Револьвер для Сержанта Пеппера - Алексей Парло - Страница 19

19

и Иессееву не принадлежал. Оставалось одно - надеяться на случай. А до того, как этот самый случай произойдет, Шуре предстояло как минимум закончить институт, на третьем курсе которого он сейчас обучался. А как максимум - отработать по распределению три года и как-то оформить свои отношения с армией. Но до всего этого было далеко, почти так же, как до автобуса, которого он ждал вот уже минут двадцать, а тот, зараза, и не собирался появляться.

Итак, магазин располагался на углу здания. Обычный советский молочный магазин. Ах, да! Мы же забыли уточнить, что Шура ждал автобуса в самом обычном советском областном центре, в самом начале восьмидесятых. Вот и представьте себе советского студента-третьекурсника, стоящего на остановке в ожидании канареечного «Икаруса» с болтающимся сзади прицепом, курящего какой-нибудь «Космос» производства Кишиневской табачной фабрики, и крутящего в голове мотивчик из недавно появившегося в советских магнитофонных коллекциях альбома «The Wall». Шура, надо сказать, советский рок недолюбливал, а к Pink Floyd, наоборот, относился с большим пиететом. Стоит, значит, он на остановке, напевает про себя «Another brick in the wall», а тут как раз и автобус подходит.

А по противоположной стороне улицы идет девушка симпатичная, и Шура смотрит на нее во все глаза, но при этом за выходящими из автобуса пассажирами следить успевает. Ехать-то долго, надо место получше занять, чтоб не терлись об тебя входящие и выходящие. Было у Шуры любимое место - прямо за водительской кабиной. Такой уютный закуток! Зашел он в автобус, место свое любимое занял, смотрит в окно на девушку (она как раз за угол заворачивать начала), а тут как раз автобус тронулся.

Настроение у Шуры враз повысилось, как только он представил себе, как еще несколько секунд будет наслаждаться, глядя на сей симпатичный подарок судьбы. Но... Автобус завернул за угол (заметьте, прошло не более одной-двух секунд!), а там нет никого! Только закрытые магазинные двери. А на них табличка «Перерыв». Шура конечно не мог знать песню про «то ли девочку, то ли виденье», её к тому времени еще не сочинили, но что-то подобное в его голове все же крутилось. А потом... Потом было много всего: окончание института, работа, «Клуб Одиноких Сердец», снова работа... Короче, забыл он об этом случае. Напрочь забыл.

WITH A LITTLE HELP FROM MY FRIENDS - VI

Шуре стало даже как-то обидно - столько качественного бухла, такая классная компания, такая классная Тамарка - и всё зря. Даже ни на одну свою гинекологически-битломанскую молекулу не чувствовал он в себе острых и лёгких алкогольных флюидов! Тяжких и брутальных, впрочем, тоже не чувствовал. Оно, конечно, не на тяжким трудом заработанные всё это покупалось, хотя Шура знал, что деньги эти - его, его кровные. Причём, почему-то это слово «кровные» звучало в его сознании, хотя он, как всякий человек, не чуждый хирургии, слово это не любил и старался без нужды его не пользовать, но вот, поди ж ты, - видно нельзя было без него обойтись в данном контексте!.

– И что, ты вот так прямо и убеждён в том, что пополнил список добрых дел? - серея от злости, обратился наш герой к Полу. - Прямо мать Тереза и профессор Зеленчук в одном флаконе! Алан Чумак, блин!

– Шура, Шура, ты что? - забеспокоился Миха. Видно, на какой-то короткий момент Музыкант в нём опять победил. - Он же не со зла, он же для дела...

– Для какого дела?! Я его об этом просил? Я в рок-звёзды рвался? Для дела, блин! Дело меня в третьем роддоме ждёт! Я отдохнуть сюда пришёл, расслабиться после дежурства, а он пришёл тут, командует! Водку вон всю из организма испарил! А я после работы ослаблен! Меня на кисленькое тянет!

– Похоже, всё-таки пора закрепителя дёрнуть! - рассерженно пробурчала стенка за спиной Шуры голосом старшей медсестры (ну, той самой, вы должны помнить).

– Да иди ты со своим закрепителем! - не выдержал Шура и, обернувшись к стене, выпустил из поля зрения Пола. Чем тот и поспешил воспользоваться - подскочил к Шуре предательски со шприцем в руках и, гнусно подмигивая Тамарке, вонзил иглу в невинную ягодицу милого доктора.

«Ну, что ж, прощай, Розовый Фламинго!» - успел подумать Шурочка и провалился.

4. ПРОТИВОЗАВИТОК.

– Хорошо! – сказал Ярик и аккуратно сделал большой глоток кофе. Он всегда пил кофе большими глотками и аккуратно. Смотрелось очень аппетитно.

– Хорошо, когда хорошо! – подтвердил я, отпивая из своей чашки.

Это, действительно, было просто замечательно – промозглым, дождливым осенним днём сидеть в светлой тёплой комнате и пить кофе. Ярик нежно откусывал от ещё тёплого слоеного язычка, – мы купили их по дороге. Я покуривал трубку. Было уютно и спокойно.

– Вы всё-таки её закончили… – помолчав, сказал Яр.

– Да, Ярик, – победно улыбнулся я. – Как сложится дальше, не знаю, но повод для гордости уже есть. Я её закончил.

– Я бы, наверное, даже не решился начать, – ответно улыбнулся он.

– Ну, тебе и не нужно писать книгу, – сказал я, чиркая зажигалкой. – Ты, слава Богу, пишешь другие вещи, и, надо сказать, достаточно успешно. Здесь у каждого своя стезя.

– Да нет. Я хотел сказать, это же сложно – держать в голове замысел чего-то большого, массивного.

Глава 17

THE DEEPER YOU GO THE HIGHER YOU FLY - III

В пустыне было жарко. Понимаем, это неоригинально, зато ни слова вымысла. Так оно и было. Жарко. Тяжёлое от жара и красное от стыда небо (Ну каково ему под потенциальными взглядами возможных туристов!) над спрессованным зноем песком, покрытым глубокими трещинами. Кисельно-густой воздух, пропитанный пылью, как бабушкин чай - сахаром. Туристов, кстати, не наблюдалось. Вообще никого не было.

Был Шура. Один. Причём, стоило ему обеспокоиться сохранностью дивного бёртоновского костюма, как сразу же обнаружилось, что костюма-то и нет! То есть, находился Шура в пустыне в первозданном виде. Но сейчас его это нисколько не стесняло, даже наоборот. Чувствовал он себя легко и свободно, и было ему не жарко, а как-то по-уютному тепло и радостно, как с мамой. Только некое чувство пустоты слегка, исподволь, подспудно, тревожило его и сообщало неуверенность и желание двигаться куда-нибудь. Если бы не это, соляным столпом замер бы Шурочка на месте, и в этом, только