Трое против дебрей - Кольер Эрик - Страница 37

Глава XVII

Человек, живущий в тайге, лучше чувствует постоянное при сутствие опасности, чем люди, живущие среди людей, где они постоянно ощущают локоть своего соседа. В тайге смерть караулит человека в качающейся верхушке каждого дерева. Кто знает, когда дерево упадет на землю, убивая все, что попадет под него? Смерть караулит человека и на озерах, покрытых снегом, и на замерзших реках и речушках: так могут попасться полыньи, готовые поглотить любого, кто в них провалится. Смерть летит с арктическим ветром, ожидая и выискивая жертву: жестокий ветер притупляет силу воли и энергию человека, вызывая в нем почти непреодолимое желание сесть и на секунду от дохнуть. А если человек поддается соблазну и присядет? Может случиться, что, заснув на несколько минут, он заснет вечным сном…

Лилиан на мгновение взглянула смерти в лицо, когда на нее нападал лось. И по крайней мере еще раз смерть была всего в нескольких шагах от Лилиан, но прошла мимо.

В тот день Лилиан и Визи собирали в лесу голубику. Визи, которому было семь лет, шел следом за ней. Кончался август, плети чины и вики порыжели. В лесу чувствовались та тишина и невинное спокойствие, которые свойственны только дремучим лесам. В других местах этого нет.

Часто в ягодный сезон Лилиан ходила одна или с Визи в лес, в сосновую чащу, где ягоды были особенно крупные и сочные. Я тоже ходил с ними, хотя мои пальцы собирали ягоды медленно и неуклюже. В тот день я запряг лошадей в косилку и косил сено. Лилиан и Визи были одни в бескрайнем лесу. Голубика — лесная ягода, и надо сказать, что она не была собственностью одной лишь Лилиан. В лесу жили и другие существа, которые тоже требовали своей доли. Курочка воротничкового рябчика приводила свой выводок в заросли голубики. Пока пальцы Ли лиан перелетали с ветки на ветку, ловко снимая ягоды, озорные красные белки совсем рядом, в нескольких сантиметрах от ее рук, также лакомились голубикой. Когда созревали ягоды, даже койот забывал свое пристрастие к мясу и временно становился вегетарианцем. Были еще и другие, которые заявляли свое право на долю. Огромные, тяжелые, они мяли тонкие ветки голубики и утробным рычанием бросали вызов всем, кто осмеливался оспаривать их права.

В тот день даже в тени сосен было душно и жарко. Накануне прошел дождь, и теперь от мха поднимался пар. Лилиан на ко ленях переползала от куста к кусту. Она была одета в тонкую ситцевую блузку и в ненавистные ей брюки.

— В платье нельзя собирать ягоды, — сказала она мне после ленча, надевая брюки и морщась при этом.

Ярдах в десяти от нее Визи без особого старания наполнял ягодами жестяную кружку. Как и я, Визи считал, что собирать ягоды — не мужское дело. Его губы и щеки были разукрашены синим, потому что он, как и я, одну ягоду клал в кружку, а другую отправлял в рот. Наконец наступил момент, когда и кружка, и желудок были полны до отказа, и Визи, удовлетворенно вздохнув, лег на бок и мгновенно заснул.

Солнце медленно двигалось на запад и также медленно на полнялась ягодами пятилитровая банка из-под лярда. Стремясь скорее наполнить банку и вернуться домой, чтобы успеть приготовить ужин, Лилиан отошла ярдов на шестьдесят от того места, где спал Визи. Вокруг было совсем тихо, если не считать звука падающих в банку ягод или трескотни белок. Лилиан приготовилась притянуть поближе ветку, густо унизанную ягодами, как вдруг напряглась, почувствовав, что она не одна, что рядом кто-то стоит. Она медленно повернулась и едва сдержала крик. Между ней и Визи стоял огромный взрослый медведь..

Лилиан не была уверена в том, что животное заметило ее или Визи, но медведь тоже почуял присутствие постороннего. Он неуклюже поднялся на задние лапы, качаясь из стороны в сторону, и тогда Лилиан увидела почти голое брюхо и оттянутые красные соски. Опять она едва удержалась от крика: перед ней стояла медведица, а где-то поблизости находилось ее потомство. Именно в медвежатах крылась опасность. Обычно медведь, почуяв человека, быстро убегает, но медведица от детенышей не уйдет.

