Питер Мариц — юный бур из Трансвааля - Ниман А. - Страница 27

Вероятно, ни из защитников, ни из атакующих никто не мог сказать, как долго длилась эта дикая бойня. Но вот, понеся неисчислимые потери, атакующие истощились. Натиск зулусов стал ослабевать. Уже глуше звучала их боевая песня, реже становились выстрелы... Еще минута — и черные ряды замедлили свое движение, заколебались и... отступили. Вдогонку за ними кинулись драгуны, рубя отступающие остатки грозной армии. Зулусы останавливались, поражали преследователей меткими ударами ассагаев и пик и бежали дальше. Силы англичан были настолько подорваны, что преследование вскоре пришлось прекратить, и драгуны воротились в лагерь.

Пальба смолкла, наступившую тишину нарушали лишь стоны раненых, раскиданных на необозримом пространстве. Оставшиеся в живых зулусы переправлялись обратно через реку. Медленно расплывался в воздухе пороховой дым. Над грудами поверженных тел уже плавали в небе стаи хищников, радуясь богатой добыче...

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Взятие Улунди. Сетевайо в плену

На следующий день после боя под Гингиловом английские войска вступили в осажденный с 22 января форт Эков, гарнизон которого дошел уже до пределов истощения. Главнокомандующий подумывал продолжать наступление в глубь страны зулусов, но вынужден был от этого воздержаться: полковник Пирсон и натальские зулусы исчисляли участвовавшую в сражении армию Сетевайо не более как в пятнадцать тысяч человек, стало быть, у зулусов имелись еще нетронутыми большие силы. Кроме того, в распоряжении лорда Чельмсфорда находились весьма ограниченные запасы фуража (он надеялся добывать его во время движения). Но тут неожиданно получилось донесение, что зулусы, отступая, сжигают по пути всё решительно, не исключая и сухой травы в степях, и таким образом сразу перед английской армией встало затруднение с продовольствием.

— Проклятая война! — воскликнул главнокомандующий, получив это донесение. — Мы не можем ни вперед двигаться, для чего нужны громадные силы и такие же запасы продовольствия, ни оставаться на месте, потому что форт Эков ловушка для нас. Выход один: вернуться к укрепленным позициям на Тугеле... Полковник Пирсон, выведите войска из форта и взорвите его.

Через два дня, дав отдых армии, главнокомандующий двинулся тем же путем обратно. После этого дни потянулись за днями в приготовлениях к новому наступлению зулусов. Из Англии один за другим приходили корабли с войсками, оружием, снаряжением, провиантом. Ходили слухи, что предстоит смена гражданских и военных властей в Южной Африке, что та и другая власть будут объединены в лице лучшего из английских генералов, сэра Гернета Усольслея. Англичане прокладывали новые дороги, для чего были доставлены в большом количестве инженеры и мастера. Одним словом, богатая Англия готовилась раздавить страну зулусов.

Питер Мариц теперь отчетливо это сознавал. Проведя несколько месяцев в среде английской армии, наслышавшись разговоров начальствующих лиц, он ясно видел, что покорением зулусов англичане кладут прочную основу для овладения всей Южной Африкой. В их задачу входило, покончив с зулусами, объединить с Капландом и Наталем также и Трансвааль и Оранжевую республику. Они сыпали золотом направо и налево, перетягивали к себе всеми средствами, в том числе и подкупом, некоторые части туземного населения; с бурами они то заигрывали, то пытались действовать угрозами... Он видел, что каждое их усилие, каждый новый успех прибавляли новое звено к той цепи, которую они собирались наложить на Африку. И Питер Мариц зорко наблюдал и изучал все их приемы и действия, как поручил ему Жубер, и в памяти его то и дело вставали предсмертные слова отца и настойчивые предупреждения Октава.

Накопив крупные силы, лорд Чельмсфорд решил перейти в наступление раньше, чем к войскам прибудет новый главнокомандующий. И вот в начале июня огромные колонны англичан вместе с необозримым обозом двинулись снова в страну зулусов. Питер Мариц находился все время в штабе главнокомандующего. Опять потянулись знакомые места, вид которых вызывал в его памяти воспоминания о пережитом. Особенно сильное впечатление произвела на него одна картина: место лагеря под Исандулой. Тысячи скелетов людей и животных белели среди буйно разросшейся травы в том самом положении, в каком их застигла смерть, с зажатым в костях рук оружием, со стиснутыми в угрозе или страдании кулаками... Повсюду валялись обломки разбитых повозок, обрывки палаток; из глазных впадин черепов росли колосья просыпанной здесь пшеницы, и над всем — мертвая тишина и забвение...

