Сосна и олива или Неприметные прелести Святой Земли - Шамир Исраэль - Страница 108

Шолем поднял эту тему (о Саббатае мало что было известно) и в 1957 году издал запоздавшее светское “Житие Саббатая” – научный труд в двух томах. В 1973 году вышло значительно расширенное английское издание книги в издательстве Принстонского университета, в переводе Цви Вербловского. Саббатай Цеви сумел сделать то, что не сразу удалось Иисусу.

Если б апостолы древней иерусалимской церкви увидели, как миллионы евреев от Амстердама до Украины, от Йемена до Салоник ликуют, вознося имя Саббатая, они бы испытали острое чувство разочарования – вот такого приема они желали своему учителю, вот такого ликования. Легенда говорит, что даже рационалист Бенедикт Спиноза собрался идти в Смирну к Саббатаю, да узнал о его отречении. Саббатая поддерживали бедные и богатые, ученые и неученые, верующие и скептики. Об Иисусе можно спорить – соблюдал ли он заповеди и намеревался ли соблюдать их. Но на знамени Саббатая изначально было начертано отречение от заповедей – и даже это не помешало евреям.

Саббатианство было апофеозом иррационального иудаизма, существовавшего издревле и до наших дней рядом с нормативным, рационалистическим иудаизмом. Рационалистический иудаизм Рамбама, Виленского Гаона, нашего современника, проф. Исаии Лейбовича подчеркивал важность исполнения заповедей, традицию, отказ от мистики и экстаза. Как мы увидим в дальнейшем, именно это, на наш взгляд, бесплодное направление иудаизма было избрано израильской левой в качестве своего союзника – как менее опасное, нежели иррациональное направление. Рамбам писал о временах Мессии: “И при Мессии ничего не изменится – он не творит ни чудес, ни знамений, не воскрешает мертвых. Тора и ее законы останутся навеки. Мессия будет царь из дома Давидова, изучающий Тору и ведущий Израиль по пути Торы, который соберет изгнанников и отстроит Храм. Не ожидайте космических перемен...” Проф. Лейбович говорит еще проще: “В иудаизме нет ничего, кроме исполнения заповедей”.

Вторая школа, иррациональная, школа каббалы, св. Ари, Саббатая Цеви, Бешта, хасидов и покойного р. Кука предвидела революционное преобразование иудаизма в нечто совершенно новое. “Раайя Меемана” («Верный Пастырь») говорит о том, что с приходом Мессии даже Закон, Тора будет изменена: вместо нашей Торы, Торы Справедливости, соответствующей Древу познания добра и зла, появится новый Завет, Завет Любви, соответствующий Древу жизни.

Слова эти были написаны в Цфате в XV веке, когда в городе поселились беженцы из Испании, сефарды. Сефарды принесли с собой каббалу, возникшую среди евреев Испании, но именно здесь это учение было радикально изменено.

Если Галилея похожа на свою сестру Иудею, то Цфат подобен Иерусалиму. Он стоит на высокой горе, и виден издалека, с берегов Кинерета. Видимо, на его огни указывал Иисус, стоя внизу, у озера, говоря: “Вы – светоч мира. Город на горе нельзя спрятать” (Матф. 5:14). Трудно представить себе место, более насыщенное ностальгией, чем Цфат. Проходя по маленьким, поросшим травой-муравой дворикам Старого города, можно представить, что тут ты родился и вырос, что с этим рыжим котом ты играл в детстве и за этой девушкой с толстой косой ухаживал. Цфат менее экзотичен, чем Иерусалим, куда более обжит евреями, и в нем может возникнуть иллюзия непрерывности, или по крайней мере давности нашего пребывания в Святой Земле в обычном, простом и понятном смысле. Цфат похож на еврейское местечко начала века, знакомое по картинам Шагала или по рассказам дедов: идиллия с побеленными стенами хат на краю широкого и глубокого вади Амуд. Похож он и на еврейские кварталы старых испанских городов – Толедо, Кордовы, как будто их принесли с собой изгнанники.

