Имперский ястреб - Удовиченко Диана Донатовна - Страница 22

– Это я так храплю…

– Ты уверен?

– Да! Он – великий маг! Он сумел справиться с одним из богов Бездны!

– Каким образом?

– С помощью заранее заготовленного заклятия. Он выпустил волшбу наружу и активировал его, потом отправил следом еще одну.

– Какое заклятие он использовал?

– Не знаю, мой господин, на корабле царила паника, к тому же я находился довольно далеко. Но это было нечто невероятное!

– Помнится, кто—то утверждал, что мальчишка – «просто прохожий»!

– Простите меня, я ошибся, мой господин.

– Ничего, главное чтобы ты исправлял свои ошибки.

– Но что мне делать? Мои возможности ничтожны по сравнению с его могуществом!

– Ты прав, если он так талантлив… Бездна, как жаль, что нельзя перетянуть его на свою сторону!

– Почему нельзя, мой господин? Ведь вы даже не пробовали.

– Он очень умен, хотя и не уверен в себе, патологически честен, а, кроме того, совершенно нечитаем. Неудобный слуга, в отличие от тебя.

– Благодарю, господин.

– Это не комплимент, к сожалению. Итак, я активирую артефакт. Но не спускай с парня глаз. Коготь Угелука срабатывает не сразу.

– Слушаюсь…

– Лейтенант! Лейтенант! Проснись же!

Кто—то осторожно, но весьма настойчиво похлопывал меня по плечу. Не хочу! Отстаньте! Но неведомый вражина не унимался. Пришлось открыть усталые глаза… и снова закрыть, внушая себе, что увиденное лишь дурной сон. Надо мной маячила отвратительная рожа: в свете масленой лампы тускло отсвечивал лысый череп, маленькие глазки хищно прищурены, нечеловечески мощный подбородок навевал воспоминания о горных троллях, не к ночи будь помянуты. Однако пришелец не желал быть принятым за сновидение и повторил:

– Вставай, лейтенант, разговор есть, – и, помявшись, стыдливо добавил, – пожалуйста.

Против «пожалуйста» не попрешь, пришлось сделать еще одну попытку. Чудищем, померещившимся мне спросонья в неверном свете, оказался никто иной, как капрал Добб Ноут собственной персоной, с чьей легкой руки над неумехой—лейтенантом насмехается теперь вся рота. Бродяга куда—то пропал, видно, услышав чужие шаги, умудрился спрятаться.

– Что вам, капрал? – устало спросил я, мысленно гадая: чего от меня хотят на этот раз. Неужели не наигрались еще? Могли бы хоть ночью в покое оставить.

– Там ребята… в трюме—то… – помявшись, сообщил Добб. – Поговорить бы надо, того, этого, лейтенант.

Делать нечего, пришлось вставать и спускаться в трюм, отчаянно надеясь, что воины ради развлечения не надумали устроить мне «темную».

Трюм, освещенный парой ламп, встретил меня полной тишиной. Нет, солдаты не спали, они сидели на тюфяках, служивших им ложем, и смотрели на вашего покорного слугу. Капралы приветствовали меня стоя. Я остановился посреди их обиталища, не понимая, чего от меня ждут. Молчание затягивалось. Наконец Добб нерешительно произнес:

– Мы… того, этого. То есть, как бы сказать… – видно, красноречие нынче парню отказало. Как и смелость, которую он демонстрировал утром. Сделав глубокий вдох, словно перед прыжком в воду, капрал рубанул. – Короче, прости нас, лейтенант, – и протянул мне руку.

Не задумываясь, я пожал широкую шершавую ладонь.

– Да ладно, всякое бывает.

– Вот и славно! – облегченно выдохнул Добб, и его грубоватое лицо расплылось в улыбке. – Мы—то думали, понимаешь, ты – слабак какой—то…

– А ты – боевой маг! – перебил его Сайм Хассон, изо всех сил хлопая меня по плечу.

– Не совсем… – попытался объяснить я, но воины уже не слушали.

– Если бы не ты, лейтенант, все бы сейчас рыб кормили!

– Не держи зла!

– Как ты его шарахнул—то!

– Вот мы с парнями и подумали: нехорошо вышло!

– В общем, спасибо тебе от всей роты! – подытожил Добб, протягивая объемистую флягу. – Лучшая старка из трактира Чага Уховертки.

Как же, слыхал. А теперь и попробую. Я поднял емкость в приветственном жесте.

– За вас, ребята!