Путь английской армии пролегал теперь по настоящей пустыне: уходя в глубь страны, зулусы сжигали и уничтожали позади себя все жилища и продовольственные запасы, угоняли скот, портили дороги. Английская артиллерия, с своей стороны, поджигала ракетами краали, лежавшие по обе стороны пути. Страна безжалостно разорялась...

Однажды — это было в конце июня — Питер Мариц увидел, въехав на холм, странную группу зулусов, не обнаженных, как обычно, а в длинных белых одеждах. Оказалось, что это было посольство от Сетевайо к главнокомандующему. Питер Мариц невольно вздрогнул, узнав в составе его Сирайо и Молигабанчи. Сердце его сжалось от боли при виде воинственных знакомых фигур в этих белых хламидах. Посольство сопровождалось несколькими воинами, несшими подарки: слоновьи клыки, корзинки с золотом, драгоценные ожерелья. Встретившись взглядами, Питер Мариц и Сирайо с Молигабанчи обменялись молчаливым сигналом не выдавать своего знакомства англичанам. Юношу поразило при этом выражение сдержанной печали на исполненных достоинства лицах обоих зулусов.

Как только посольство было отведено к лорду Чельмсфорду, туда потребовали и Питера Марица. Он поспешил в центр лагеря и застал там главнокомандующего со всей свитой и зулусское посольство. По знаку, ему поданному, Сирайо приблизился к лорду Чельмсфорду и медленно заговорил. Питер Мариц тут же переводил его слова.

— Вождь Сетевайо, — начал могучий зулус, — приветствует английского вождя. Он обращается к нему и говорит: "Зачем ты ищешь моей гибели? Я посылал к тебе вестника мира и дружбы, и не я начал войну. Я сидел в своей стране, но ты пришел в мою страну и прошел по ней огнем и кровью. Твои воины напали на мою страну, сожгли краали, угнали стада, питавшие жителей молоком и мясом. Я вижу, что королева Англии так велика, что заслонила солнце от зулусов и кинула черную тень на всю страну. И я снова прошу мира и дружбы. Ты требовал от меня, чтобы я сократил армию, отдал тебе бухту Санта-Лючия и допустил к себе английского советника. Я не мог принять эти тяжкие условия, но страна моя гибнет, и я их принимаю. А для смягчения своего сердца прими от меня посылаемые подарки как знак моего миролюбия и дружбы".

Сирайо подал знак, и черные воины сложили у ног главнокомандующего подарки Сетевайо.

Главнокомандующий приказал Питеру Марицу перевести следующий ответ:

— Заберите обратно ваши подарки. Слишком поздно просит Сетевайо о мире, и английское правительство уже не доверяет ему. Сетевайо и зулусы чересчур воинственны, и только приближение нашей армии к Улунди заставляет его говорить о мире. Слова Сетевайо уже не могут служить залогом мира, и теперь мы требуем от него полного подчинения. Он должен отдаться мне в плен без каких бы то ни было условий. Я требую, чтобы в знак этого он, во-первых, вернул нам все орудия и всё оружие, что войска его захватили у англичан. Во-вторых, он должен прислать один из полков своей армии, который сложит свое оружие у моих ног. Всё это должно быть выполнено до 3 июля, и тогда я соглашусь на мир. В противном случае моя армия силой добьется исполнения воли королевы Англии.

Сирайо, не дрогнув бровью, выслушал главнокомандующего. Потом, сделав гордый жест рукой, он произнес:

— Вождь зулусов никогда не согласится добровольно пойти в рабство. Ты хочешь войны, и ты получишь ее.

С этими словами он повернулся и пошел обратно, сопровождаемый зулусами, забравшими непринятые подарки Сетевайо. Питер Мариц с глубокой грустью глядел им вслед, предчувствуя неизбежную гибель этой горсточки отважных людей в неравной борьбе с британским колоссом. "О, как прав был Октав!" — мысленно восклицал юноша.