Ощущения еврейской традиции, еврейских корней в Иерусалиме не возникает, потому что старый Еврейский квартал Иерусалима был полностью перестроен и после 67-го года на его месте возник новый, богатый, дорогой, стилизованный под мавританский Восток, но совершенно американский район. Меа Шеарим в Иерусалиме не такой уж старый район, он возник около ста лет назад, и ощущения древности и корней, идиллии и устойчивости там не найдешь. Погибли еврейские кварталы и в Хевроне, где евреи были вырезаны в 1929 году, и в Тиверии, где об этом позаботилось время и прогресс. Чудом Цфат остался единственным местом, где возникает эта иллюзия. В Цфате действительно всегда жили евреи, и еврейский район Цфата сохранился с времен св. Ари. Хотя город был основательно разрушен землетрясением 1837 года – в год смерти Пушкина – основания домов и отдельные стены остались стоять, как в XVI веке.

Синагога и дом св. Ари находятся в самом низу старого города, в долу Амуда. Отсюда можно спуститься в одно из самых красивых мест в стране, к источникам в вади, Эн Поэм и Секви. Их разделяет – соединяет – сказочный километр, полный купален на дне ручья, чистых родников, старинных мельниц, развесистых смоковниц. Смоковница над источником Эн Поэм – сказочной, неописуемой красоты. Она огромна, и меж корней, целиком укрытый ее сенью, бьет Эн Поэм, создавая крошечное озерко. Вода его баснословна, а в день, когда созрели смоквы, это место может соперничать с земным раем.

Святой Ари любил эти места, хотя чаще он молился выше по склону холма, в яблоневой роще. Со временем город охватил и яблоневую рощу, и на том месте, где молился св. Ари, возникла ашкеназийская синагога св. Ари с замысловатым резным ковчегом. Теперешнее здание было построено уже после землетрясения, в середине прошлого века, на месте старой синагоги XVI века. Но и новая синагога называется, как и старая: “храм святых яблонь”“. Жаль, что не осталось яблонь, а то была бы еще одна священная роща в Святой земле.

Дом и синагога св. Ари были внизу, в Амуде. Это доподлинная крепость, и в ней – колодезь для сбора дождевой воды, а рядом – купель св. Ари. Деревянные стенки ковчега украшены узорной резьбой, и в нем в 1948 году находилось пулеметное гнездо. В темном закуте слева молился св. Ари. Лев Цфата, р. Исаак Лурия Ашкенази (1534—72) создал полную еврейскую мифологическую систему, которая после его смерти, стараниями его учеников Виталя, Кордоверо и Саруга распространилась и стала принятой в средневековом еврействе. Космогония Лурии основывалась на идеях “сжатия”, “разбитых сосудов”, “исправления” и “подъеме искр”. Сначала был Бог, и больше ничего не было. Затем Господь “сжался”, освободив место для нашего мира. В получившемся пространстве стали явными силы Правосудия и Милости (или Справедливости и Любви, соответствующие нашей Торе и мессианскому закону). Ранее эти силы были смешаны в Боге. Само “сжатие” произошло, чтобы выделить жестокое начало Правосудия, чтоб Господь мог избавиться от него, то есть Сотворение мира было божественным катарсисом.

Божественный свет был заключен в сосуды, которые лопнули от напора и силы света. При этом 288 искр прилипло к сосудам и остались в нашем мире, а прочие вернулись к божественному источнику света. Крушение сосудов – это божественная катастрофа, поразившая Бога и происшедшая в нем. После грехопадения Адама, Шехина – женская ипостась Бога – и искры людских душ оказываются во власти осколков сосудов, то есть начала Правосудия. “Исправление” сводится к возвышению искр и освобождению их от власти осколков. Когда все искры будут освобождены, исправление – и Избавление – завершатся, Шхина и народ Израиля будут спасены. Таким образом, в руках Израиля не только собственное спасение, но и устранение последствий космической катастрофы, помощь Богу и исправление Бога.

В глазах каббалистов Израиль свят, а не-евреи есть порождение сатаны, «осколки». Однако иногда душа Израиля появляется на свет в теле не-еврея: такого человека можно обратить, поскольку он «на самом деле» иудей. Каббалисты усилили различие между евреями и не-евреями и довели его до предела – божественные сыны Израиля с одной стороны, и демонические «осколки» с другой стороны.

Муки еврейского рассеяния и изгнания были мифологизированы и получили вышний смысл. У Мессии появилась конкретная задача – сбор и освобождение искр из-под власти осколков. Был переосмыслен и образ Мессии: это уже не царь-победитель, но “муж мук, ведающий хвори”, связанный с сатанинскими силами – иначе осколки не будут ему подчиняться.