Город Эмбер: Люди Искры - Дюпро Джин - Страница 36

— Как же мы дошли до такой жизни? — спрашивала она, но, похоже, не Торрена.

Торрена испугало выражение ее лица. Он понял, что сам в войне участвовать не хочет, потому что мог пострадать. Оружие, использованное против пещерных людей, случайно могло зацепить и его. Он хотел только увидеть войну, а не сражаться.

— А где будет война? — спросил он доктора.

— Что? — Она посмотрела на него так, будто совсем забыла о его существовании.

— Война, — повторил мальчик. — Послезавтра. Где она будет?

— Ты говоришь глупости, — ответила доктор. — Если война начнется, она будет везде.

Она медленно поднялась, опершись рукой о стол, и с печальным видом, волоча ноги, ушла в свою комнату, даже не пожелав Торрену спокойной ночи.

Торрен долго не мог уснуть. Он решил, что послезавтра, в день начала войны, встанет раньше всех, оденется, прихватит с собой краюху хлеба, а также нож, на случай, если война затронет и его. А потом пойдет на площадь и залезет на вершину сосны, так высоко, чтобы скрыться в ветвях. И оттуда он сможет все увидеть.

ГЛАВА 25

Ужас последней минуты

По мере того как грузовик Пелтона приближался к деревне, Лину все сильнее охватывало нетерпение. Ей так хотелось повидаться с Поппи, миссис Мердо и Дуном.

— Остался только день пути, — успокаивал ее Пелтон. — В Искру приедем завтра утром.

В ту ночь Лина почти не спала. Она думала о людях, с которыми ей предстояло встретиться завтра, о том, что увидела в этом путешествии.

На рассвете, открыв глаза, она почувствовала, что что–то изменилось. Сильный теплый ветер пригибал траву и раскачивал ветви на деревьях. Синее небо затянуло серой дымкой, наступала жара. Природа словно о чем–то предупреждала, как первые признаки недомогания предупреждают о близкой болезни.

— Сегодня будет градусов под сорок, — сказал Пелтон, — но через неделю–другую жара начнет спадать. Сезон меняется. Чувствуете, ветер изменился.

Выехали они рано. Через час–полтора вдали показались поля и дома Искры. Сидя на переднем сиденье между Пелтоном и Мэдди, Лина прикрыла глаза ладонью от яркого солнца. Теперь Искра выглядела для нее родным местом. Ухоженные поля, за ними — маленькие коричневые домики. Когда они выехали на дорогу к гостинице «Пионер», Лина вдруг попросила:

— Я сойду здесь. Хочу сказать Дуну, что я вернулась. До гостиницы дойду сама.

Она поблагодарила Пелтона, он — ее.

— Можешь взять несколько своих находок, — предложил он, — какие больше нравятся.

Лина порылась в ящике, нашла увеличительное стекло, магнит и маленький красный грузовичок и сунула их в свой заплечный мешок.

— Я поеду в город, помогу Пелтону с торговлей, — сказала Мэдди Лине. — Увидимся позже, в доме доктора.

Лина спрыгнула с грузовика и побежала к гостинице. Сильные ноги легко несли ее, волосы развевались на ветру.

Она ожидала, что найдет эмберитов у реки, умывающихся или завтракающих, перед тем как идти на работу. Но у гостиницы она не увидела ни души, и лишь в вестибюле бесцельно слонялись люди. Одни плакали — Лина увидела сестер Хувер, одна пыталась успокоить другую, и старую Намми Проггс, которая сидела на скатанном одеяле и что–то бормотала себе под нос, — другие спорили, и в их голосах Лина слышала злость, недоумение, страх.

Она застыла, гадая, что же произошло. Вдруг кто–то заметил ее.

— Лина! — окликнули ее.

Со всех сторон к ней шли люди.

— Ты вернулась!

— Где ты была?

— Мы думали, что больше не увидим тебя.

Она встретила Клэри, услышала голоса своих одноклассников по школе Эмбера и бригадира Флири. «С тобой все в порядке? — спрашивали они. — Как вовремя ты вернулась! Почему ты покинула нас? Где ты была?» Руки тянулись к ней, обнимали. Она увидела подпрыгивающую рыжую голову — Лиззи пыталась понять, почему собралась толпа, — и сияющую миссис Поулстер, а с ней мисс Торн.

— Все у меня хорошо, все хорошо! — отвечала она. — Я так рада, что вернулась. Но что происходит? И где Дун?

— Я здесь! — крикнул Дун.

