрадовалась Белкина и прижала кассету с порнографическим фильмом к груди, как будто это было Священное писание.

– Ты даже не узнала, на месте ли главный?

– Когда удача идет в руки, она идет во всем, – от резала Белкина. – Я уверена, он сидит и ждет моего еще не написанного материала.

Дорогин поставил машину на служебной стоянке перед редакцией. Ему не хотелось тусоваться среди журналистов.

– Я подожду.

– Неужели ты не хочешь видеть лицо главного? В конце концов, мы вместе раскопали это дело.

– Нет, не хочу.

– Не хочешь погреться в лучах моей славы?

– Мне этим летом не холодно.

– Я ненадолго, все улажу в считанные секунды.

– Видик у твоего главного есть?

– Он упакован по полной программе, – и Варвара исчезла за дверью.

В кабинете главного в мягком кресле сидел немолодой мужчина, очень смахивающий на налогового инспектора. Белкина поздоровалась, затем состроила главному рожу.

– Что вам, Варвара?

– Шеф, есть серьезный разговор, – таким тоном женщина сообщает женатому любовнику, что она беременна.

Мужчина в кожаном кресле заерзал, он понял, что сейчас его попросят.

– Извините, у нас серьезный разговор, – главный произнес это так, что мужчина, взяв свои бумаги со стола, тут же удалился, даже не поинтересовавшись, стоит ли ждать. – Ты что, забеременела, что с таким лицом ко мне в кабинет входишь?

– Если бы! Не с моим счастьем! Моя удача в другом. Магнитофон работает?

– Конечно.

Белкина подошла к магнитофону, включила телевизор и запустила кассету. Сама стала, спиной прижав дверь.

– Что это?

– То, что вы заказывали, – наша русская порнуха, «Любить по-русски-3» называется. Смотрите внимательно. Очки у главного сползли к кончику носа, он их поправил. Смотрел внимательно, лицо покрылось темными пятнами, стекла запотели, дыхание стало частым, прерывистым. Главный закинул ногу за ногу.

Белкина резко выключила телевизор. Якубовский даже вздрогнул.

– А теперь смотрите сюда, – Белкина, абсолютно не обращая внимание на бумаги, лежавшие на столе у главного, плюхнула сверху папку, эффектно развязала тесемочки – так, словно развязывала купальник. – Узнаете?

Главный заморгал:

– Фу ты! – с облегчением выдохнул он. Белкина абсолютно не ожидала такой реакции.

– Вы чего?

– Я-то смотрю в телевизор и все думаю, где я этих девочек видел? Уж больно лица знакомые…

– Что, с малолетками балуетесь?

– Нет, – решительно произнес главный, – меня и на жену-то не хватает.

– Возьмем на заметку и напомним, – не упустила случая использовать ситуацию Белкина.

– Все, я понял, Варвара, – главный задумался. – Я просил тебя не сенсацию сварганить, а аналитическую статью.

Варвара развела руками.

– Такой уж у меня талант, нюх на сенсации.

– Меня не интересует, где ты взяла эту кассету, кто тебя навел на нее, но я понимаю, работу ты проделала огромную.

Белкина скромно промолчала, но лицо сделала такое, будто это ей стоило не только больших усилий, но и больших денег.

– Писать? Главный кивнул.

– Все бы ничего, – тихо произнес он, – но есть такое правило: о мертвых либо хорошо, либо ничего.

– Можно фамилии изменить, – сперва сказала Белкина, но тут же поняла, что это полная глупость и бомбы из такого материала не получится. Вся его сила была в том, что люди были реальные и доказательства их смерти тоже реальные.

– Так… – главный прикрыл глаза. – Пиши, Белкина, пиши как можно быстрее, чтобы мы успели сдать это в номер до завтрашнего обеда.

– До четырех часов.

– Тогда я не успею вычитать.

– Вы мне не доверяете?

– Я хочу прочитать это сам. Пиши, Белкина, но я еще уточню, посоветуюсь с юристами, как быть с фамилиями. Родители могут подать в суд, нужно найти хорошее юридическое обоснование.

– Какое обоснование?! – всплеснула руками Белкина. – Что, первый суд в нашей жизни?

– Ты сама на суды не ходишь, зато наш юрист оттуда из-за тебя не вылезает.