Недалеко от мальчика зашевелились кусты. Лилиан поверну лась в ту сторону. Вот появилось маленькое тело, черное, круглое, покрытое мехом. Сзади следом появилось второе. Лилиан покачнулась, и сердце ее заколотилось. Медвежата приближались к спящему мальчику, не заметив его. Они легли на спину, как обычно делают все медведи, собирая ягоды, и подтягивали ветки ко рту своими маленькими лапами.

Увидев детенышей, медведица снова опустилась на четвереньки и медленно повернулась в их сторону. Вдруг она зло зарычала, и шерсть на ее загривке встала дыбом. Она почуяла кого-то: мальчика или Лилиан, может быть, обоих.

Лилиан хотелось закричать, разбудить Визи, чтобы защитить его от подступившей к нему смертельной опасности. Но она сдержалась. Если Визи проснется, сядет, начнет протирать глаза и оглядываться, его движения привлекут внимание медведицы, и она набросится на него, защищая жизнь своих детенышей.

Лилиан понимала это и приняла правильное решение: ей нужно было отвлечь внимание медведицы от мальчика. Медлен но, но спокойно она поднялась на ноги, силой воли заставляя мускулы и нервы подчиняться ей. Ее движение привлекло внимание медведицы, и она резко повернулась к Лилиан. Медленно, осторожно Лилиан отступила назад, не спуская глаз с медведицы. Теперь зверь стоял на задних лапах, оскалившись, на губах появились желтые пятна пены. Лилиан отходила назад осторожно, едва передвигаясь и пристально глядя на медведицу. Медвежата тоже увидели Лилиан, перевернулись, встали на лапы и тихо заскулили, ища мать. Увидев ее, они с криком радости бросились к ней и прижались к ее бокам. Медведица снова опустилась на четвереньки, шерсть на загривке улеглась, и злобный взгляд исчез. Она встретила детенышей ласковым урчанием и облизала их. Затем, не глядя больше ни на Лилиан, ни на Визи, звери повернулись и ушли прочь в глубину леса.

Несмотря на пережитый ужас этих страшных минут, Лилиан пошла с Визи в голубичник и на следующий день и продолжала ходить туда, пока не законсервировала на зиму сто литровых банок голубики. Только запечатав последнюю банку, Лилиан рассказала мне о встрече с медведями.

— Почему ты мне ничего не сказала?! — возмутился я, вы слушав ее.

— А что бы это дало?

— Я пошел бы с тобой в следующий раз и, может быть, пристрелил бы медведя.

— Что, медведицу с малышами? — Лилиан подняла брови. — А что стало бы с медвежатами без матери? Тебе пришлось бы и их пристрелить.

В этом выявилась изумительная черта характера Лилиан, — даже подвергаясь страшной опасности, она не могла допустить, чтобы убили медведицу с детенышами.

— Все равно надо было мне сказать, — возразил я ворчливо.

Визи занимался арифметикой, но, услышав разговор, поло жил карандаш, отодвинул стул и прислушался к спору.

— Продолжай занятия, Визи! — крикнула ему мать. Затем, тщательно сложив кухонное полотенце, которое, по правде го воря, не нуждалось в этом, она повесила его на вешалку, пригладила волосы и сказала:

— Ты ведь тоже ничего мне не рассказал о Визи и волках, не правда ли?

Визи снова положил карандаш, но теперь Лилиан промолчала.

— Почему ты не сказал мне о волках? — повторила она настойчиво.

— О волках? — обернувшись, я подозрительно посмотрел на Визи. — Это ты рассказал маме о волках?

Визи смотрел мне прямо в глаза.

— Ты же не говорил мне, что не надо.

Я снова посмотрел на Лилиан. Углы ее губ слегка припод нялись в улыбке.

— Ну-ка, объясни, почему ты не рассказал мне о волках? — теперь она говорила с усмешкой. Я пожал плечами.

— Что толку от того, что я бы тебе рассказал? Каждый раз, когда Визи отправлялся к озеру проверить капканы, ты бы сидела здесь и волновалась, не бегают ли за сыном волки.

Своим ответом Лилиан загнала меня в угол: