Путь мистика - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 178

И он начал приносить вещи от психоаналитика. Однажды он принес кушетку психоаналитика! И я сказал:

- Это уже слишком! Где ты собираешься ее хранить?

- Мы что-нибудь придумаем, - сказал он, - ведь это такая хорошая кушетка, такая удобная. Я могу лечь, а ты будешь меня анализировать. Или ты можешь лечь, а я буду анализировать тебя.

- Но, - спросил я, - где же психоаналитик?

- Ему пришлось внезапно уйти домой. Ему позвонили, что заболела его жена, и я подумал, что это мой шанс. Небольшие вещи я уже перевез, оставалась только эта кушетка. Теперь его комната пуста. Я пойду еще раз и все осмотрю, пока он не вернулся.

Психоаналитик пришел ко мне в комнату. Он сказал:

- Где этот мальчик? Я все терпел, но это уже слишком! Он унес мою кушетку, а без нее я не могу даже работать.

- Не беспокойтесь, кушетка здесь, - сказал я.

- Я не хочу анализировать этого мальчика, - сказал он. - Это выше моих сил. Я его анализирую, а он засовывает руку мне в карман - прямо передо мной! И я знаю, что это очень невинно, - если оставить на виду просто оторванную пуговицу, он и ее утащит. Она для него бесполезна. Не поможешь ли ты мне найти мои вещи, которые он сюда принес?

- Не волнуйтесь, - сказал я. - Как я и обещал, я собирал ваши вещи.

Я отдал ему все его вещи и даже кушетку. Когда вернулся мальчик, он сказал:

- Что случилось? Комната кажется очень пустой.

- Раз ты вернулся, ей недолго оставаться пустой, - сказал я. - Продолжай. Пришел психоаналитик, и я отдал ему все его вещи.

- Это очень плохо, - сказал он. - Мне это совсем не нравится. Кушетка стоила мне больших трудов, я нес ее на плечах.

Весь университет это видел, и все знали, что он ворует эту кушетку. От кресла к кушетке - он действительно прогрессировал. Нам пришлось прекратить его психоаналитические занятия.

Я сказал:

- Просто делай, что тебе хочется, в пределах этой комнаты. Все мои вещи доступны, потому что они остаются в этой комнате - просто переходя из одного шкафа в другой.

Все мои полки были пусты. Однажды мой отец пришел меня навестить и увидел, что у меня нет никакой одежды, мои полки были пусты. Он спросил:

- Что случилось? Где твоя одежда?

- Не волнуйся, - ответил я. Я показал ему другую линию полок. Они были переполнены.

- В чем же дело? - спросил он. - Не могу поверить, что ты позволяешь этому идиоту воровать у тебя вещи.

- Но он не причиняет никакого вреда. Он просто наслаждается, и это так невинно... но я ему доверяю.

- Что ты подразумеваешь под доверием? Разве это доверие?

- Да, это доверие, потому что каждый раз, когда я спрашиваю: «Шрикант, не дашь ли ты мне на пять минут мою чернильную ручку?», он тут же дает мне не одну из шести чернильных ручек. Он говорит: «Выбирай любую. Если хочешь, можешь взять все шесть».

Он очень любящий человек. Иногда, когда мне нужны деньги, я говорю: «Шрикант, в киоске появилась новая книга, и мне нужно тридцать рупий, чтобы ее купить».

И он говорит: «Не волнуйся», - и дает мне тридцать рупий.

Я спрашиваю: «Где ты их взял?»

«Не беспокойся, - говорит он, - это не твоя забота. Если этот человек меня поймает, это моя ответственность, ты не имеешь к этому никакого отношения. Я просто одолжил их тебе. Купи книгу, а когда у тебя появятся деньги, отдашь. Я всегда собираю вещи, которые ворую... - а он был великим собирателем вещей, - ...и когда кто-то меня ловит, я просто возвращаю ему эту вещь и говорю: «Я достаточно наслаждался, можешь взять ее обратно»».

Жить с ним было поначалу немного трудно. Мое молоко оказывалось выпитым, завтрак - съеденным.

- Что случилось с моим завтраком, Шрикант? - говорил я.

- На завтраке не было написано ничьего имени, - отвечал он. - Он появился, а я был голоден.

- Но, - говорил я, - ты же уже завтракал.

- Это правда. Я уже завтракал, но все же был голоден. Если хочешь, я принесу тебе другой, или два, или три - сколько хочешь - потому что разносчики носят завтраки в другие комнаты гостиницы. - И он приносил еще один завтрак, сказав разносчику: «Ты совсем забыл про нашу комнату».

Он был очень добрым и любящим, но в этом смысле... Была эта клептомания, но это никогда не заставляло меня ему не доверять. Он никогда не лгал. Если он что-то украл, то так и говорил, что украл; если он не крал, то так и говорил. Это был в этом смысле очень честный человек. Эта клептомания была болезнью, умственной болезнью.

Доверяя какому-то человеку вне зависимости от него, ты почувствуешь совершенно другого рода энергию, нежели чем описывается в ваших словарях и обычно подразумевается под этим словом в мире; это объективно, это достоинство другого человека.

Когда я употребляю слово «доверие», это субъективно. Что бы с тобой ни сделали, это неважно: ты не теряешь доверия к присущей индивидуальности ценности, к ее целостности. Действия этого человека несущественны. У его действий может быть тысяча и одна причина, но ты не принимаешь во внимание его действий. Ты думаешь об индивидуальности, не о ее действиях.

И тогда это доверие, которое является полностью выросшей любовью, где больше нет возможности ненависти, где есть только сострадание.

Но за пределами любви и доверия тоже есть состояние, которое не объективно и не субъективно, которое просто есть. Иногда, сидя здесь, ты можешь упасть в это состояние - и это нечто такое, что никак нельзя назвать.

В существовании есть многие вещи, которые никак нельзя назвать, и это настоящие вещи. То, что можно назвать, - низшего качества, низшего уровня, чем это безымянное молчаливое пространство. Оно содержит любовь, оно содержит доверие - и что-то еще. И это «что-то еще» так безгранично... но это может только прийти, ты не можешь это притянуть.

Итак, если иногда это происходит, наслаждайся этим. Все, что ты можешь сделать, чтобы это пришло снова, это наслаждаться им, смаковать его. Твое наслаждение, смакование становится приглашением, чтобы это пришло снова. Мало-помалу растет дружба с этим молчанием. Становится возможным, чтобы ты просто закрыл глаза, и, без всякого действия с твоей стороны, на тебя низошло молчание. Даже не желая его... Это будет происходить больше и больше, если ты всегда будешь помнить, что должен не желать его, но только приглашать, - между желанием и приглашением огромная разница.