Лина увидела, как он спускается по лестнице, и, вырвавшись из толпы, побежала к нему. Не сказав ни слова, он схватил ее за руку. Выражение его лица поставило ее в тупик. Он злился?

— Выйдем отсюда.

Он повел ее по коридору к двери, которая выводила на заднее крыльцо — небольшую бетонную площадку, огороженную низкой стенкой. Дун сел на эту стенку и рядом усадил Лину.

Сначала он молчал, а потом сорвался на крик:

— Где ты была? Разве ты не знаешь, как все волновались? Мы решили, что ты умерла!

Лина сжалась в комок.

— Я не собиралась уезжать надолго. Это была ошибка. Я думала…

— Тебя не было больше двух недель!

— Это все из–за большого города, Дун. Я думала, что это может быть город как на моих рисунках. Я думала, мы сможем пойти туда… Мы все… И жить там… И быть счастливы. — Она всхлипнула.

— Ты могла бы сказать мне. Может, я тоже захотел бы пойти туда. Ты об этом подумала?

— Если на то пошло, я вообще не думала, — ответила Лина. — Мне представился шанс, я и схватилась за него. Но, если бы я подумала… — она нахмурилась, вспоминая ситуацию перед отъездом, — то решила бы, что ты пойти со мной не захочешь, потому что ты уж очень сдружился с этим… с этим Тиком. У Дуна вытянулось лицо.

— Что ж, ты права. Наверное, я действительно… Я думал, что Тик сможет… — Он замолчал и покраснел. — Извини меня.

— И ты меня извини. — Помолчав, Лина спросила: — Так мы простим друг друга?

— Да, — ответил Дун и улыбнулся. Улыбнулась и Лина.

— Но что тут происходит? — снова задала вопрос Лина. — Почему все так расстроенны?

— Они приказали нам уйти, Лина! Они приказали нам уйти завтра утром!

— Что? — Лина не верила своим ушам. — Кто должен уйти?

— Мы все. Эмбериты.

— Куда?

— В Пустые Земли. Они говорят, что мы должны начать новую жизнь. Одни. Сами по себе.

Лина была поражена. Она ничего не понимала.

— Но как? Что мы будем есть? Где будем жить? — Перед ее мысленным взором вновь возникла пугающая картина: эмбериты, разбросанные по бескрайней коричневой пустоши, как стая сбившихся с пути птиц. — Там же волки… и бандиты!

— Я знаю, — грустно сказал Дун. — И скоро придет зима. Ты слышала о зиме?

Лина покачала головой. Когда Дун объяснил, она вытаращила глаза.

— Все это время, пока тебя не было, Лина, они так издевались над нами. А началось все с этого Торрена.

И Дун рассказал ей о том, как Торрен обвинил его в том, что он уничтожил два ящика помидоров, бросая их в стену.

— Он сказал, что видел тебя? — разозлилась вдруг Лина. — Но почему он это сделал?

Дун пожал плечами:

— Спроси его. Я не знаю, — сказал он и продолжил печальный рассказ: — Они вышвырнули нас из своих домов, писали отвратительные слова на стенах. Они травили нас листьями ядовитого дуба.

— Но почему? Что мы такого им сделали? — спросила Лина.

— Мы ели их еду, — ответил Дун. — Это, конечно, главное. Но не только. — Он рассказал о бунте на площади и о том, что случилось У фонтана. — Наконец, они пригрозили применить против нас оружие, если мы не уйдем. Вот Тик и говорит, что мы должны применить против них наше оружие.

— Оружие? Да какое у нас оружие?

Дун вздохнул. Впервые Лина заметила, как он исхудал, а под глазами появились синяки.

— Мне нужно так много рассказать тебе. А у нас только день, — сказал Дун.

— Но я даже не была дома. Я должна увидеть Поппи и миссис Мердо. Они все еще у доктора? Поппи в порядке?

Весь мир изменился за какие–то полчаса. Она почувствовала, как глаза наполнились слезами.

— Да, они у доктора, — ответил Дун. — Пошли, я тебя провожу. Поговорим там.

— Подожди. — Лина полезла в свой заплечный мешок. — Я привезла тебе подарок. Два подарка. — Она вытащила из одеяла магнит и увеличительное стекло. — Это магнит, — пояснила она. — Если приложить его к металлу, он прилипает. Наверное, пользы от него никакой, но интересно. А эта штуковина увеличивает вещи, то есть вещи становятся больше, если смотреть на них через нее.