Не знаю, на чем настаивает старку Чаг уховертка, но крепость у нее отменная. Посудина вернулась к хозяину, а мне сунули еще одну.

– Теперь моей, лейтенант!

Отметили мы примирение. Как оказалось, фляги находились на вооружении почти у всех воинов, и в каждой из них плескались старка, либо рамс, либо ядреная настойка домашнего производства. Выпив как следует, солдаты завалились спать, мы же с капралами повели неспешную беседу. Скрестив ноги на манер жителей Восточного Эмирата, я сидел на краю тюфяка, принадлежащего капралу шестого десятка Флиннелу О’Халигату – тридцатилетнему высоченному парню. Маленькими глотками отхлебывая старку из полюбившейся мне фляги, закусывал сухарем и слушал рассказ Била.

– Они, парганцы—то, уже который раз на Санму пасть разевают. Мы их и прошлый год били, и позапрошлый.

– Значит, ты уже бывал на Южном континенте?

– Как не бывать? Мы все не по разу туда прогулялись. Кроме вот, – Бил кивнул на Хамара. – Он у нас новичок.

– Из Волков перешел, – уточнил хмурый воин.

Силен мужик! Имперские волки охраняют границы Галатона. Войска ничуть не хуже Ястребов.

– Ну, и как там, на континенте? – заинтересовался я.

– Да обыкновенно. Жара, мухи, туземцы всякие. Еще змей много. Они подлые: в глаза лебезят, кланяются, а в спину ножом пырнуть норовят.

– Кто, змеи? – вытаращил я глаза.

Слыхал, конечно, о чудесах Юга, но чтобы такое?

– Да при чем здесь змеи? – досадливо поморщился слегка захмелевший Бил. – Говорю же: туземцы! Хуже орков, ей—Луг!

– Ну, это ты загнул! – крякнул Флиннел. – Орки – они, в общем, орки… – не найдя подходящих слов, воин сделал добрый глоток рамса.

– Так что там надо быть начеку! – продолжил Бил. – Ну, ты—то не пропадешь, лейтенант.

– А вот и пропаду! – честно признался я. – С оружием обращаться не умею.

– Так мы научим! – ухмыльнулся Йок, щуря хитрые зеленые глаза. Парень напоминал лесную кошку – такой же гибкий, опрятный и опасный. Даже в его речи чувствовались обманчиво мурлыкающие нотки. – Что, ребята, подсобим лейтенанту?

– Можно, – согласился Добб. – Дракона из тебя за пару дней, конечно, не получится, но пару—тройку приемов покажем. Будет подмога твоей волшбе!

– Главное, ты – не трус, а остальное приложится, – поддержал его Сайм. – Вот Добб – он у нас знатный мечник. Йок в рукопашном хорош. Арбалет… – он перевел взгляд на Ома Лютого, который с самого начала участия во всеобщем братании не принимал и от старки отказался. Сидел себе поодаль, поигрывая стилетом. Раз – узкое сверкающее лезвие взлетает вверх на пару локтей, два – тонкие пальцы уверенно охватывают рукоять.

– Лютый! – позвал его Сайм. – Поучишь лейтенанта арбалет держать?

– Посмотрим, – сквозь зубы процедил Ом и, сунув стилет за голенище сапога, демонстративно улегся на тюфяк, прикрыв глаза.

– Такой вот он у нас, с гонором, – хмыкнул Добб. – А вообще, парень надежный. Он в прошлый раз, того, этого, мне жизнь спас. Пошли мы с ним в разведку, и на караул парганцев наткнулись. Тех – шестеро, нас – двое. Ну, двоих—то мы сразу уложили, а третий меня – в спину мечом! Под лопаткой насквозь пробил, Мраков сын! Чуть бы выше – и здравствуйте, Счастливые долины!

– Не, – заметил весельчак Флиннел, – тебя туда не возьмут. Только во Мрак…

– Ну вот, – не смутившись высказыванием товарища, Добб подкрепился изрядным глотком старки и продолжил, – Лютый его из арбалета, почти в упор. А потом, того, этого, с двумя оставшимися схлестнулся. Меч у него и выбили. Так он в одного стилет метнул, точнехонько в сердце, он у нас мастер на это дело, без промаха кидает, что ни попадя. Как циркач, ей—Луг! А на другого с голыми руками попер. Под меч поднырнул и глотку ему перегрыз.

– Как… перегрыз? – икнул я.

– Понятно как, зубами. А потом еще меня на себе четыре майла к своим тащил. Одно слово: Лютый, – довольно заключил воин и приложился к фляге.